Записки империалиста
Шрифт:
— Для этого, вы, и другие промышленники получите из казны кредиты и государственные заказы… на годы вперёд. Далее в зависимости как у вас и других пойдут дела можно думать и о субсидиях. И, вы, к этому уже готовы в значительно степени. И в этом заслуга вашего отца и ваша собственная. Так, что, Сергей Иванович, набирайте себе новых инженеров, мастеров, рабочих, учите их и их детей в школах, училищах на нужные вам специальности. Создавайте конструкторские бюро, опытные мастерские, что они создавали новую технику, оборудование, станки. Начинайте заниматься… научной-организацией труда. Я, вам, говорю абсолютно верно, что, подготовленный, обученный рабочий, при хорошей организации труда, будет больше производить за восемь-девять часов работы, больше, чем просто рабочий на том же оборудовании за двенадцать и больше. А если он ещё будет хотеть работать сам,
И после этого император сказал о том, о чём сам Мальцев уже не раз задумывался. И размышляя приходил уверенно к мысли о том, что этого не только не избежать, но, и даже необходимо. Хотя он сам был хозяином более тысячи крепостных. Государь озвучил, это так: «Для развития промышленности, а вслед за ней и торговли, нужны покупатели, миллионы и десятки миллионов таковых. Покупатели, которые могли бы потреблять массовый, недорогой товар, который будет производить индустрия. Ей же самой нужны рабочие руки, рабочие, сначала десятки тысяч, потом сотни и далее миллионы. И они тоже должны стать для неё потребителями. А без свободы, это, Сергей Иванович, невозможно. Свобода нужна, что человек, работник мог распоряжаться своим трудом и его плодами, во благо страны, семьи, себя. Из этого следует, что крепостное право в России будет отменено. «Предупреждён, значит вооружён». Я вас вооружил, дал вам преимущество перед другими. Используйте это с пользой. Хотя, мне, это вам, даже странно говорить. Вы сейчас в расцвете сил, набирайтесь ещё большего опыта, знаний, готовьте людей. И лет через пять, вы получите дело, которое поставит вас в один ряд с Демидовыми в истории России».
Оставив Мальцева дальше заниматься делами и выполнять поставленные задачи, я направился в Калугу. Центр губернии и по виду вполне современный для 1855 года город. Там был только день. И кортеж помчался в столицу стрелкового оружия России — Тулу. Решение я об это принял ещё в Крыму, но, умолчал. Окружение и охрана отреагировала на моё решение спокойно и деловито, «Тула, так Тула, хоть обратно в Крым. Мы готовы». Чем приятно удивили меня.
Путь из Крыма пролегал через города губернские в них точно буду останавливаться, лишний раз страну увидеть, себя показать не помешает и ручной режим управления никто не отменял. В уездных городах только в относительно крупных делать остановку, в остальных, просто движение через публику. Для провинции проезд императора событие просто огромное, вспоминать и обсуждать это будут и через поколение.
На моём пути в Питер там, где я планировал остановиться, были Мелитополь, Александровск, он стал Запорожьем, Екатеринослав, Полтава, Миргород, то самый, гоголевский, Лубны, Киев, Чернигов, Брянск, Калуга, Тула и Москва.
Программа действий была незамысловатая, проезд верхом по улицам города, через кричащие от восторга толпы людей. Мои подданные кричали здравницы, крестились, крестили, бросали вверх и на землю головные уборы, цветы, пели гимн, становились на колени, плакали, некоторые в порыве верноподданнических чувств рвался, выказать мне их лично. Охрана быстро, вежливо или не очень останавливала его. Я со всеми такими активистами кратко говорил, по-отечески корил за нарушения порядка и предлагал их энергию и прыть направить на службу отечеству. Что это есть лучше доказательство верности и любви к своему государю.
Если в Мелитополе и Екатеринославле несмотря на всю проведённую работу по подготовке безопасности моей персоны по-новому, моя охрана, теряла мамку и неслабо косячила. Понятно, допустимо, учатся. Провели работу над ошибками. И после Полтавы, Миргорода и особенно Киева дело пошло на лад. Там даже успели взять под контроль крыши и чердаки на улицах где я должен был проехать. Сейчас в меня никто не будет бросаться с кинжалами, кидать бомбы, стрелять. Но, это дело времени, покушения обязательно будут.
Ехал я быстро и не явно, спал я в пути днём и ночью в дормезе. Поэтому в первую очередь уездные города я видел во всех красе, со всеми плюсами и минусами. Мило, но, грустно. Губернаторов всё-таки уведомляли, что едет «САМ!!!» И как могли они конечно готовились, наводили лоск и блеск.
Схема в городах где я останавливался
Теперь во всех городах где я останавливался то чего было мало добавиться, чего не было появится. Школы, училища, больницы к 1-му сентября хотя бы в виде зародыша. Коммуникации конечно позже. Губернаторам указал, что новые улицы в городах делать в три раза шире обычного, с твердым покрытием, освещать. В Киеве запускать конку по городу. Хотя я и был в «матери городов русских» по сути проездом, две ночёвки. Но, в Софийском соборе помолился как умел, за себя грешного, за дела свои нынешнее и будущие. Красивый он!!! Могучий, завораживающий, впечатляющий, вдохновляющий. Не то, что современная украинская подделка. Походил руками стены потрогал, храм послушал. Место силы. Просил у Вседержителя помощи, ведь особо кроме него помогать мне было по крайней мере сейчас пока не кому было.
«Ту-лу-ла ту-лу-ла-ту-ту-ту-лу-ла. Ветром в голову надуло ла-ла-ла-а!» Вспомнились мне строчки песни из молодости и той жизни. Просто после весьма индустриального Брянска, на удивление планомерно застроенной, но, всё-же провинциальной Калуги я держал путь в совсем промышленную Тулу.
Там если не ошибаюсь ещё в 1632 году Андрей Виниус поставил железоделательные заводы и начал производить железо, чугун, оружие в промышленных масштабах для того времени. Тула было просто кладезем для России в семнадцатом и восемнадцатом веках, железо, лес, река Упа и Ока рядом. Но, главное Москва близко. Никита Демидов туляком был. Его путь на Урал, к известности и богатству начался из Тулы. И вокруг этого легендарного города был… уголь! Много угля. Целый Подмосковный угольный бассейн в миллиарды тонн угля. Правда бурого. И как я ещё помнил, известняк, глина, пески, ещё, что-то для строительства подходящее. Торф. И всё это недалеко от Москвы! Есть всё, чтоб дальше развивать промышленность у себя и первопрестольной. Да, и сельское хозяйство. Но, Тула делала в основном стрелковое оружие и самовары. А это работа с металлами. Точная и тонкая работа, квалифицированная. Хотя с таким потенциалом, по полезным ископаемым и людским ресурсом могла бы и станки, паровые машины, паровозы, рельсы, инструменты и всё, что делалось из железа, чугуна и стали. Но, не случилось. Будем как говориться исправлять. Вернее, уже начали это делать.
Тульские заводы, казённые и частные, пыхтя паровыми машинами, которые сами для себя наконец-то собрали, работали на войну. Стрелковое оружие конечно было главной продукцией города оружейников.
Владельцы различных частных предприятий Тулы могли смело говорить: «Кому война, а кому мать родна». Братья Лялины на своих скобяных фабриках, Степан Федотович Баташов на фабрике самоваров делал прицелы для винтовок и ружей под новые пули, ружейный замки, взрыватели, пулелейки, пули нового образца, корпуса для фугасов, мин, том числе и морских, вместо самоваров. Делали различные точные приборы, механизмы, оборудование для лабораторий, измерительные инструменты и ещё много чего.
Семейство оружейников Гольтяковых выпускало револьверы, снайперские винтовки и духовые винтовки, которые уже заставили немало количество матерей во Франции, Англии и Сардинии рыдать от горя. В 1852 году Николай Иванович Гольтяков получил звание оружейного мастера «Их Императорских Высочеств Вел. Князей Николая и Михаила Николаевичей» с правом ставить на своих изделиях императорский герб. У него в мастерской тогда работало тринадцать рабочих, теперь их было за сотню человек.
Созданная в конце 1853 года на Тульском оружейном заводе Образцовая оружейная мастерская, так же занималась выпуском высокачественного оружия. В числе задач, которые ставились при образовании Образцовой оружейной мастерской инициатором ее создания — инспектором оружейных заводов, князем С. Голицыным, перед ее персоналом, было дальнейшее развитие оружейного дела. Здесь-то и был создан первый русский «Кольт», преподнесенный Николаю I в апреле 1854 года.