Записки солдата

Брэдли Омар Нельсон

За два месяца фашисты сорвали планы союзников осуществить вторжение через Ла-Манш в 1943 г. Если бы союзники не бросили в борьбу в 1942 г. свои немногочисленные дивизии, они могли проиграть войну еще до введения в действие огромных ресурсов Соединенных Штатов. Именно в предвидении такого чрезвычайного положения и был разработан план операции "Следжхаммер". Но на пути осуществления этого плана встал Черчилль. Он отверг план "Следжхаммер", мотивируя это тем, что "не следует высаживать во Франции значительные силы, если мы не намереваемся закрепиться там". Соединенные Штаты не могли спорить с Черчиллем, так как в случае высадки союзников в 1942 г. основные силы десанта состояли бы из англичан. Кроме того, мнение Черчилля, видимо, было обоснованным, потому что с имевшимися силами западные союзники едва ли смогли бы удержаться на плацдарме в Европе в 1942 г. Если бы мы высадились,

а затем были сброшены немцами в море, военное значение такой операции было бы более чем сведено на нет катастрофическим моральным воздействием, которое наша неудача оказала бы на оккупированные народы. Самое главное заключалось в том, чтобы союзники поддерживали среди народов Европы непоколебимую уверенность в их освобождении. Пусть лучше они будут освобождены позднее, чем полностью подорвать их веру в наши силы.

Несмотря на убедительность аргументов Черчилля, Рузвельт настойчиво заявлял, что союзники не могут сидеть сложа руки до лета 1943 г. Лучше предпринять что-нибудь, чем сидеть сложа руки, говорил Рузвельт. Когда 18 июня 1942 г. премьер-министр прибыл в Вашингтон, у него уже был заготовлен ответ Рузвельту. Так как вторжение через Ла-Манш в 1942 г. не могло состояться из-за недостатка ресурсов у союзников, Черчилль предложил провести диверсию против немцев на Средиземном море, чтобы удержать Россию в войне. В его первоначальном плане в качестве объекта для удара был намечен французский порт Дакар. Однако Дакар отделяли от Средиземного моря непроходимая пустыня и в равной степени непроходимые горы Атлас. Еще хуже было то, что Дакар находился на расстоянии 2500 километров по суше от Алжира, в 3500 километрах от Туниса и в 8000 километрах от Эль-Аламейна! Так как захват Дакара не оправдывал ни риска, ни требовавшихся для этой цели ресурсов, вместо плана Черчилля был принят более смелый план под условным названием "Торч".

Осуществление операции "Торч" привело союзников в Северную Африку. Пасмурным утром 8 ноября 1942 г. английские и американские войска высадились в Алжире, Оране и Касабланке, осуществив свою первую большую десантную операцию. Однако операция "Торч" обошлась союзникам дорого. В результате мы не только были вынуждены отказаться от проведения операции "Раундап" в следующем, 1943 г., но и затянули вторжение через Ла-Манш до 1944 г. Предприняв эту отвлекающую операцию на Средиземном море, союзники отклонились в сторону от выполнения своей главной стратегической задачи. Только в январе 1943 г., когда объединенный комитет начальников штабов собрался в Касабланке, генерал Маршалл смог переключить его внимание на организацию вторжения через Ла-Манш. И даже тогда он был вынужден уступить и согласиться на высадку десанта в Сицилии. Ибо, начав операции на Средиземном море, англичане уже не хотели отказаться от них. Политические преимущества в результате ведения войны на этом театре военных действий хорошо компенсировали недостаточные военные выгоды.

Сумев втянуть нас в войну на Средиземном море, Черчилль не переставал выступать в пользу своей излюбленной стратегии ударов по "мягкому подбрюшью" держав оси. Еще в сентябре 1942 г., то есть за два месяца до высадки союзных войск в Северной Африке, Черчилль замышлял проведение дальнейших операций на Средиземном море. В Касабланке он выступил еще более энергично за продолжение войны на этом театре военных действий.

Генерал Маршалл, однако, был настолько убежден в стратегической необходимости вторжения через Ла-Манш, что остался равнодушным к доводам премьер-министра Англии. Генерал Маршалл больше всего опасался, что стремление англичан добиться легких побед на Средиземном море вовлечет нас в бесперспективную войну. Таким ожиданием у моря погоды, говорил Маршалл, нельзя выиграть войну.

Англичане, соглашаясь с генералом Маршаллом, что стратегическое планирование следует нацелить на вторжение через Ла-Манш, все же настаивали, чтобы мы использовали наши успехи на Средиземном море. Они все еще надеялись, что мелкими уколами во фланги стран оси сумеют выиграть войну. В Касабланке англичане требовали вслед за операцией "Торч" начать другую операцию на Средиземном море.

Хотя операция "Раундап" еще формально не была отменена, отвлечение ресурсов союзников в Северную Африку исключило всякую возможность успешного вторжения через Ла-Манш в 1943 г. Вслед за высадкой союзников в Северной Африке в ноябре 1942 г. последовало сокращение контингентов войск, которые должны были быть переброшены из США в Англию. Вместо 1147 тыс. человек посылалось только 427 тыс. Таким образом, если бы союзникам даже удалось собрать достаточные силы для вторжения в 1943 г., немцы значительно превосходили бы их по численности.

В результате англичане имели основания утверждать, что вторжение через Ла-Манш в 1943 г. окажет лишь незначительное влияние на ход сухопутных боев в Европе.

* * *

К этому времени стратегическая обстановка вновь изменилась и то затруднительное положение, в котором союзники оказались всего лишь несколько месяцев тому назад, перестало существовать. В октябре 1942 г. англичане у Эль-Аламейна не только остановили продвижение Роммеля на Средний Восток, но Монтгомери сам неожиданно перешел в контрнаступление. К январю 1943 г., когда объединенный комитет начальников штабов собрался в Касабланке, 8-я армия Монтгомери отвоевала более 2250 километров побережья Северной Африки, разгромив фашистские войска и подойдя к Триполи.

* * *

В России другая охватывающая стратегическая группировка фашистской армии Гитлера, ставившего своей целью прорваться на Средний Восток, была уничтожена на Кавказе. Красная Армия не только сдержала немецкое наступление под Сталинградом, но, разгромив войска фельдмаршала Фридриха фон Паулюса, окончательно подорвала веру германского народа в победу на русском фронте.

При наличии такой стратегической обстановки англичане могли вполне резонно задать вопрос на конференции в Касабланке: зачем подвергать себя риску вторжения в Европу в 1943 г.? Оно не может дать решающих результатов. В то же время не поставит ли оно наши войска на грань катастрофы? Раз так успешно начаты операции на Средиземном море, зачем нам отказываться от них сейчас, когда нам негде больше приложить свои силы?

В самом деле, летом 1943 г. не представлялось возможности осуществить какую-либо операцию в другом месте, и генерал Маршалл был вынужден согласиться. В результате 14 января 1943 г. объединенный комитет начальников штабов дал указание Эйзенхауэру вторгнуться в Сицилию "в наиболее благоприятный период времени - в июле".

Если бы на лето 1943 г. не было запланировано какое-нибудь наступление, тогда союзные войска на средиземноморском театре военных действий бездельничали бы целое лето на побережье Северной Африки. Такая бездеятельность не привела бы к выигрышу войны, в равной степени она не оказала бы никакой помощи русским. Несмотря на то, что зимой русская армия перешла в контрнаступление, союзные стратеги опасались, что Россия все еще может заключить сепаратный мир с Германией{28}. Они настаивали на том, чтобы оказывать помощь России и поддерживать ее в войне любой ценой. Хотя вторжение в Сицилию и не оказало бы прямой поддержки русскому фронту, тем не менее оно создавало угрозу Италии. А в случае краха Италии Германия должна была бы за счет своего резерва заменить 33 итальянские дивизии, находящиеся на Балканах и в Южной Франции.

Немалое значение имела для союзных стратегов также перспектива экономии тоннажа судов в результате кампании в Сицилии. С захватом этого острова германская авиация была бы вынуждена базироваться на итальянском сапоге и Средиземное море стало бы открытым для союзных конвоев, направляющихся к Суэцкому каналу. В январе 1943 г. нельзя было легкомысленно отказаться от такого преимущества, так как недостаток морского тоннажа у союзников сильно ограничивал масштабы наступательных операций.

Начиная с 4 сентября 1939 г., когда английский лайнер "Атения" был торпедирован немцами у побережья Шотландии, фашистские подводные лодки потопили суда союзников общим водоизмещением больше чем 17 млн. тонн. Это в полтора раза превышало общий довоенный тоннаж американского торгового флота и было эквивалентно 1500 судам типа "Либерти". Между тем, несмотря на растущие потери на море, к концу 1942 г. германский подводный флот значительно усилился, получив 159 новых подводных лодок. Немцы начали войну в 1939 г., имея всего лишь 59 подводных лодок. После капитуляции в 1945 г. адмирал Дениц заявил, что Германия проиграла битву за Атлантику, еще не начав ее. За пять с половиной лет войны Германия построила 1105 подводных лодок. Если бы в начале войны Германия располагала только половиной этого количества подводных лодок, она могла выиграть войну до того, как мы изменили ее ход в свою пользу.

Стараясь придерживаться стратегии союзников, нацеленной на вторжение через Ла-Манш, генерал Маршалл на конференции в Касабланке прилагал все усилия, чтобы добиться от англичан твердого заверения о проведении вторжения в 1944 г. Однако английские руководители предпочли обойти этот вопрос и обусловили свое согласие различными оговорками. Если генерал Маршалл рассматривал вторжение через Ла-Манш как средство для нанесения решающего удара, который привел бы к разгрому войск оси, то англичане хотели воспользоваться вторжением только для нанесения завершающего удара лишь тогда, когда немцы будут находиться на грани истощения.