Записки некрополиста. Прогулки по Новодевичьему
Шрифт:
1914 год. Одесса. Приехавшая «агитбригада» — Давид Бурлюк, Василий Каменский и Владимир Маяковский — отправилась гулять к морю.
Вот здесь-то все и началось. А что началось, расскажет Каменский:
«... Я вдруг заметил совершенно необыкновенную девушку: высокую, стройную, с замечательными сияющими глазами, словом, настоящую красавицу...
Я сказал:
— Володичка, взгляни сюда...
Маяковский обернулся, пристально оглядел девушку и как-то сразу забеспокоился:
— Вот что, вы останьтесь здесь или как хотите, а я пойду и буду в гостинице
Опускаю многие подробности событий, происходивших с кинематографической скоростью (для заинтересовавшихся: Каменский В.В. Жизнь с Маяковским. М., 1940), и снова приглашаю послушать Василия Каменского:
«Нам нужно было уезжать в Николаев, потом в Кишинев, в Киев.
Однако влюбленный Маяковский всячески оттягивал отъезд...
А уж что делалось с Володей!
Он совершенно потерял покой, не спал по ночам и не давал спать нам.
Бурлюк говорил ему прямо:
— Напрасно страдаете, Владим Владимович. И нас зря мучаете. Поверьте — из первой любви никогда ничего не выходит. Это известная истина».
Бурлюк оказался прав: на сделанное Маяковским предложение Мария ответила отказом.
Несбывшаяся мечта о настоящей любви, которая впервые заполыхала в сердце Маяковского, но осталась неразделенной, вызвала у него такой эмоциональный всплеск, что уже в поезде, увозившем поэтов, он сочинил первые строчки поэмы «Облако в штанах». Ее лирической героиней стала Мария....
Жизнь Денисовой оказалась короткой и трагической. После нескольких лет пребывания в Швейцарии, где она продолжала заниматься скульптурой и живописью, демонстрировала свои работы на нескольких международных выставках, Денисова расстается с мужем и возвращается с дочкой в Москву. Недолго проучившись во Вхутемасе, уходит на фронт. Руководит художественно-агитационным отделом сначала Первой, а потом Второй Конной армии. Здесь знакомится с командармом Щаденко, который становится ее вторым мужем.
Фронтовое ранение, трижды перенесенный тиф сказались и на психическом здоровье Марии Александровны. И выход из мучительно сложившейся семейной жизни она нашла в самоубийстве.
...Скульптура «Материнство» попала в Музей В.В.Маяковского на хранение по соглашению с родными, согласно которому они могли получить право увезти ее с собой за границу только после того, как поставят памятник на могиле Денисовой-Щаденко.
Но родные уехали, так ничего и не сделав.
Благодаря Музею Маяковского и тех, кто помог ему воплотить задуманное, памятником Денисовой-Щаденко и стало «Материнство».
P.S. На памятнике год рождения Денисовой неверный; правильно — 1892.
(4-9-10)
«КОЛОКОЛЬНАЯ» СЛАВА
По краю юбки колокола литой вязью: «Сей колокол лит в граде Ярославле на заводе Товарищества П.И.Оловянишникова с-вья».
Не было губернии, а может даже города и села, где бы ни звонили оловянишниковские колокола. Продавали их и за рубеж: в Бельгию, Францию,
Слава у тех колоколов, отличавшихся благозвучностью, была огромная: золотые медали на международных выставках в Париже, Чикаго, а на Нижегородской Всероссийской выставке (1896) завод Оловянишниконых получил высшую награду страны — Государственный герб. И стой поры его литое изображение украшало все их колокола.
А были у Оловянишниковых еще и другие заводы, среди которых один из крупнейших в России, выпускавший белила самого высокого качества....
1917 год стал годом краха всего того, что почти двухвековым трудом создавала прогрессивная купеческая семья. Участь ее членов трагична. Те, кто остались в России, расстреляны или познали ужасы чекистских тюрем, лагерей, ссылок. Мало кто уцелел.
На Новодевичьем похоронена Оловянишникова Евпраксия Георгиевна(1851-1925), которая после смерти (1898) мужа приняла на себя дела семьи и Товарищества.
Две надписи на надгробии сделаны в память расстрелянных сыновей:
Оловянишников Владимир Иванович(1880-1918), член правления Товарищества.
Оловянишников Николай Иванович(1875-1918), инженер-химик, содиректор Товарищества, автор книги «История колоколов», которая не утратила значения и поныне.
Покоится здесь еще один брат (а их было 8): Оловянишников Виктор Иванович(1874-1932), содиректор Товарищества, издатель журнала «Светильник», посвященного религиозному искусству.
(4-17-4)
ЗНАМЕНИТ, НО... В ШЕСТОМ КОЛЕНЕ
К могиле, рядом с которой у меня была назначена деловая встреча, подошли двое и один довольно громко прочитал:
Толстой Алексей Николаевич(1893-1948).
— Смотри, — сказал другой, — граф, знаменитый писатель, а памятник — ну просто никакой. Вот это да!...
В группах экскурсантов почти всегда находятся такие активные, которые нет-нет да и совершат рейд в сторону от маршрута, пытаясь что-то еще самостоятельно разведать, посмотреть. Так было и на сей раз.
Но экскурсовод услыхал это удивленное восклицание и объяснил им, что это не тот Толстой, про которого они подумали. А могила Толстого-писателя находится недалеко от могилы Чехова и там стоит большой, красивый памятник.
— А этот Толстой чем знаменит? — поинтересовался уже кто-то из подошедшей группы.
Экскурсовод ответил, что не знает, кем он был, но то, что не знаменит, — это точно.
И тогда я попросил несколько минут внимания и рассказал им, что Толстой, который их заинтересовал, действительно, был рядовым советским служащим, экономистом. Но вот женой его прапрадеда, сенатора Толстого Матвея Федоровича, была Прасковья Михайловна — старшая дочь прославленного полководца, генерал-фельдмаршала Михаила Илларионовича Кутузова.