Записки целителя Максимилиана Харта, сделанные им во время дежурств
Шрифт:
На работе надо работать, не знаю уж как эта крамольная мысль проникла в мою голову, но факт, она там оказалась, и потому, я собираю отделенческую конференцию, или устраиваю заседание Шлемаззл-клуба, по меткому выражению Райзенберга. Разнос я никому устраивать не собираюсь, никто не накосячил, у старшей сестры претензий к нам нет, но надо же как-то напомнить об истинной цели нашего присутствия в Мунго. Наша задача — лечить людей, целители радостно со мной соглашаются и клянутся, что всех кого поймают, обязательно вылечат, а кого не поймают, того приволочет форсманова команда. Есть еще один вопрос, который меня занимает, и я выношу его на обсуждение. Нам нужен еще один целитель, Форсман ушел на скорую, все загружены под завязку, случись что, рук будет не хватать. Чужих брать я не хочу, ждать когда один из наших стажеров получит лицензию долго.
Как выясняется, чужих
На том конференция завершается и мы расползаемся по кабинетам, а Келли идет в аптеку, у нее закончился очередной ящик седативных леденцов и ей как раз обещали пополнить запасы. Леденцы эти варят Нимфадора с Северусом, так что фантастический вкус и психоделические цвета продукта обеспечены.
Меня же ждет сестра-хозяйка миссис Конолли, я как заведующий, просто обязан увидеть нечто странное, что она желает мне продемонстрировать. «Странное» выражается новой галереей, которая непонятным образом возникла рядом с архивом. Миссис Конолли не обращала внимания на эту дверь, предполагая, что это какой-то пустой кабинет, а тут зашла пол помыть и увидела, что такого у нас раньше не было. Да, шикарный длинный коридор с высоким потолком и многочисленными дверями по левой стороне. Такое впечатление, что когда мы строили карантинную зону, господа волхвы и друиды, числом двое, намудрили чего-то с сопряжением пространства. Ну ладно, в маггловское метро не влезли и то хорошо. Теперь надо думать как свалившееся на нас богатство делить. Наверно, что-то отдадим Форсману и компании, Ираклию обязательно надо несколько помещений, для склада артефактов тоже неплохо бы что-то выделить. А то они жаловались, что тесно им очень. Вот теперь им будет просторно, а у нас всегда будет артефакты в порядке. И пора Келли переселять в новый кабинет, они же там с миссис Джигли ютятся вдвоем. И, наверно, надо выделить место для доктора Ирвина и доктора Уоллеса, раз уж они у нас постоянно бывают, пусть у них будет свой кабинет. Да и мне поспокойнее, пусть эти господа здесь сидят, а не гуляют по всей больнице. Можно еще сделать класс для стажеров, а то они то в сестринской болтаются, то в ординаторской, то в холле людей пугают.
Пока мы гуляли по пустынному коридору, миссис Конолли завела разговор о том, что у нее есть внучка, и эта внучка хорошо сдала ЖАБА. Миссис Конолли интересуется, не посмотрю ли я на девочку, та хочет в целители, вдруг она подойдет и я ее в стажеры возьму. Я заверяю хозяйку, что с радостью пообщаюсь с ее внучкой, хоть завтра, пусть приходит к десяти часам прямо ко мне в кабинет. Кто я такой, чтобы отказывать подательнице чистых полотенец, глаженых мантий и прочих земных благ, потому, ее внучка мисс Аэмора Риган должна завтра принести с собой аттестат. Миссис Конолли, добавляет еще, что ее внучка училась не в Хогвартсе, а была на домашнем обучении, сдавала комиссии только СОВ, да ЖАБА. Вот это уже удивительно, обычно на домашнем обучении находятся дети из довольно состоятельных семей, к которым семья миссис Конолли не относится. Оказывается, домашнее обучение мисс Риган было обусловлено тем, что у нее «злой глаз», а попросту, девочка прирожденный малефик. Для общего благополучия, ребенок учился дома и заодно тренировался держать свой дар в узде. И еще Аэмора видит проклятия, кому-то чтобы их различать, надо долго учиться, а она видит их едва ли не с рождения и понимает что там к чему. Вот это уже интересно, очень интересно.
Уж не знаю чего я ждал от мисс Аэморы… наверно, я рассчитывал увидеть типичную ирландскую ведьмочку из бедной семьи. Ну как может выглядеть девочка, которую зовут Аэмора Риган? Скромная мантия, черные волосы, заплетенные в две косы, брошка в виде клевера и не слишком новые туфли? А вот и нет! В десять часов утра на пороге моего кабинета нарисовалось нечто, если бы я не был морально подготовлен к тяготам жизни общением с Нимфадорой, ее отцом Тедом Тонксом и доктором Уоллесом, я бы не сразу понял, что вот это та самая мисс, и она хочет поступить стажером в мое отделение. Мисс выглядела сногсшибательно.
Представьте себе некое юное создание, настолько юное, что непонятно мальчик это или девочка, одетое в живописно изодранные
К великой моей радости, следом за мисс Риган в мой кабинет вошла миссис Коноллии, она-то мне и сообщила, что это и есть ее внучка Аэмора, которая и будет поступать в стажеры. Тут же на белый свет был извлечен аттестат ЖАБА, оказавшийся на удивление хорошим, даже очень хорошим. «Превосходно» было выставлено по Чарам, Арифмантике и Древним Рунам, Трансфигурация «Выше ожидаемого». А вот Зелья «Слабо», для целителя это мало.
Несмотря на экстравагантную внешность, Аэмора оказалась довольно умной девочкой, воспитанной и спокойной. Она рассказала как с детства работала над тем, чтобы упорядочить свой дар малефика, и как видение чужих проклятий помогает ей снимать их. Оказывается, несколько раз ей удавалось расплести проклятья наложенные другим малефиком. Она сказала, что хочет и дальше заниматься снятием проклятий, тем более бабушка считает, что учиться надо в нашем отделении. Тут уж слово взяла миссис Конолли, она мне открытым текстом сообщила, что сама тут работает и все видит, какие криворукие шарлатаны сидят в той же отраве и в инфекции, какие клухи окопались в педиатрии, у хилеров только Квин Лола заслуживает доброго слова, к Арвен или менталистам со «злым глазом» лучше и не соваться, а в травме работа тяжелая, это для здоровых и крепких мужиков.
Пока сестра-хозяйка описывала политический расклад в Мунго, я принял решение, мисс Риган я беру, а с зельями что-нибудь сделаем, у нас тут целый грандмастер зельеварения есть, было бы странно не воспользоваться его педагогическим талантом. А раз так, я беру мисс Риган и веду к Ираклию.
В зельеварне я обнаруживаю его самого, Нимфадору и Теда Тонкса, который пришел повосхищаться успехами дочери, они все сидят на диване и о чем-то оживленно беседуют. Стоит нам только появиться в дверях, нас мгновенно сносит восторженным визгом Нимфадоры, судя по всему, она приобрела новую игрушку в лице мисс Риган. Еще бы, синие волосы, булавки и татуировочки! Нимфадора тут же принимается кружить вокруг Аэморы, прыгать и что-то совсем дикое петь про анархию в Соединенном Королевстве. Аэмора сдерживается пару мгновений и тоже начинает прыгать и петь. А Тэд, перекрикивая безумную песню задает мисс Риган вопросы, больше похожие на шпионские пароли и даже получает отзывы. Оказывается, на «Sex Pistols» надо отвечать «New York Dolls».
Глядя на это, я понимаю, что внучка сестры-хозяйки это то, чего не доставало нашему коллективу для полного и безусловного счастья. Пока малышка Тонкс и мисс Риган изображают буйнопомешанных, я оттаскиваю Ираклия и показываю ему аттестат, спрашиваю, может ли он подтянуть зелья у новой стажерки. Он отвечает, что никаких проблем, сейчас поставит всех к котлам и посмотрит что из этого получится. Тут же из недр аптеки извлекается Принц и получает задание проследить, как мисс Риган сварит экстракт серебрянки. Лицо у Принца перекошенное, перечить наставнику нельзя, но очень хочется, он собирает волю в кулак и спрашивает нейтральным тоном, будет ли эта девушка и дальше работать в аптеке. По шкодливой роже Ираклия видно, что он хочет сказать своему ученику, да еще и наврать чего-нибудь в педагогических целях, но лечить Принца от инфаркта не входит в его ближайшие планы, и он говорит правду, что эта девушка будет стажером в Проклятиях крови. Северус выдыхает сквозь зубы.
Подождав еще три минуты, Ираклий рявкает, чтобы все заткнулись и шли варить зелья, а потом долго вертит в руках аттестат, что-то в нем явно смущает грандмастера. Я молча жду, чтобы не спугнуть надвигающееся озарение. И озарение происходит. Ираклий со всего размаху хлопает себя по лбу и бежит в лабораторию, где Аэмора под надзором Принца довольно уверенно варит экстракт серебрянки, а Нимфадора толчет в ступке какие-то ракушки. Зельевар тихо подходит к котлу Аэморы и спрашивает ее где она сдавала свои экзамены, в Дублине или в Белфасте. Мисс Риган отвечает, что ни там, ни там, а в Корке. Ираклий кивает, светлеет лицом и утаскивает меня из аптеки. Следующие десять минут он тратит на то, чтобы объяснить, какой я везучий человек. Оказывается, председатель аттестационной комиссии в Корке мерзкий отвратительный старый пень, по фамилии Донахью, зельеварение он принимает лично, и никогда никому выше «Слабо» не ставит. «Слабо» по зельям в Корке это «Превосходно» в Лондоне, а может даже и лучше.