Записки командующего-десантника
Шрифт:
121
Я обещаю сделать все, чтобы его приняли. К лагерю на поджарых верховых лошадях подъезжают четыре человека в халатах и чалмах. Знакомимся. Средних лет мужчина - вождь племени белуджей, второй, постарше его, переводчик, учился в Англии, говорит по-русски, но с трудом подбирает слова, двое других с автоматами Калашникова - охранники. Заходим в палатку. Охранники берут автоматы на изготовку - один снаружи, другой внутри. Сразу же - откуда они взялись - рядом с ними становятся десантники, тоже с автоматами. Предводитель что-то сказал, охрана исчезает, уходят и десантники.
Садимся на кровать и на ящики из-под снарядов,
Вождь (так назовем его) рассказывает, что он учился во Франции, владеет французским и английским языками. Он со своим родовым племенем ушел из Пакистана, так как там притесняют белуджей.
Комбат добавляет, что белуджи находятся рядом в двух-трех километрах от лагеря, в крепости, и что по обоюдной договоренности белуджи прикрывают их с юга. Вождь передал мне письмо на имя министра обороны СССР, в котором он просит дать им оружие и гарантирует, что белуджи будут совместно с советскими солдатами воевать против бандитов. По приезде в Москву я это письмо передал по назначению. Затем комбат пригласил всех на обед. Зашли в другую палатку, из снарядных ящиков составлен стол, накрытый простыней. Охранники-белуджины принесли только что запеченного ягненка, адъютант комдива поставил бутылку водки. Выпили и закусили ягненком за знакомство и успехи в делах.
Прощаясь, этот приятный с виду человек пригласил меня к себе в гости и показал рукой на виднеющиеся вдали строения - крепость. Я пообещал в следующий приезд побывать у них. Но больше в тех местах мне, к сожалению, не пришлось быть.
Прилетели в Кабул. Утром оперативный дежурный дивизии доложил о трагедии. На другой день
122
после нашего отлета комбат с двенадцатью десантниками на борту полетел на перехват каравана, идущего от пакистанской границы в сторону Лашкаргаха. Вертолет был сбит, погибли все, в том числе капитан Соколов. Для меня это была тяжелая утрата, ведь только вчера я обещал ему, что он поступит на учебу в академию.
В один из прилетов в Афганистан я имел встречу с Бабраком Кармалем.
С генералом Слюсарем подъехали на «Волге» к воротам дворца. Два солдата в афганской форме с автоматами наперевес отдают честь с характерным для афганцев пристуком ноги. Смотрю, что-то лица их расплываются в улыбке. Оказывается, это наши десантники, охраняющие дворец. У подъезда нас встретили и проводили на второй этаж. Заходим вместе с переводчиком в кабинет Генерального секретаря ЦК НДПА. Из-за стола встает и идет нам навстречу невысокого роста, полноватый, в черном костюме человек - это Бабрак Кармаль. Пожимает нам руки, приглашает сесть, приносят кофе.
В ходе беседы он несколько раз высказывает свое восхищение действиями десантников.
Обращается ко мне:
– Товарищ генерал, вы можете оказать нам помощь в формировании такой же, как у вас, воздушно-десантной дивизии?
Я пытаюсь объяснить, что для формирования такой дивизии кроме людей, парашютов, специальной техники и вооружения необходимы еще военно-транспортные самолеты. Видимо, он совершенно не представляет, о чем говорит.
Комдив вступает в разговор и докладывает, что вчера освобожден от душманов курортный городок в восемнадцати километрах северо-западнее Кабула, бывшая летняя резиденция королей.
Бабрак оживляется: вот теперь можно туда поехать отдохнуть! Нас это удивляет: выходит, для него главное - это то, что можно отдохнуть, а ведь мы вчера там потеряли несколько человек. На этом наш визит заканчивается.
123
После встречи с Бабраком Кармалем нас приглашают на ужин. Едем на окраину Кабула в парк короля Надир-шаха. На всем протяжении
Мне часто приходилось бывать в Афганистане, я восхищался своими офицерами и солдатами и гордился их героизмом и верностью своему воинскому долгу. Шестнадцать десантников удостоены звания Героя Советского Союза, более 30 тысяч награждены государственными наградами. Мы были первыми и ушли последними из Афганистана.
Дивизией и полками командовали умные, решительные и твердые командиры. Назову только некоторых: генералы А. Е. Слюсарь, П. С. Грачев, ставшие Героями Советского Союза, генерал И. Ф. Рябченко, подполковник Г. И. Шпак, теперь командующий ВДВ, полковник Ю. В. Кузнецов, получивший звание Героя Советского Союза, полковники Ю. В. Ярыгин, Н. И. Сердюков, капитан А. И. Лебедь (известная политическая фигура сегодня) и многие другие.
В Кабуле во дворце мне показали комнату, где подушкой ставленниками Амина был задушен Тараки. Амин же был убит в его дворце Дар-уль-Аман (там потом расположился штаб 40-й армии), затем Бабрака сменил Наджибулла. Когда же мы вывели свои войска из Афганистана, Наджибуллу казнили уже новые власти - талибы. Восток - дело не только тонкое, но и кровавое.
124
Сейчас многие, в том числе и военачальники, по-разному отвечают на вопрос, надо ли было вводить войска в Афганистан?
Я тогда, будучи командующим Воздушно-десантными войсками, был далек от той «кухни», где принимались решения. Я считал своим долгом как можно лучше и с меньшими людскими потерями выполнить поставленную задачу. Рассуждать о необходимости ввода войск надо, как мне кажется, с позиций того времени. Думаю, ввод войск был необходим, ибо этим мы преграждали путь исламскому экстремизму в Среднеазиатские Республики, мы отодвигали военную угрозу от наших южных границ, Советскому Союзу выгодно и необходимо было иметь на южных рубежах дружественную нам страну. Нельзя забывать и того, что Афганистан одним из первых признал СССР в 1922 году. К моменту ввода наших войск в Афганистане царили нищета, бесправие народа и безвластие. Мы должны были поддержать движение, пытающееся установить хоть какую-то государственность в стране. Другое дело, что надо было хорошо подготовиться к этому вторжению и в политическом, и в военном плане. Наше руководство рассчитывало, что это будет непродолжительная кампания. Время показало другое. К сожалению, такие же просчеты делаются и сейчас, что очевидно по результатам чеченской кампании.
Я считаю, что мы поторопились и с выводом войск из Афганистана. Раз мы туда вошли и пробыли почти десять лет, надо было еще раз все взвесить, оценить и только потом принимать решение - выводить или нет. Положили там тысячи людей и, не завершив того, во имя чего входили, ушли. Мне кажется, что, если бы были предприняты дополнительные меры для укрепления власти Наджибуллы или другого авторитетного лидера, мы бы имели сейчас иной Афганистан, а не раздираемый на части внешними и внутренними религиозными, политическими и военными проблемами. Пустоты не будет, она уже заполняется враждебными России силами. Россия после распада Советского Союза бросила Афганистан.