Записки колдуна
Шрифт:
Кто-то ударил мне в висок, и мое тело кубарем покатилось по земле, но что-то не давало мне потерять сознание. Я продолжал катиться и катиться, пока не закрыл глаза, потому что от вида крутящейся планеты начинало подташнивать. Через пару минут мне это надоело, и я открыл глаза, земля продолжала вращаться, а я перекатывался: с одного бока на другой, потом на живот, спину, на бок и так далее и так далее, бесчисленное число раз. Я резко остановился, а перед моими глазами расплывалось ангельское личико Маэль, обхватывающая своими ручками мое лицо. Она была так близко к моим глазам, что я сумел поймать ее в фокус. Тогда я разглядел, что она двигает губами,
Глава 7
Мы находились по-прежнему в лесу около полноводной реки, вдоль которой шли ранее, видимо нас далеко не унесли от места, где схватили, устроив привал. Рядом также текла река, и пролетали удивительные насекомые. Иногда из воды выпрыгивала рыба и ловила насекомых прямо в полете. Я впервые разглядел прелесть окружающей природы здесь: эти разноцветные цветы причудливых форм, растущие прямо вдоль берега, около самой воды, прозрачную воду реки, так что видно дно до противоположного берега с проплывающими рыбами.
Маэль, молча, шла впереди, ей нужно было обдумать мои слова, как она сказала, все это имело несравненно большее значение, чем мне казалось. Вот только мне ничего не казалось, я просто рад, что мы остались живы и на свободе, получили урок малой кровью. За нами ведется погоня, и они настроены более, чем серьезно.
— Маэль, поговори со мной, пожалуйста. Ты молчишь уже не первый час, объясни мне, наконец, что произошло?
— Эрик, ты сам до сих пор ничего не понял?
— Я лишь понял, что ты не умерла на моих руках.
— Этого не достаточно.
И так она последние часы сводит на «нет» все мои попытки с ней заговорить. По какой-то, ей одной знакомой, причине, Маэль не заговаривает о случившемся. Но что, собственно, случилось?
Я думал, что потерял Маэль, но она оказалась жива и перевела в сознание меня, когда я отключился после удара в висок, но дальше… Для меня все еще остается загадкой, как она расправилась со стражником, который ударил меня, потеряв столько крови. Я понял лишь, что чехарда неба с землей происходила в моем воображении, что я закрыл глаза не на пару мгновений, как показалось, а на неприлично долгие минуты, за которые и произошли события, так странно влияющие на мою спутницу.
— Маэль, если ты злишься, что я не сумел тебя спасти и защитить, то прошу… пожалуйста, прости меня, я не знаю, почему не сработало мое заклинание. Я старался, ты же видела.
— Нет. Не видела, но я верю.
— Тогда что ты еще хочешь?
— Подумать.
— А мне что делать?
— Тоже подумай.
Вот опять. Снова лихо выкрутилась из диалога, чтобы не отвечать на мои вопросы и догадки. Мне больше нечего обдумать, я сделал все выводы, которые мог сделать из имеющейся части головоломки: Маэль ранена, меня сбили с ног ударом по голове, Маэль выкарабкалась и расправилась с негодяем, спасла меня. Во-первых, мое последнее заклинание могло сработать как надо, тогда ее выздоровление очевидно, во-вторых,
Стоп! Меня ударили по голове, но ни сейчас, ни тогда я не чувствовал боли. Голова абсолютно здорова, но почему? Что случилось? А был ли удар? Вот и еще одна часть головоломки начала распадаться на глазах. И к каким выводам это привело? Меня вывели из партии магией. Что это поменяло? Каждый новый ответ порождает еще один вопрос, и все это через «если», логическая цепочка, в основании которой карточный домик Вот что это поменяло! А что, если ранение Маэль было магическим. Не само ранение, конечно, а то, что я увидел ее ранение. На меня могли воздействовать магией иллюзии, как это сделала сама эльфийка при нашем знакомстве. Если она наколдовала веревку, может быть, возможно наколдовать целую эльфийку, истекающую кровью.
— Ты не была ранена?
— Решил воспользоваться моим советом?
— Это была иллюзия.
— Не иллюзия.
— Тогда что же?
— Иллюзия существует вне тебя. Ее могут увидеть многие, твое же видение было личным. Очень личным. Тебе воздействовали на сознание и вызвали галлюцинации, в которых ты увидел то, что увидел.
— То есть, по сути, это я попал под вражеский удар? И они заставили меня выйти из строя, показав твою гибель.
— Я видела, чем в тебя попали. Не они контролировали тебя, а ты сам создал всю галлюцинацию от начала и до конца.
— Какая разница?
— Разница в том, что теперь они знают твои уязвимости, ведь в этот момент ты транслировал свои мысли бросившему в тебя магический снаряд эльфу. Твоя уязвимость — это я.
— Разумеется, ведь я не хочу твоей смерти.
— Почему бы тебе ни пришло видение про родителей, братьев или сестер, страх гибели детей или разорение города?
— Может, потому что я никого из них не помню?
— Да прости, просто эта магия забирается очень глубоко в голову, неужели и там нет ничего?
— Я задаю себе тот же вопрос.
— А твое имя?
— Я его вспомнил, когда с ларком разговаривал.
— Вот видишь, должен же ты был еще что-нибудь вспомнить.
— Как видно, нет. Больше ни одного имени, события, человека. Лишь понятия и абстрактные вещи.
— Так не бывает. Не мог же ты все начисто забыть, а если это заклинание не вызвало ничего другого, то ты забыл все именно начисто.
— А, может быть, только может быть, его действие адаптировалось под ситуацию? Я бы точно не понял присутствие своей матери на том поле боя, и тем более разрушения своего города там, где секунду назад были деревья. Или я бы не узнал ни того ни другого, и в чем был бы смысл? Единственная возможность воздействовать на меня при тех обстоятельствах была твоя гибель. Более того, моя беспомощность перед твоей гибелью, понимаешь? Больше всего я чувствовал себя виноватым из-за своей беспомощности.
Маэль задумалась, снова погрузившись в молчание, которое прежде просто тяготило меня, а теперь окунуло головой в неизвестность: что она ответит, когда прервет его? К чему вообще эти ее загадки? Впрочем, не так уж это и важно, уж точно мне хватает своих проблем.
— Ладно, Эрик. У тебя теперь остается одна надежда: заклинание сработало так, как ты предположил, а иначе твоя потеря памяти необратима.
— Но это означало бы, что и язык и имя и все вообще я должен был забыть.
— По-видимому, нет.