Записки колдуна

Кирус Клим

Прежде меня не посещали философские мысли, наверное, я был слишком занят выживанием, но на секунду я задумался, что будет дальше, кто я сейчас? Кем стану? Конкретных ответов не было, только боязнь, что все окажется не таким, как я хочу. А как я хочу? Тоже непонятно.

Сейчас я имею: потеря памяти до того, как очнулся в лесу — то есть около месяца назад, а может больше уже; навыки бойца, настолько хорошо отточенные, что они засели на уровне рефлексов — похоже я был воином или кем-то таким; владею магией, хотя и не помню ни одного заклинания, кроме тех, что записаны на клочке свитка. При себе есть мешочек с несколькими предметами, в том числе клочком с нацарапанными заклинаниями, пузырек

с жидкостью, которую я так и не решился выпить, чтобы зря не расходовать, пыль для усиления магии и крупицы камня золотого цвета. Очевидно, что в тот лес я попал магическим способом. При этом чрезмерно сильной магией меня забросило туда, по меркам местных разумных.

Этот анализ не дает никаких ответов, только порождает вопросы: зачем мне этот обрывок с заклинаниями? Для чего навыки бойца? Хотя это уж более-менее очевидно. Откуда столь сильная магия? Кто я, в конце концов? И лишь воспоминание о блуждании в темноте всплывает в мыслях в качестве ответа.

— О чем ты задумался? — вырвала меня Маэль из раздумий, с тревогой вглядываясь в мое лицо.

— О себе, о моем положении и прошлой жизни, — с грустью в голосе ответил я.

— На тебе лица нет, — с беспокойством проговорила она, — не стоит так копаться в себе. Не переживай. Ты — это ты, и воспоминания из прошлого тебя не изменят, к тому же нет подтверждений, что ты был ужасным… эм, человеком.

— Человек, — машинально ответил я и тут же просиял, — Люди…

— Не думаю, что ты был плохим людем, — подарила она мне очередную улыбку.

— Думаешь, не память делает нас самими собой?

— Если не так, то ты должен встать на уровень развития младенца.

— Есть здравая мысль в этой идее.

— Хм! Мне знакомо слово люди… да-да, точно, — радостно прокричала Маэль, будто я был за много шагов от нее, а не в одной флатке, — это должно быть в моей энциклопедии; нам придется приземлиться и снова зайти в палатку.

— Конечно, идем, — возбужденно проговорил я.

Оказавшись в комнате, она бросилась к шкафу и отодвинула панель, где лежал нужный предмет — куб-энциклопедия. Эльфийка села на диван и задумалась, будто что-то вспоминая.

— Что такое? — спросил я.

— Пытаюсь вспомнить, как пишется слово, сейчас попробую разные варианты… Нашла! — воскликнула она почти сразу.

— Что, что там написано? — нетерпеливо подгонял я ее.

— Да читаю я, подожди. Так… — начала она, — человек, или люди, в множественном числе — загадочная раса, которая населяла древний мир еще до того, как он разделился на светлую и темную стороны. О них остались лишь упоминания в сохранившихся архивах, но и из них можно понять, что они не делились своими секретами с другими разумными, были замкнуты, но все обладали способностями к магии. Иногда упоминаются в исторических событиях, записанных в архивах, но без описания или любой другой информации, предполагается, что это устаревшее название какой-то расы разумных.

— Там есть события, в которых упоминаются люди?

— Да, есть несколько: была разрушительная война, в которой погибло более половины жителей нашего мира…

— Погоди, — прервал я ее, — почему нет нигде названия вашего мира?

— Сейчас мы просто называем его светлая, или темная половина мира, а других названий я не знаю, может раньше как-то и назывался он, но оно утратилось, как и многое другое, со временем.

— Ладно, это, впрочем, не важно, продолжай, пожалуйста.

— Так, война. В ней воевали почти все расы, кроме гредков, которые укрылись в песках своей родной пустыни. Многие расы сформировали альянсы, есть упоминания, что альгонцы были вместе с кромленами, а эльфы вместе с людьми. Война длилась недолго, и оборота планеты вокруг солнца не прошло, но

закончилась катастрофическими потерями для всех сторон. Причина войны — некий артефакт или ресурс, название утеряно.

— Кто составляет эту энциклопедию? — спросил я, когда Маэль закончила читать.

— Придворные писцы короля, ученые-историки.

— То есть это делают те, кто может легко соврать или написать не точно, да? — уточнил я.

— Здесь есть картины тех архивных свитков, которые использовались для написания, и я их просматривала, там действительно большая часть текста сгорела и информации мало, причин не доверять энциклопедии нет — писцы очень дотошно относятся к обязанностям историков.

— Что ж, это радует, есть там еще исторические события с упоминанием о людях?

— Да, вот еще одно, еще более древнее, удивляюсь тому, что в те времена так заботились о сохранении истории, — начала она, — во времена, когда солнце только что перестало скрываться за горизонтом и начались ужасные пожары и засухи, по светлой половине начали путешествовать люди, помогая нуждающимся спастись от жара и огня. Тогда собрались оставшиеся могущественные маги и изобрели специальные предметы, которые поместили в башни на светлой половине и спасли многие жизни от мучительной смерти; нет нигде упоминаний имен этих магов.

— Погоди, а когда примерно остановилось солнце?

— Около девяноста — ста тысяч оборотов вокруг солнца назад, — ответила она.

— А Ферон когда появился?

— Примерно в то же время, судя по первым упоминаниям.

— А что, если остановка движения солнца по небосклону — это результат или побочный эффект от заклинания Вархаи, мага, призвавшего Ферона.

— Об этом ничего неизвестно, — задумалась Маэль.

— Кроме того, с того момента утрачены многие секреты вашей магии, пропали сильные маги этой половины, и все это произошло около ста тысяч лет назад? Точнее оборотов планеты вокруг солнца. Это очень давно, как вообще хоть что-нибудь сохранилось из той эпохи, это ведь невероятно давно по сравнению с жизнью одного… разумного… человека, я хотел сказать на самом деле… Мне ведь всего лишь тридцать лет, — как-то машинально сказал я, хотя и знал это с самого начала. — А сколько лет вы вообще живете?

— Восемьсот считается уже старческим возрастом, большинство разумных умирают в возрасте девятисот оборотов планеты вокруг солнца, некоторые доживают до тысячи, — ответила она. — Тебе, по нашим меркам триста, мне двести пятьдесят.

— Это очень странно, скажу я тебе, Маэль, но получается, что для разумных этот катаклизм произошел не так давно, как для меня.

— Достаточно много, чтобы в памяти народа истерлись те ужасы, но сохранились сведения о многих событиях, предшествующих этому катаклизму.

— А когда была эта война, которая унесла жизни половины населения разумных?

— Этого не было написано, возможно, дата истерлась временем. Предположительно уже после замирания солнца, так как там упоминается пустыня гредков, а до катаклизма пустынь не было, — прочитала Маэль.

— Так, значит руны, защищающие от войн были придуманы позже, так же как и маги, которые придумали эти руны жили позже этой войны? — не унимался я.

— Я не знаю, — Она глядела в куб и некоторое время молчала. — Любопытно, но нет упоминания ни того, кто начертил эти руны, ни того, когда это было сделано. Писцы обнаружили, что эта война упоминается последней, больше сведений о войн после Великого Катаклизма просто не существует, поэтому они предположили, что кто-то из выживших изобрел эти руны. Они решили, что это наши предки, потому что больше всего рун в землях Мунди, чем дальше от них, тем меньше… Знаешь, а ведь это могли быть и люди, раз они воевали с нами в союзе.