Записки гробокопателя
Шрифт:
– "Леер" - "пусто", значит, - пробормотал Юрка и, поставив словарь на место, еще постоял так - лицом к стене.
Вита приложила палец к губам. Ирина Павловна понимающе кивнула.
По словарю Габины слова получались: "Мои руки есть пусты без тебя".
– Пойдем-ка, Юрик, Роста забирать, - бодрым голосом сказала Вита.
Бежало лето. Лида привезла сына. Вита почти каждый день ездила после работы на дачу. Она очень хотела, чтобы внук звал ее бабушкой, и даже покрикивала вначале, когда внук
А живот болел все сильнее. Вита стелила себе на веранде, чтобы никто не слышал, как она мается по ночам.
Второй домик уже достроили, и Вита радовалась, что теперь у Лиды, когда она полностью переберется в Москву, будет и на даче свое изолированное жилье. Тем более что личные ее дела вроде налаживались - отец Мишеньки согласился наконец расписаться. Вите он очень нравился, вот только никак не могла запомнить его трудную фамилию.
К Грише Соколову Вита не шла, решила подождать до осени, когда переедут с дачи, а Рост отправится в санаторий. И потихоньку стала попивать обезболивающее.
Наконец дачу заколотили, Мишеньку увезли. Рост уехал в санаторий.
– Ю-ю-рочка, ну как тебе еще объяснить? И можно, и нужно переживать, но только в том случае, если результаты переживаний могут повлиять на дальнейшие события. А так - то не переживание, а пережевывание. Ну, неужели непонятно?! Ну вот что ты: "Габи, Габи..." Давай спокойно подумаем: какие перспективы ваших отношений?
– Она будет приезжать...
– угрюмо пробормотал Юрка.
– Я к ней съезжу.
– Дальше.
– Поженимся, - нерешительно пробормотал Юрка.
– Чего?! В твою комнатку на проспекте Мира? С детками?
– С милым рай и в шалаше.
Ростислав Михайлович молча взглянул на него, накинул поудобней на плечи сползшую куртку и повернул в поле.
– Я тебе сейчас такую Виту покажу, закачаешься, - обернулся он к Юрке. Ну, что ты ползешь, поспешай. Искупаться хочешь?
– Не хочу, - ответил Юрка, хотя был полдень, стояла жара и окунуться было бы совсем неплохо. Юрка стеснялся раздеваться при Росте: тот всегда дразнил его. И даже начинал щипать за сало.
– Гляди, девка, тебе жить...
– сказал Рост и, словно перехватив Юркины мысли, добавил: - Я дочек спрашиваю: "Как вам, - говорю, - мой Юрка?" Они плечиками так поводят: "Он же толстый". Я говорю: "Ну, толстый-то толстый, ну, а как он вам понравился?" - "Ну, он же толстый". Кстати, покушать не надумал? А то обед скоро.
Юрка плелся за Ростом и думал о своем. Сперва все вроде шло нормально. Шашлык купил - к Росту в санаторий. А на вокзале как сел в электричку Москва
– Может, вернемся, Ростислав Михалыч?
Рост обернулся.
– Тупой ты, дружок, в ходу. Ну, давай воротимся. Виту я тебе хотел показать.
– В каком смысле?
– В прямом. Музейчик маленький неподалеку.
– Рост показал рукой за поле. Там баба из скифского кургана. Каменная. Кто ее приволок?.. Экскурсовода спрашивал, не знает. Ну, вылитая Вита. Жалко, фотоаппарата нет. Один в один Вита. Так и хочется погладить.
– А может, мне все-таки пожениться с Габи?
– не слушая его, пробубнил Юрка.
– Тьфу ты, Господи. Я о деле, а он...
– Ну, ведь может же получиться?..
– При отсутствии достоверности правилом умного должна быть наибольшая вероятность. Цицерон. Смотри когда жил, а уже понимал. Все, Юрочка, хватит, ей-Богу, хватит, прекращай. Ты лучше со своей прежней женой сойдись, с этой, с Лидой. Виту порадуешь.
– Не-е-е, - потряс головой Юрка.
– Ну и дурак, - спокойно сказал Рост и повернул к санаторию.
– Что у Виты?
– Болит...
– вздохнул Юрка.
– Здорово?
– Она же не скажет.
– Мда...
– произнес Рост.
– А Габи звонит...
– пробубнил Юрка.
– Часто...
– Скажи, чтоб не звонила!
– с нажимом произнес Рост.
– Запрети. Нельзя же деревянной пилой пилить. Бессмысленно и больно.
Они подошли к зданию санатория.
– А может, это и есть любовь?..
– канючил Юрка.
– Дорогая редакция, любовь это или дружба?..
– Рост вошел в подъезд, обернулся: - Подожди здесь!
Юрка сел на лавочку и, пока Рост не видел, закурил. Рост не любил, когда Юрка курит.
– Лови!
– раздался сверху голос Роста.
Рост высунулся в окно и кинул что-то белое. Парашютик медленно опустился в клумбу.
– Вите передашь!
– крикнул Рост.
– Дуй быстрей, на электричку опоздаешь!
Юрка метлой достал парашютик из цветов. Обжал его пружинящий каркас, замотал и, как зонтик, сунул в сумку.
7
Сегодня Вита на работу не пошла, потому что вчера вечером позвонила все-таки Грише Соколову.
– Гринь, - сказала она уже под конец.
– Знаешь, у меня живот болит, да так противно как-то...
Гриша, весело болтавший, вдруг смолк.
– Ты чего, Гринь, молчишь?
– окликнула его Вита.
– Ты уж сейчас не молчи.
– Приезжай завтра к десяти, - негромко сказал Гриша.
– Посмотрим.
– Гринь, ты меня уважаешь?
– шутливо спросила Вита.
– Скажи, уважаешь?
– Я тебя, Вита, уважаю очень, - медленно проговорил Гриша.
– Это хорошо-о-о. Так вот, Гринь, ты мне завтра скажи все как есть, понял? Мне надо знать, если что... понимаешь? У меня семья, вернее, даже семьи... Мне надо... чтобы точно. Чтоб все было по-деловому. Ты понял меня, Гриня?..