Записки целителя Максимилиана Харта, сделанные им во время дежурств
Шрифт:
Чувствую, аптека сегодня работать не будет и завтра тоже.
Гений Форсмана проявляется в том, что авроров он вызывает только после того, как связывается с Отделом Тайн. Красные мантии появляются к шапочному разбору, только для того, чтобы выслушать от Джулии вердикт: «Дело мы забираем себе и будем вести его сами. Это не ваша компетенция». Авроры скрипят зубами и уходят через камин, всем своим видом выражая протест и возмущение, но деваться им некуда, тайнюки в своем праве. Зельеварню оккупируют сразу несколько трудноразличимых агентов. Миссис Конолли по традиции (и когда это у нас она успела сформироваться?) устраивает для них помещения в пустых кабинетах волшебного коридора и организует для агентов кормежку и чай. Людям сидеть тут до ночи, а может и ночью…
Что
Не знаю, что уж там враг Принца, но лучше бы ему сразу повеситься, потому что Ираклий будет мстить, не только за покушение на репутацию зельеварни, но и за своего ученика. Мстить за ученика — одна из обязанностей наставника, похоже, тайнюки это понимают и стараются держать грандмастера в курсе событий. Как только наш славный аптекарь примет Долг Мести никто из официальных лиц не посмеет отказать в информации или содействии. И за ритуальное убийство, случись такое, судить его никто не станет, веления самой магии, штука такая.
Я знал, что Ираклий и его ученик с Долгом Мести тянуть не будут, но вот чтобы так сразу… Не прошло и трех дней с момента обнаружения стрихнина, как они уже одели браслеты мести. Где еще нашли такие, у Принца старые-престарые сидовские, тоненькие обручи из легкого светлого металла, отливающего синевой. Ираклий же надел что-то совсем уж невообразимо древнее, человеческого происхождения и явно не с наших островов, но силой от его браслетов шарашит даже больше чем от браслетов Принца. Какой музей они ограбили, какую гробницу разворовали?
Коллеги, да и тайнюки тоже, смотрят теперь на господ зельеваров как на оживших покойников или на смертельно больных людей, жить которым осталось считанные недели. Разговаривают с ними тихо и вежливо и при первой же возможности стараются сбежать. Долг Мести отделяет принявшего его от мира живых и сейчас это заметно как никогда. Надеюсь, они быстро его выполнят, я уже начал ощущать, как мне не хватает прежнего грандмастера, да и его ученика тоже. Единственный человек в больнице, на которого не действует перемена их статуса, это Нимфадора, но она всегда была наособицу, а с тех пор как стала предстоятельницей рода, приблизившись к Той Стороне, и подавно. Что я могу сказать, с Нимфадорой Мстящим очень сильно повезло, у них надежный связной с миром людей, если их месть затянется, у них есть все шансы остаться людьми, а не превратиться в монстров.
Браслеты Ираклия вызывают нездоровое оживление у Райзенберга, он временно перестает бояться сестры и притаскивает маггловский фотоаппарат. Как только предоставляется возможность, ловит Ираклия и совершенно бесцеремонно заставляет позировать с закатанными рукавами. По его словам, картинки будут интересны Идочке, она музеолог и такое любит.
Видно, Идочка Райзенберг что-то знает про эти браслеты, потому что на следующий день все отделение оглашается радостными воплями Райзенберга: «Так это ж древняя Колхида!!! Ираклий, ты что-ли любимый внук Язона?!» Ираклий на это хмыкает, что не внук, а племянник, со стороны сводной сестры Медеи, и совершенно пакостно при этом ржет. А я замечаю, что на Райзенберга не влияет Долг Мести, он общается с Ираклием как и раньше, и не чувствует холода границы. Любопытство принимается глодать меня с новой силой и я оттаскиваю Райзенберга в сторонку, чтобы получше расспросить. Да, на него не действует принятый Ираклием Долг Мести. А что же
Пока идет следствие, а Ираклий с Принцем исполняют месть, аптека находится на военном положении. Мелоди осталась за главную и распечатала неприкосновенный запас зелий, конечно, они с Нимфадорой варят все что можно, но вдвоем им большой госпиталь не обеспечить, Анну-то уволили. И хотя я оправил им в помощь мисс Риган, рук им явно не хватает. Всех пациентов Мунго просили войти в положение и заказывать лекарства в других аптеках, ворчат, но заказывают. А уж представители старых семей, как прослышали про Месть и браслеты, и про то, что Отдел Тайн содействует, пребывают в состоянии затяжной эйфории, переходящей в гипоманию. Ну как же, возрождаются старые благородные традиции! Люциусу Малфою в честь этого миссис Джигли даже поменяла назначения и увеличила дозы аптипсихотических зелий, то он принимал по три капельки раз в три дня, а теперь по семь, чтобы не было лишней ажитации. Миссис Джигли зорко стоит на страже душевного здоровья одного из самых блестящих представителей родовой аристократии.
Время идет, ажиотаж вокруг Мести и мстящих зельеваров начинает спадать, а вот они и не думают возвращаться к работе — где-то бегают, что-то колдуют, иногда заглядывают в Мунго и варят что-то совсем запредельно мерзкое. А я стараюсь назначать больным зелья попроще из тех, которые можно купить в любой аптеке, все-таки, разбаловал нас всех Ираклий. Хорошо быть уверенным, что в любой момент можешь получить зелье любого уровня сложности, а теперь не так.
В какой-то из дней в моем кабинете появляется Нимфадора, в руках у нее официальнейшего вида пергамент. Ради полноты картины ребенок наколдовал себе образ совы, совиные клюв, глаза и перья вместо волос получились очень достоверно. Ну правильно, если тебя посылают с письмом, значит ты сова. Сова-Нимфадора доставила мне письмо от своего учителя, который нижайше просит от меня дозволения воспользоваться в целях исполнения Долга Мести отделенческим ритуальным залом и Камнем. Он сбрендил, что-ли?! Собрался у меня на отделенческом алтаре пленников резать, этот Камень только для лечения использовался! Стараясь не выдавать ничем крайнюю степень офонарения, благодарю малышку Тонкс за послание и вручаю ей плитку шоколада — с почтовой совой надо расплачиваться тем, что она ест. Заодно спрашиваю ее, где нынче обретается грандмастер. Ираклий сейчас в Малфой-мэноре, их с Северусом там вполне еще можно застать. Значит, пора мне навестить малфоевское поместье и задать зельеварам пару-тройку неудобных вопросов лично. Нимфадора, конечно же, увязываеся за мной.
Малфой-мэнор прекрасен при любой погоде. Хоть я и аппарировал к центральным воротам поместья, Нимфадора предлагает идти другим путем и ведет меня едва ли не к дырке в заборе. Воистину, в Малфой-мэноре есть все, прямые тенистые аллеи, мраморные беседки, каскады фонтанов, партерные клумбы, парки в английском и французском стилях, дырки в заборе там тоже есть и неприметные калитки тоже, но такую калитку мне показала Нарцисса, когда я уходил. А так, мы с Нимфадорой достаточно легко проникли в поместье через дырку в заборе, на самом деле это не совсем дырка, а два слегка отогнутых прута в ограде.
Зельеваров и гостеприимного хозяина дома я нахожу в одной из бесчисленных малых гостиных. Принц и Люциус бегают по комнате друг за другом и о чем-то ожесточенно спорят. А Ираклий сидит-посиживает в кресле и коньяк пьет, тихо подливая себе из бутылки. Замечает меня и машет рукой, приглашая присоединиться. Нимфадора же давно убежала к «тете Цисси» и маленькому Драко в оранжерею, а в гостиной собралась чисто мужская компания. Низзлы, кстати тоже тут, на высоком резном буфете устроились две здоровенные тушки и с интересом наблюдают за передвижениями людей. Морды у котов такие, что сразу ясно, они выжидают подходящий момент, чтобы сигануть кому-нибудь на голову. Я слышал, коты так развлекаться любят, хотя, мои так не делают, они заняты охотой и борьбой за выживание эльфов из дому, им не до проказ.