Запечатанный
Шрифт:
Ну и так неожиданно вынырнувший из ниоткуда, городской советник Абрахам Тесслер. Вот кому-кому, а этому господину не должно быть вообще никакого дела до контрактников-Стрелковых, но и он почему-то решил "поучаствовать" в их судьбе. Почему и зачем? Вариантов очень много, но если подумать, то их количество вполне можно сократить. И начать стоит с поисков информации о самом "отце города". А что о нём известно?
Один из тринадцати городских советников, руководитель и совладелец клиники, принадлежащей ему на равных паях с корпорацией "ИнтерТех", как сказано на инфоре учреждения. А
Получается, что старик Баум и советник Тесслер давние знакомые и коллеги... то есть, конкуренты. Мог Тесслер узнать, что Герхард взял себе ученика? Мог, и без особых проблем. Как мог узнать и о том, чем живёт и дышит этот самый ученик. Тот же Руперт за долю малую продаст любую имеющуюся у него информацию. Ну а какой делец не пожелает сделать пакость конкуренту, особенно, если ему самому она не будет стоить ни единого геллера?
Вот к таким выводам пришёл Вячеслав, и ими он поделился с сестрой. Правда, как оказалось, несколько увлёкся и рассказал слишком много. Это Вячко понял, когда увидел её реакцию на свои умозаключения.
– То есть, твой учитель решил сделать из меня фейку?!
– возмутилась Анна.
– Э-э...
– обескураженный юноша почесал пятернёй затылок, поняв, что наболтал лишнего. Точно идиот! И он ещё беспокоился об умении сестры держать язык за зубами? Лучше бы о своей болтливости задумался!
Вячеслав взглянул на сердито сопящую Анну и тяжело вздохнул.
– Рассказывай, что задумал, Славик, - тихо проговорила сестра и, поймав удивлённый взгляд старшего брата, пожала плечами.
– Ни за что не поверю, что у тебя нет никакого плана действий.
– Есть кое-что, - согласно кивнул Вячеслав.
– Думаю, для начала, нужно довести до мастера новости об аукционе.
– Зачем?
– не поняла Анна.
– Ты же видишь, что Баум тоже против нас!
– Затем, что ему это тоже невыгодно, - хмуро отозвался брат.
– А значит, он может повлиять на действия Риты. Это в его же интересах.
– Как и превращение твоей сестры в шлюху, - резко бросила та. Вячко обнял готовую расплакаться сестрёнку и прижал её к себе.
– Этого я не допущу, - тихо произнёс он.
– Верь мне.
– Я верю, братик, - хлюпнув носом, вздохнула та и уже гораздо тише пробурчала: - Только не понимаю, как ты это сделаешь.
– Побег, - проронил тот.
– Я и раньше к нему готовился, на всякий случай, а уж теперь... другого выхода я не вижу.
Анна выбралась из объятий брата и, отстранившись, взглянула ему в глаза. Но увидев в них только железобетонную уверенность в своих словах, медленно кивнула.
– Нас поймают, - произнесла она, спустя секунду.
– Могут.
– Вячеслав согласно кивнул: - Но уж я постараюсь, чтоб это не случилось.
–
– Совершенно по-детски спросила Анна.
– Да, - вновь кивнул Вячеслав и потянул сестру к лестнице, ведущей на двор.
– Идём, кое-что покажу.
Уйти со двора им удалось незамеченными, а уже через четверть часа Вячко, сторожко оглядевшись по сторонам, открыл перед сестрой покосившуюся калитку, ведущую во двор заброшенного одноэтажного дома на окраине Пернау. Но в сам дом Стрелковы не пошли. Брат провёл Анну вокруг старого, осыпающегося здания и, спустившись по вытертым ступеням неширокой лестницы, остановился у низкой дверцы, ведущей куда-то в подвальные помещения.
– Нам сюда, - тихо произнёс юноша, и с натугой открыл тяжёлую, обитую ржавым железом, дверь.
– Ну и место ты нашёл, - оглядевшись по сторонам, проворчала девочка, успевшая первой прошмыгнуть мимо брата в чёрный зев подвала.
Оказавшись в тёмном и сыром помещении, Вячеслав щёлкнул выуженным из кармана небольшим фонариком, с которым обычно обследовал внутренности разбитой техники в мастерской учителя и, отдав его сестре, кивнул на темнеющий впереди проём, ведущий куда-то вглубь подвала.
– От следующей комнаты вправо идёт небольшой коридор. Нам туда, - произнёс он, подтолкнув сестрёнку в спину. Та тяжёло вздохнула и двинулась вперёд, мимо гнилых и частично обвалившихся полок и сломанных бочек, от которых уже даже не пахло рассолом. Слишком давно этот дом заброшен. Под ногами хрустело битое стекло и какие-то железки, и Анне пришлось быть очень осторожной, чтобы не задеть торчащие из обломков стеллажей, гвозди и щепу.
– И почему я должна идти первой?
– осведомилась девочка, шарахаясь в сторону от большой ящерицы, испуганно порскнувшей от полоснувшего по ней яркого луча фонарика.
– Потому что, если это буду я, то ты ничего не будешь видеть в темноте за моей спиной, и обязательно на что-нибудь напорешься, - обстоятельно ответил брат, не переставая аккуратно подталкивать Аннушку в спину.
Наконец, блуждания по старому подвалу, оказавшемуся неожиданно большим, закончились в небольшой комнатке-клетушке, вход в которую пришлось освобождать от загромоздивших его пустых деревянных ящиков и какого-то хлама. Зато здесь, в отличие от остальных помещений, было не только чисто, но и сухо. Даже неожиданно как-то. Но самое главное было не это... Аня замерла у стены, глядя на вещи, аккуратно сложенные на каком-то колченогом столе, явно сбитом из найденных в этом же подвале деревяшек. Грубо, но надёжно.
– Осторожно, не порежься. Я его "юбкой" из жести оббил по краю, чтоб крысы не добрались, - предупредил сестру Вячеслав, аккуратно складывая прикрывавшее вещи, ветхое одеяло.
– Что это, Славик?
– спросила Анна.
– Набор беглеца-дилетанта, - криво ухмыльнулся тот и принялся перечислять, указывая на коробки и свёртки: - Здесь походная одежда, в основном, камуфляж-маломерка, пара "охотничьих" жилетов вместо разгрузок, ну и нижнее бельё... купил у караванщиков месяц назад. Там рюкзаки и аптечка. Точнее, пяток индпакетов, что я выудил из раздолбанных ТТК. ИРПы - их я украл со склада, в команде с уличными.