Записки бывшего милиционера
Шрифт:
А все «сухие» законы, запреты и ограничения по времени и по местам торговли спиртным и тому подобные меры при существовавших и существующих технологиях и социальных коммуникациях для борьбы с пьянством и алкоголизмом имеют нулевое значение, зато дают уйму возможностей «бизнесменам» для обогащения за счёт нелегального производства и торговли алкоголем и его суррогатами, то есть для преступного бизнеса.
Даже горбачёвский драконовский указ об усилении борьбы с пьянством и алкоголизмом дал положительный результат всего на год-два. В этот период снизилось количество выпитого спиртного населением страны, уменьшилось число погибших от алкогольных суррогатов и т. п.
Ещё более усугубил положение очередной «пьяный» указ. Имеется в виду Указ Ельцина «О восстановлении государственной монополии на производство, хранение, оптовую и розничную торговлю алкогольной продукции», который дал право производить «пойло» даже целлюлозникам и нефтехимикам, и даже тем, кто занимался переработкой сточных канализационных вод. А громко провозглашённая государственная монополия на торговлю спиртным означала для «комков» необходимость в приобретении лицензии на торговлю. Вот и вся очередная борьба с пьянством и алкоголизмом.
А суть проблемы заключалась и заключается в коренном переустройстве образа жизни общества. Но это сверхгигантская задача, и её при нынешнем экономическом укладе общества не решить.
Общество надо строить так, чтобы человеку было интересно жить, в широком смысле этого слова. Интерес этот должен не столько воспитываться и развиваться с детства, сколько автоматически формироваться под влиянием среды, в которой человек живёт. Решение проблемы нельзя сводить к бесплатным кружкам, студиям и тому подобному по интересам, потому что это не панацея, а только маленькая и не решающая часть борьбы с пьянством и алкоголизмом. Если есть всеобщий интерес в жизни и к жизни, значит, есть стремление к чему-то, значит, людям будет не до пьянства. Не будет пьянства — не будет и алкоголизма. И никакой борьбы не потребуется. Но это из области фантастики при нынешних условиях, и милиция здесь ни при чём.
Проблема слишком запущенна, и кажется, что она уже находится на генетическом уровне народа.
Хорошо, что нынешняя власть даёт знать обществу, что она понимает суть происходящего в отношении пьянства и алкоголизма, она согласна, что это не милицейская проблема. Но мне совершенно непонятна повсеместная ликвидация медвытрезвителей вместо их передачи в органы здравоохранения. Не решается вопрос о восстановлении лечебно-трудовых профилакториев для алкоголиков или о замене их чем-то подобным. То, что происходит сейчас на самом деле, наталкивает на мысль, что всё сведётся к одному — ограничению торговли спиртным по времени и местам. Это, конечно, не приведёт к деалкоголизации населения, а только усилит его криминализацию, по понятным причинам. О социальном аспекте алкоголизации я просто молчу.
Кстати, вспоминаю, что мы, работники милиции, нередко становились мишенью для различных провокаций со стороны лиц, желающих изобличить «борцов» с пьянством и алкоголизмом в этом же грехе. Забавный случай произошёл и со мной на Архангельской телестудии 24 июля 1989 года, когда я туда явился и выступил по «ящику» с гневной проповедью о вреде пьянства и алкоголизма. Это было время апогея борьбы с пьянством по горбачёвскому указу, и, выполняя решения партии и правительства, все работники милиции должны были активно пропагандировать эти решения, доказывая и убеждая народ прекратить злоупотреблять
Главный редактор телевидения Светлана Буш и ещё пара телевизионщиков у себя в кабинете пили чай, когда увидели моё выступление. Дождавшись, когда я закончу его, зазвали меня к себе в кабинет на чай и стали усиленно предлагать коньячок. Разгар рабочего времени, я в форме полковника милиции, то есть при исполнении, — и распитие спиртного (даже в такой тёплой компании)?! Естественно, я категорически отказался. И только через полчаса уговоров они признались, что заключили между собой пари, что я не устою перед их просьбами и выпью коньяка, чем дискредитирую себя и те идеи, которые мной провозглашались по телевизору, и что ещё никто до меня в подобных случаях не выдерживал их упрашиваний и сдавался.
А как сама власть боролась с пьянством и алкоголизмом, видно хотя бы из одного примера: 17 августа 1983 года В. И. Витязев (заместитель начальника УВД) передал мне письмо 140 жителей Онеги в ЦК КПСС по поводу сплошного пьянства и тунеядства в городе. Люди сообщали, что им задерживают зарплату, и требовали, чтобы сократили продажу спиртного, чтобы пьяниц расстреливали и т. д. и т. п. Центральный Комитет КПСС переправил это письмо в министерство, оно — в УВД, а здесь вручили мне. Отдел ООП, оказывается, должен решить проблему пьянства в Онеге: выдать зарплату, закрыть магазин, расстрелять пьяниц и т. д.
Интересно, а знали ли эти 140 человек, что если бы не торговля спиртным и если бы не пьяницы, его покупающие, то письмо-податели не только зарплату, но и пенсию бы не получали. Других-то денег у государства не было, и если бы не водка… То есть существовал такой порочный круг: больше пьют — больше денег у государства.
Должен заметить, что сразу же после обнародования горбачёвского указа вокруг вопроса о пьянстве и алкоголизме закрутилась такая бумажная метель, что не оставалось времени не только на борьбу с ними, но и на всё остальное, так как отовсюду требовали справки, доклады и отчёты об этом. Только с мая по июль 1985 года мой отдел выдал около ста всевозможных бумаг по этому поводу, хотя на самом деле борьбы-то и не было. Ну некогда было этим заниматься! Успевали только писать соответствующие отчёты, справки и тому подобные документы.
Другим очень важным направлением работы отдела ООП являлось осуществление разрешительной системы (PC).
Далеко не каждый знает, что это такое. На самом деле это один из самых серьёзных и ответственных участков работы органов внутренних дел в некоторых областях человеческой деятельности, которые потенциально представляют собой угрозу для населения в силу общественной опасности при неконтролируемом функционировании (типографии, множительные участки и др.) или в силу физических или химических свойств некоторых предметов и их воздействия на окружающую среду (оружие, взрывчатые материалы, сильнодействующие и ядовитые вещества, радиоактивные вещества как источник ионизирующего излучения и многое другое).
Перечень объектов разрешительной системы был огромный, и, слава богу, что не во всех районах и городах присутствовал их полный набор. Понятно, что не в каждом городе области имелись типография или склады взрывматериалов, но почти в каждом населённом пункте, более-менее крупном, были участки множительной техники, копиров и т. п. В советское время каждый множительный аппарат был на учёте и контроле в милиции. Государство очень боялось использования этой техники для тиражирования антисоветских материалов, фальшивомонетничества, изготовления порноматериалов и другого.