Записки колдуна
Шрифт:
Вспышки света начали утихать, но праздник и не думал подходить к концу: как только последний фейерверк взорвался, в воздухе вдруг появились фигуры в ярких костюмах, освещаемые откуда-то бьющим ярким светом. Они начали двигаться в ритм музыки, совершать перевороты и красивые фигуры в полете: было видно, что их ничто не удерживает, только чистая магия.
Следом за воздушными акробатами появились точки световые, они двигались над нашими головами, рисуя потрясающих масштабов картины, заставляли их оживать, двигаться, распадаться и вновь собираться в затейливые узоры. Я сидел с открытым ртом, как маленький ребенок.
— Боже, как же я сразу не заметил, — воскликнул я так, что Маэль отстранилась и с недоумением поглядела на меня, — почему тут темно? — спросил я; казалось бы, такая очевидная перемена в окружающем мире, а я и не обратил внимания, словно это что-то привычное для моего мозга.
— Над нами развернули купол темноты. Он не пропускает, практически, солнечный свет. Так иногда делают для подобных праздников. — Беззаботно сказала моя спутница.
— Знаешь что любопытно, — продолжил я, — что все это мне не показалось странным: я и не обратил внимания на эту перемену, как будто это что-то обыденное.
— Вероятно, ты не первый раз это видишь, и подсознательно знал об этом, — ответила Маэль, — или, быть может, на темной стороне темнота — это норма. Еще я слышала о существовании деревень, точнее небольших поселений, где половину цикла вальмов светит солнце обычно, а на другую половину они используют эти купола, чтобы была сменяемость темноты и света, как когда-то, в старые времена, когда земля еще крутилась быстрее. Хотя, откровенно говоря, это скорее слухи, чем что-то правдивое, не думаю, что такие поселения действительно существуют, эти купола довольно дорогие для каждодневного использования.
Тем временем праздник уже подходил к концу, океан под нами начал понемногу растекаться, образуя бурные реки на прилегающих улицах; Маэль повела флатку вниз и приземлила ее рядом с тем местом, где происходили главные действия: откуда запускали фейерверки и акробатов и все прочее. Мимо нас проходили гредки с веселыми лицами, один из них подошел к нам и спросил:
— Вам понравилось представление?
— Очень, — в один голос воскликнули мы, — это было потрясающее зрелище, — продолжила Маэль, — невероятное, — подхватил я.
— Нам всем это чрезвычайно приятно, — несколько смущенно проговорил гредка, обводя глазами организаторов за своей спиной, которые суетились, разбирая всякие вещицы и унося их, — на вас упали световые точки?
— Да, — снова сказали мы вместе.
— Оно и не удивительно, — благодушно улыбнулся он.
— Почему? Что это значит?
— Искра Жизни.
— Что искра жизни?
— Значит, что Искра Жизни в вас есть. Я и говорю, оно неудивительно.
Про искру жизни я не понял, ведь если мы существуем, то живем, то в нас и должна быть искра жизни, но почему не на всех упали эти точки? Я решил спросить об этом Маэль чуть позже.
Я взглянул на Маэль, на ней промелькнула
— А что это был за праздник, в честь чего?
— Праздник Ночи. Это древний сакральный праздник в честь света и радости, — ответил он и попрощался с нами, сославшись на большое количество работы. На площади оставались малочисленные гуляки, но, в целом, она уже опустела; над нами, словно пробиваясь из-за облаков, выглядывало солнце, становясь все ярче: снимали купол.
Маэль подняла в воздух флатку и направила над домами и городскими улицами. Приближаясь к окраине с другой стороны, нам открылся точно такой же пейзаж скуки и уныния, как и в другой части кругового города. Также улицы обрывались тупиками и петляли; невольно вспомнилась наша остановка у лавки гредки по имени Корс.
— Что нам подарил Корс? — вопросительно посмотрел я на эльфийку.
— Не разглядывала, неприлично так делать с подарками, сразу сунула его в хранилище. Сейчас достану, — рука исчезла в хранилище, оставив флатку без управления. Я схватил ручку и выпрямил транспорт, успевший немного покоситься. Точнее исчезла не только ее рука, но и вся Маэль целиком, а вместо Маэль на сидении лежал до боли знакомый предмет — сфера воспоминаний.
«Дьявол, что делать?»— подумал я в этот момент. Повел флатку на снижение. Кое-как я это сделал, и спрыгнул с транспорта вместе со сферой, оставив ее на земле. Мысли роились, но ни одной дельной не приходило. Она говорила, что без должной подготовки оттуда не выбраться, но я сам не умею вытаскивать, поэтому остается надеяться, что у нее должная подготовка имеется. Разбить? Обернул рукавами руки и подобрал сферу. Только бы сработало — я не могу потерять подругу из-за глупого подарка! Я замахнулся, чтобы с силой ударить о камешек, вкопанный в черный грунт, и помедлил секунду. Этого было достаточно, Маэль лежала на земле с широко раскрытыми и туда-сюда бегающими глазами. Она тяжело и глубоко дышала. Я бросился к ней и обнял:
— Все хорошо, какое счастье, не бойся, ты снаружи, со мной, милая моя.
— Я. Я… умоляла…
— Что? Зачем?
— Чтобы… Шар выпал из хранилища.
Я побледнел, представив это.
— Иначе. Я. Оказалась. В смертельной. Ловушке, — кое как сбивчиво проговорила напуганная эльфийка.
— Все-все. Успокойся… все позади. Все закончилось хорошо, — я почувствовал, как тело Маэль расслабилось в моих объятиях, хотя продолжало вздрагивать время от времени, — достань палатку, тебе надо полежать.
Она достала из хранилища палатку и открыла к ней доступ, я подхватил ее и снова на руках донес до кровати, где опустил; она смотрела на меня с выражением благодарности и слабо улыбалась.
— Спасибо тебе, я в порядке, — сказала она.
— Пустяки, я ничего особенного не сделал, тебе стоит немного полежать, не представляю, какой ужас ты испытала перед выходом из сферы, — ответил я.
— Сделал больше, чем думаешь, — она закрыла глаза, точнее погасила их, и забылась во сне.
Я отыскал два куска материи и поднялся на улицу, где подобрал сферу воспоминаний, чтобы отнести ее в палатку. Положил на то самое место, на котором лежала прежняя, разбитая, эльфами-магами. Я остался сидеть рядом с ней охранять сон.