Запертый 2
Шрифт:
Последствия конфликта?
Да никаких, не считая их трех ранений и моего разбитого носа. Они не станутся обращаться в Охранку, а ранениями займутся самостоятельно — польют их алкоголем, большую часть приняв внутрь. И я сам никуда обращаться не стану. «Бордовый» проорался мне в лицо, выплеснул все наболевшее, оскорбил меня как мог и на этом утихомирился — скорей всего это он и предложил устроить мне «темную». Среди четверки он главный — а таких я тоже научился определять еще со школы. В каждой кодле найдется свой главный кодлонавт. Если я больше не приду с проверкой, то они гордо запишут себя в победители и на каждой встрече с друганами под дешевое бухло будут тихонько рассказывать, как научили уму-разуму зарвавшегося мальчишку.
Вот только я приду. Причем уже сегодня — время только к полуночи, а график
Волнуют ли меня явно искренние слова «бордового»?
Нет, не волнуют. Даже если он сказал чистую правду, то мне плевать. Никто и никогда не думал обо мне. Все на шестом уровне не раз видели как меня публично травят, все знали об этом, рассказывали друг другу про терпилу Амоса, вот только никто из этих взрослых сильных сурверов ни разу не подошел к стае моих обидчиков и не защитил меня, не сказал им больше не подходить к одинокому слабому пареньку с нахер не ненужным ему Великим именем. За меня, бывало, заступались женщины — но не мужчины, что так часто упоминают хваленое кредо сурверов. Так что нет — меня не волнуют их слова, их тяготы, их проблемы. И именно поэтому я сейчас вылезу из ванны, вытрусь свежим полотенцем, натяну еще мокрую футболку и штаны, впихну ноги в высокие резиновые сапоги и пойду честно зарабатывать свои деньги. Додумав эту мысль, я взялся за бортики ванны и потянул себя из воды. С лица соскользнул ледяной компресс и булькнул в горячую воду. Очень быстро компресс растает и его содержимое примет температуру окружающей среды — вот так, наверное, и бывает с теми, кто после устроенной «темной» сдается, принимает ультиматум толпы и становится «как все», чтобы тихонько дожить свою никчемную жизнь. А я… а я нет. Я не хочу захлебнуться в мнении толпы как вон тот жалкий пакетик на дне ванны…
Я не хочу.
И не буду.
Куда пойти усталому работяге после долгой ночной смены?
Спать — самое логичное. Но мне не спалось, и я как был отправился в библиотеку, благо абонемент все еще лежал в сумке, а мой внешний вид вполне отвечал канону сурверского работяги. К тому же от меня ничем не пахло, ведь я, проведя в работе всю ночь, полностью закончил осмотр трубопроводов, после чего открыл дальний люк и скользнул в цистерну. Царящий там холод быстро проник под кожу, пошел сквозь мясо дальше к костям и органам, но я оставался так долго, как только мог, чувствуя, как окончательно успокаиваюсь.
Потом, лежа рядом с люком под потоком теплой, почти горячей воды и отогреваясь, глядя вверх, откуда на меня лилось тепло, я размышлял о сурверской водичке. И о халатном отношении к работе. Мы, сурверы Хуракана, давно избалованы в одном и привыкли к скудости другого. Тэмпло — тому живой пример. Под этим монстром сотни труб, но большая их часть полна обычной чистой водой, ведь, по сути, это распределительный узел, что питает большую часть шестого этажа, а может подает воду и выше. Тут нет труб с химикатами, нет никаких там дымящихся реагентов, тут нет труб с раскаленным паром и всего несколько труб с горячей водой, кран на одной из которых я открыл, под ней открыл кран на холодной и получил душ и мало с чем сравнимое после ледяного купания удовольствие. Утопая в воде, я думал о ней же…
У нас слишком много воды. Ее просто некуда девать. Эти мелкие протечки не влияют ни на кого — потому что Хуракан буквально плавает в затопленных карстовых пластах, полных чистейшей водой. И все сурверы об этом знают. Жажда нам не грозит. Изначально, когда тут все строилось, цистерны для хранения воды сооружались везде где только можно и тут же спешно заливались по самое горлышко. Первые сурверы законсервировали сотни тонн воды и поколениями даже следили за ее качеством, сменяя по мере надобности,
В те начальные времена мы были автономны во всем — и в чем-то по сию пору вынужденно сохранили автономию. Но точно не в воде. Ее мы по мере надобности закачиваем снаружи, очищаем от минеральных примесей, проверяем и нужной «толщины» потоком подаем желающим. Отсюда такая дешевизна питьевой воды, а если вернешь тару, то еще и чуть ли не пятидесятипроцентную скидку получишь. Поэтому я могу так дешево принимать ванны в комплексе Чистая Душа.
Раньше любая капельная протечка воспринималась как катастрофа, общественность тут же громогласно требовала сурово покарать ответственного. Сейчас же мы с безразличием накладываем хомуты, меняем прокладки и затягиваем фланцы, а иногда… просто игнорируем мелкую неисправность. Плевать — воды все равно столько что хоть улейся. Так вот и начали сурверы смотреть на утечки как на ерунду. Вот только они не понимают или не хотят понимать, что вытекающая вода постепенно уничтожает сами трубы, а их у нас в запасе хоть и хватает, но любой запас когда-нибудь исчерпается. Помимо этого, когда мы делаем обход, то заодно визуально проверяем целостность стен и потолков — нет ли трещин, не сочится ли вода. А если не делаешь обхода ради проверки состояния труб, то не проверишь и состояния стен…
Там же, лежа под горячим самодельным душем, я задумался над остальными источниками — ведь не единой водой живы сурверы Хуракана.
Электричество — главная наша проблема. Реактор не работает или едва работает, где-то трудятся гидроагрегаты, но их выработки хрен бы нам хватило, не введи руководство убежищем жесткую экономию и радикальные меры наказания для всех ответственных. Вот в этой сфере «протечек» почти никогда не случалось. Не горели щитки, не искрили провода, всюду стояли лимитные счетчики, электрики с суровыми лицами безостановочно сновали вдоль электрических линий, постоянно искали способы сэкономить тут и там, то и дело обрубая очередную лампу или меняя на менее мощную.
Продовольствие — с этим в Хуракане было не шатко не валко, но, думаю, голод нам не грозит несмотря на все увещевания Смотрителей есть в меру. Мы очень многое выращиваем сами. А теперь я знал, что немалая часть пищи к нам приходит снаружи из буферных зон вокруг убежища.
В чем мы все еще сохранили хваленную сурверскую автономию?
В чем мы давно уже зависимы от внешнего мира?
О чем я еще не подозреваю?
Вот почему я и отправился в библиотеку, где угостил старушку заведующую «награбленными» рыбными сэндвичами, взамен получил крепкий чай и уселся за недочитанный том Истории Хуракана. Возможно, я пропустил нечто упомянутое вскользь и между строк?
Почему вокруг убежища водятся страшные твари, но при этом нет радиации? Почему невероятные хищные мутанты мирно сосуществуют с не тронутыми радиоактивными мутациями обычной рыбой и моллюсками, живущими в чистейшей воде?
Я читал внимательно, не пропускал ни слова, но что-то мне подсказывало, что на страницах официальных исторических хроник нужных мне ответов я не отыщу…
Ничего интересного я не обнаружил. Да многое освежил в памяти, даже сделал небольшую подборку книг для будущего чтива — на них ссылались многочисленные авторы Истории Хуракана. Ну а почему бы не почитать такие труды как «Цель Сурвера», «Важные тонкости Кредо», «Критичные ошибки Старого мира», «Тайны Россогора» и другие? И больше я не нашел ровным счетом ничего полезного, еще раз убедившись в полной бесполезности выхолощенных официальных книг, рекомендованных к чтению. Возвращая книгу на полку, я с трудом сдерживал рвущееся наружу разочарование — и вот на этой литературе я собирался подвизаться как историк? Эти книги годятся в качестве вечно позитивных полу лживых хроник нашего бытия, но никак не претендую на истину…