Записки городского хирурга
Шрифт:
– Продолжайте.
– Итак, я проживаю в коммуналке, в этом ужасном детище рухнувшего режима. Старый строй канул в Лету, а коммуналки остались! Я живу в 12-комнатной квартире на канале Грибоедова. У меня там две комнаты от покойного мужа.
– А нельзя ли покороче?
– Пожалуй! Сколько я там живу (35 лет), у меня идет вечная война с соседями!
– Элеонора Ромуальдовна, а нельзя ли еще покороче?
– Меня отравили!
– Простите, зачем вам хирург? Отравлениями занимается токсиколог!
– Как
– Дмитрий Андреевич, можно вас на минутку? – попросил Витя Бабушкин, до этого молча стоявший и наблюдаваший в стороне с широко открытыми глазами. – Вам не кажется, что у этой больной не все в порядке с головой?
– Кажется, и не только! Я больше чем уверен, что она клиент психоневрологического диспансера.
– ???
– Выслушать мы ее можем?
– А дальше? Мы же хирурги, но не психиатры! – искренне удивился мой юный коллега.
– Витя, мы в первую очередь врачи!
– Меня обсуждали? – хитро улыбнулась Элеонора Ромуальдовна, когда я вернулся на свое место.
– Нет, что вы! Я – главный хирург, возникли некоторые вопросы с коллегой по поводу предстоящей операции. Продолжайте, извините, что я оставил вас одну.
– Знаем мы ваши вопросы! – погрозила мне пальчиком Ромуальдовна, продолжая растягивать рот в улыбке, демонстрируя при этом то ли хорошо сохранившиеся собственные зубы, то ли отличного исполнения протезы. – Так вот! Вначале соседи травили меня керосином.
– Это как, простите?
– Очень просто! Открывали под моими дверями флакон с керосином, и этот ужасающий запах шел ко мне в комнаты. Думали, что я задохнусь. Не на ту напали! Я заткнула все щели в двери и открыла окно. Вы бы видели их лица, когда на следующий день я как ни в чем не бывало вышла на общую кухню. Живая, здоровая, в бигудях. Они там чуть от злости не лопнули! Похоже, уже обсуждали, кому достанутся мои метры. Ха-ха-ха!
– И что же случилось потом? – терпеливо поинтересовался я.
– Произошло то, к чему я не была готова. Они подсыпали мне в пищу личинки бирманских жуков.
– Где они их взяли?
– Доктор, я вас умоляю! Сейчас за деньги можно достать все что угодно. Хоть цианистый калий. Но если отравить цианидами, это будет весьма примитивно, да и к тому же на вскрытии можно определить, что это убийство.
– А бирманские жуки?
– Они, попадая организм, съедают человека изнутри, пожирая его внутренние органы. Когда человек умирает, температура тела падает, им становится некомфортно в трупе, и они покидают его через задний проход.
– Только так?
– Необязательно, могут и через рот. Вы представляете, как гениально? У человека все органы растерзаны, а в животе никого нет!
– Действительно гениально! Но как их вам подсунули?
– Через соль! Дело в том, что личинки жуков похожи на крупинки соли.
– То есть вы считаете, что вам подсунули этих жуков через пищевую соль? – задал я очередной вопрос, отметив боковым зрением, что любопытных наблюдателей моей беседы с больной дамой значительно прибавилось.
– Да! Ровно неделю назад я обратила внимание, что некоторые крупинки соли в моей солонке на общей кухне как-то неестественно увеличились в размерах. Я вначале не придала этому открытию особого значения. А вчера, когда у меня стал болеть живот, поняла, что растут бирманские жуки.
– Элеонора Ромуальдовна, простите, вы для кого сценарии пишет?
– Для кого? В начале своей карьеры сотрудничала с «Ленфильмом». А когда он обанкротился, меня пригласили в Голливуд! Какое это имеет значение?
– Для Голливуда пишите? О-о! Может, эти жуки – плод вашей бурной авторской фантазии?
– Да вы что? – вспыхнул голливудский сценарист. – Я к вам за помощью пришла, а вы тут глупости какие-то говорите! Бирманские жуки растут за десять дней. Семь уже прошло! Надо торопиться! Вы должны их найти и удалить! Тем более что у меня сегодня два раза была рвота с кровью. Возможно, уже начали помаленьку меня грызть.
– Позвольте, как вы это себе представляете?
– Как, как? Очень просто! Имеются же у вас в больнице УЗИ, компьютер, гастроскопия, наконец! Обнаружьте этих тварей и вырежете! Вы же хирург! Вам моя мысль ясна?
– Разумеется! Прилягте на кушетку! – Странно, но живот у нее реагировал на пальпацию. Определенно, имелась какая-то болезнь в животе. Возможно, язва. – Замечательно, Элеонора Ромуальдовна, я берусь за вас!
– Спасибо! Я так и знала, что вы меня поймете! А знаете, почему?
– Любопытно.
– У вас добрые глаза! И к тому же главным хирургом кого попало, ясное дело, не назначают. Я-то знаю!
– Андрей, – позвал я медбрата, – заведи историю болезни и отведи на ФГДС.
– Дмитрий Андреевич, да вы что? Она же чокнутая! Ей в Скворцова-Степанова (псих больница в Питере. – Прим. авт. ) – прямая дорога!
– А что, у них не может быть язвы, осложненной кровотечением? Они имеют свою анатомию, отличную от нормальных людей?
– Да, согласен! Все может быть.
– Так в чем дело? Выполняй назначения!
– Это «коммунальный синдром» ее доконал! – вздохнула пожилой врач-терапевт Мария Георгиевна, когда Холмогорову увезли на исследование. Она сидела в соседнем кабинете и через открытую дверь все слышала. На ее глазах блеснули слезы. – Вы себе не представляете, что такое – жить в коммуналке! Я всю жизнь там! Поначалу у нас была дружная квартира. Жили все с самого рождения. А потом – кто умер, кто переехал. Сейчас пришли другие люди. Боже, за что мне такое наказание на старости лет!