Записки полковника Генштаба в отставке
Шрифт:
Но перед мандатной комиссией накануне экзамена на собеседовании представитель военной академии им. Фрунзе, полковник (не хочу называть его фамилии) заявил мне, что он не допускает меня до экзаменов, так как я поступаю с так называемой «вилочной» должности «капитан-майор». У него якобы есть такое указание с академии. Каково было слушать мне, будучи уже шесть лет на майорской должности и год как в звании «майор»? Вот тут я и достал письмо – разрешение Главкома Сухопутных войск!
Надо было видеть РОЖУ этого полковника! Он разве что только на зуб не проверил это письмо… После этого я пошёл на первый экзамен
На подведении итогов экзамена из моей группы выводят трёх офицеров, получивших оценку «отлично», и поздравляют их, что они зачислены в академию, так как у них были красные дипломы за окончание военных училищ. Пришлось напомнить, что у меня тоже красный диплом! Видимо, этот вопрос был упущен представителем академии…
Но «поезд ушёл»! Пришлось ему и меня поздравлять с поступлением!
Остальные офицеры пошли на «большой круг» – сдавать ещё три экзамена.
ГЛАВА 2 . Офицерская служба .
09.03.2020
На выполнении правительственного задания
В конце мая 1977 года я был вызван через посыльного к командиру нашего полка подполковнику Деделову в целинный автопарк на полигон. В этот год наша Нахичеванская 75-я дивизия для выполнения Правительственного задания по уборке урожая сформировала сводный автобатальон. Нашему мотострелковому полку предстояло сформировать управление автобатальона и один автовзвод.
Если управление автобатальона удалось сформировать быстро, то на должность командира автовзвода надо было назначить человека с капитанской должности. В нашем так называемом кадрированном полку такими были командиры кадрированных рот. В мирное время они не имели подчинённых, изучали военнообязанных в военкоматах, периодически на сборах обучали приписной состав военному делу.
Под любыми предлогами данная категория офицеров старалась «увильнуть» от такого ответственного задания. Продолжительность командировки почти полгода, в подчинении 39 человек, из которых 26 – призванные на полгода из народного хозяйства «дядьки» старше командира на 10—15 лет, и 23 автомобиля такого же возраста.
В последние дни перед смотром готовности автобатальона командир автовзвода от нашего полка старший лейтенант Виктор Цветков слёг в госпиталь с подозрением на приступ паховой грыжи.
Накануне была телефонограмма Командующего нашей армии о непривлечении к этому заданию молодых лейтенантов-выпускников военных училищ 1976 г. Одним из таковых был я.
Комполка поставил задачу принять под командование автовзвод и подготовить его к строевому смотру. Моё напоминание, что это идёт вразрез с указаниями командарма, только разозлило комполка.
Метод кнута и пряника никто не отменял. Мне было обещано комполка, что по возвращении с командировки получу отдельную квартиру. Буквально накануне я женился, а жили
Командир дивизии генерал-майор Череп, дядька почти 2-метрового роста, «кадет-семилетка» с бритым постоянно черепом, задал на смотре мне только один вопрос: «Кадет, не подведёшь?».
Разве я имел право подвести его?
В 70-е годы в Советской армии на уборку урожая, согласно Постановлению Советского Правительства, формировались 48—50 оперативных групп, в состав которых входило по 4—6 автобатальонов, состоящих из 4—6 авторот 4-взводного состава.
Командующему 4-й Армии, дислоцирующейся в Азербайджане, надоело каждый год узнавать, что его опергруппа оказывается в числе последних по итогам своей работы. Он принял решение назначить начальником оперативной группы своего первого заместителя генерала Кожевникова.
Генерал Кожевников был очень уважаемым в войсках армии генералом-фронтовиком. Сам был очень разносторонне подготовлен. Этого же он требовал и от своих подчинённых.
Со времён войны у него не было одного глаза, поэтому он всегда носил чёрную накладку на глазницу. Это придавало лицу довольно пиратский вид. Спорить с ним большинству не хотелось. Под командованием такого генерала автобатальоны ж/д эшелонами в середине июня убыли к месту первого этапа уборки урожая в Ставрополье.
Летом 1977 года в Ставрополье стали внедрять новый метод применения техники. Он заключался в создании уборочно-транспортных комплексов или звеньев. На период уборки урожая закреплялись за конкретными зерноуборочными комбайнами конкретные транспортные средства. Например, в Дивненском районе Ставропольского края за каждым комбайном было закреплено четыре грузовых автомобиля.
В итоге добились повышения производительности труда и зарплаты персонала. Так, урожайность пшеницы впервые в районе достигла 32 центнера с гектара. По итогам работы многие роты автобатальонов были награждены Знамёнами и призами руководства края, районов, колхозов, совхозов.
В начале августа личный состав и техника были загружены на ж/д эшелоны и в недельный срок передислоцированы в Целиноградскую область (Целиноград – прежнее название Астаны, ныне Нурсултан). Здесь местом дислокации нашей автороты стал посёлок Вишнёвка в 17 км от г. Целинограда.
Тут урожайность пшеницы составляла 7—9 центнеров с гектара. Но пшеница Казахстана была твёрдых сортов, то есть без её добавления из ставропольской хорошего хлеба не испечь.
Здесь пришлось за одним авто закреплять по два комбайна. Иначе были простои техники… Так как наши автобатальоны были хозрасчётными организациями, заправка техники производилась за счёт заработанных средств. Пришлось участвовать в перевозках любых грузов народнохозяйственного назначения.
11 сентября наши автобатальоны были загружены в ж/д эшелоны и передислоцированы в Ахтырский район Сумской области Украины.
После выгрузки роты и батальоны были размещены в сёлах.
Задачей на третьем этапе уборки была перевозка сахарной свёклы с полей на свеклоприёмные пункты.
Первые заморозки ощутили на себе, когда грузились в Казахстане. Техника с большими сроками эксплуатации снята была в частях с хранения, в ходе уборки имела значительный пробег, большой износ, требовала серьёзного обслуживания.