Записки книготорговца
Шрифт:
У меня уже набралось десять штрафных пунктов. Когда я только купил новый фургон, то мне доставлял неописуемый восторг встроенный навигатор, который сообщал ожидаемое время прибытия в пункт назначения. Чтобы скрасить долгие скучные поездки за книгами, я даже начал играть в игру «Опереди навигатор» и считать, на сколько минут я смогу опередить его расчеты. Эта игра, к сожалению, привела к довольно предсказуемым последствиям: три раза меня штрафовали за превышение скорости. Придется оставить это развлечение.
Выручка на кассе: 134,49 фунта стерлингов
12 покупателей
Четверг 12 марта
Онлайн-заказов: 2
Найдено
Опять ливень. Ведро в витрине постепенно наполняется.
Когда я наводил порядок в отделе истории, меня атаковал покупатель с вопросом: «Я заходил к вам два года назад, и у вас была книга Роджера Пенроуза. Вы не знаете, что с ней случилось?» В магазине 100 000 книг, и в год мы продаем, наверное, 20 000. Если учитывать товар, который находится в обороте, книги, которые нам приносят люди, и книги, которые мы продали за последние пятнадцать лет, то, по моей оценке, через наш магазин прошло около миллиона книг. Книгу Роджера Пенроуза я не помню.
Вечером звонила Анна. Она явно скучает по Уигтауну. Мы стали вспоминать, как я ездил к ней в Балтимор, и мы навещали ее бабушку в доме престарелых, и она настояла на том, чтобы пригласить нас на обед. Большинство жителей дома еще сами водили автомобиль, но из-за проблем с памятью и зрением им все труднее было найти свою машину на парковке, и кому-то пришла в голову блестящая идея прикрепить к антенне своей машины пластиковую игрушку. Все остальные последовали этому примеру. Это, пожалуй, самое странное зрелище, которое мне приходилось видеть: парковка, где на каждой машине антенна была украшена детской игрушкой.
Фрида (Бубе), бабушка Анны по материнской линии, так и не избавилась от своего польского акцента. Даже прожив в Америке шестьдесят лет, она говорила так, как будто только вчера сошла с борта корабля вместе со своим мужем Максом. Они оба евреи, пережили войну и нацизм, претерпев множество лишений. Бубе было тринадцать, когда нацисты пришли в их городок в провинциальной Польше и начали преследовать евреев. Им с сестрой удалось бежать, и они провели все годы войны, скрываясь, полагаясь на доброту хороших людей и страдая от жестокости и мстительности плохих. В конце войны она оказалась в трудовом лагере, откуда ее впоследствии освободили.
Макса, дедушку Анны, отправили в Освенцим вместе с первой женой и двумя сыновьями. По прибытии туда их тут же разлучили. Больше он их никогда не видел. Все это наложило отпечаток и на Анну – хотя она, конечно, этого не осознает. Порой ее почти всегда солнечное и оптимистичное настроение пронзает глубокая печаль. Я всегда чувствую это, когда смотрю на нее. Хотя, может быть, это просто так проявляется мое глубокое сочувствие к печальному прошлому ее семьи. Примо Леви, которому, как и дедушке Анны и немногим другим людям, удалось пережить концентрационные лагеря, вспоминает пораженные лица освободителей Красной армии, которые 27 января 1945 года перерезали колючую проволоку, окружавшую лагерь. В книге «Канувшие и спасенные» он пишет: «До сентября 1944 года в Освенциме не было детей: сразу же по прибытии их отправляли в газ. После сентября начали поступать поляки, арестованные в дни Варшавского восстания, причем целыми семьями. Им всем вытатуировывали номер, даже новорожденным». Детям Макса было пять и семь лет, и они были всего лишь двумя из миллиона погибших в Освенциме. [17]
17
Цит. по изд.: Леви Примо. Канувшие и спасенные / Пер. с итал. и примеч. Е. Б. Дмитриевой. М.:
У моих дедушки и бабушки с материнской стороны была совсем другая судьба. Они пережили войну в сельской Ирландии, в стране, совсем недавно освобожденной от гнета Великобритании, так что Ирландия даже не могла заставить себя признать вооруженный конфликт в Европе войной и предпочитала называть его «чрезвычайной ситуацией». Конечно, едва ли скажешь, что они жили в роскоши, но, по крайней мере, им хотя бы не грозила опасность, что их будут преследовать за национальную принадлежность.
Выручка на кассе: 155 фунтов стерлингов
10 покупателей
Пятница 13 марта
Онлайн-заказов: 2
Найдено книг: 2
Ники пришла ровно в девять утра. Я даже испугался и три раза проверил, не остановились ли у меня часы. Вскоре после нее зашел Джефф, священник, посмотреть книги в отделе теологии. Он часто туда заглядывает и потом отпускает нелестные комментарии в адрес моих фондов. Когда он заходит, Ники сразу настораживается, но, к счастью, Джефф пребывает в счастливом неведении относительно ее религиозных пристрастий.
Сегодня одна выгодная продажа: 220 фунтов за красивые издания «Алисы в Зазеркалье» и «Алисы в Стране Чудес» Льюиса Кэрролла в кожаном переплете. Эти книги хоть и не самые ценные первые издания, но мало чем им уступают.
Разбирая коробки с новыми поступлениями, нашел еще один вахтенный журнал времен Второй мировой войны, на этот раз летчика-наблюдателя Королевских ВВС Великобритании. Его вряд ли удастся продать в магазине, и я выставил его на eBay. Такие необычные находки всегда теряются на полках в магазине, а вот в интернете они заметны и продаются по неплохой цене.
Недавно у меня была книга «Маленькие серые человечки» (The Little Grey Men), опубликованная в 1942 году и подписанная псевдонимом BB. На обороте авантитула (слева от титульной страницы, если смотреть на раскрытую книгу) – символ с надписью «КНИГА ПРОИЗВЕДЕНА В СООТВЕТСТВИИ С ВОЕННЫМ ЭКОНОМИЧЕСКИМ СТАНДАРТОМ». По-моему, в последний раз я видел подобное в первом издании романа «Тридцать девять ступеней», опубликованного в 1915 году, хотя я могу и ошибаться. Безусловно, затраты на публикацию «Тридцати девяти ступеней» были невелики. Военный экономический стандарт был введен в связи с необходимостью распределения ресурсов так, чтобы они в первую очередь шли на военные цели, и издателям пришлось сократить расход бумаги на 60 процентов. Размер шрифта, количество пустых страниц, число слов на страницу устанавливались Министерством снабжения. У большинства книг, изданных между 1942 и 1949 годами, на одной из первых страниц стоит печать, подтверждающая соответствие этим нормам.
Военный экономический стандарт также способствовал рождению легендарного издательства Pan Books, которое появилось отчасти из-за военных норм. В тяжелых условиях войны целесообразнее было производить книги в мягкой обложке, а не увесистые тома в твердом переплете. Издательство Pan попросило Мервина Пика создать для них эмблему, и он выполнил эту просьбу, создав знаменитый силуэт Пана, играющего на флейте. Они предложили ему два варианта оплаты: единовременный гонорар в размере 10 фунтов стерлингов или проценты с каждой проданной книги с эмблемой. Грэм Грин посоветовал ему сразу взять 10 фунтов, так как считал, что «книги в мягкой обложке – всего лишь временное решение, до тех пор, пока не закончится дефицит бумаги». Пик послушался совета Грина, и, как выяснилось впоследствии, это была ошибка, которая дорого ему обошлась.