Записки солдата
Шрифт:
По временам возникала мысль о боге, но он гасил ее понравившейся формулой Бакунина, что если бы бог был, то его следовало бы уничтожить. Он и уничтожал бога в своем сознании, но проблема тем не решалась. Решилась она несколько позже, совершенно неожиданно, в родной Мамаевке.
На рождественские каникулы Ивась ехал домой с большой охотой. В эти дни у Карабутов обычно закалывали борова, и после четырехмесячного питания в столовой, где давали чаще всего жиденькую кашу, мысли будущего педагога направлялись не столько в сторону философии, сколько в сторону гастрономии, а воображение рисовало
В Мамаевке жизнь била ключом. Там расположился штаб 14-й кавдивизии, и по вечерам в «Просвите» устраивались лекции, спектакли, концерты, диспуты. Война кончилась, интервентов прогнали, барона Врангеля сбросили из Крыма в море, и части Красной Армии, ожидая расформирования и перехода на мирное положение, проводили широкую культурно-просветительную работу.
Ивась обрадовался, прочитав афишу об антирелигиозном диспуте, назначенном на 7 января 1921 года в театре «Просвиты». Может быть, он хоть там разрешит наконец мучающий его вопрос.
Зал был переполнен. Политкомиссар дивизии, руководивший собранием, поднялся из-за стола и объявил, что местный священник отказался выступать на диспуте.
— А почему же батюшка не пришел? — спросили из зала.
— Батюшка перебрал немного ради праздника, — ответил, усмехнувшись, комиссар. — Сейчас он лежит и не в состоянии защищать религию и бога…
Присутствующие ответили сдержанным смехом.
— Но, — продолжал комиссар, — у нас есть свой «батюшка». — Он кивнул за кулисы, и оттуда вышел загримированный и одетый в рясу человек с красным носом и длинными патлами. — Вот этот товарищ и будет у нас за батюшку…
Тот сложил руки на животе и смиренно поклонился. Люди наградили его аплодисментами и смехом.
Но через несколько минут, когда «поп» принялся ставить перед комиссаром вопросы и парировать его ответы, публика перестала смеяться и уже с напряженным вниманием следила за борьбой этих двоих.
Ударение делалось больше на антицерковную тему, крестьян это интересовало, но для Ивася тут не было ничего нового, и он ждал, когда можно будет обратиться с вопросом.
Наконец комиссар произнес долгожданное:
— У кого будут вопросы?
Ивась, стоявший у сцены опершись на пианино, поднял руку:
— Философы-идеалисты считают, что бог существует в виде «высшей силы», которая создала мир. Если отвергнуть существование «высшей силы», то кто же сотворил мир?
Комиссар с интересом посмотрел на спрашивающего, а в зале зашумели.
— А вы верите, что «высшая сила» существует? — ответил комиссар вопросом.
— Я верю, что ее нет, — сказал Ивась, — но я хочу не верить, а знать, — он повторил с ударением, — знать, что ее нет.
Комиссар молчал, обдумывая ответ, а зал ждал, что он ответит на такой коварный вопрос. Ведь и правда: кто ж тогда сотворил мир, если не бог?
— Вы знаете, — сказал комиссар Ивасю, — что не бог сотворил человека, а человек — бога?
— Знаю.
— Как это может быть? — раздался удивленный возглас из зала.
— Расскажите, как это было, — улыбнулся комиссар Ивасю.
— Предки человека — обезьяноподобные животные.
— Прекрасно! — похвалил Ивася комиссар. — А теперь вы, просвещенный человек, не зная, откуда произошел мир, выдумываете «высшую силу», так же как ваши предки выдумывали божков, над которыми вы теперь смеетесь.
— Но кто же все-таки сотворил мир? — развел руками Ивась.
— А если вы скажете, что это сделала «высшая сила», разве что-нибудь добавится к вашим знаниям о сотворении мира? Ведь вы ничего не знаете о самой этой «высшей силе»! «Высшая сила» — это все равно что сказать «неизвестно что». Неизвестно что создало мир.
Ивась внимательно слушал.
— Но допустим, что мир и в самом деле создала «высшая сила». Тогда законно встает вопрос: а кто создал «высшую силу»? Очевидно, должна существовать еще какая-то сила, создавшая «высшую»?
Ивась разинул рот от удивления.
— Верно!
— Поставив у истоков мироздания «высшую силу», вы только обманываете себя, только отодвигаете в глубь веков вопрос о начале всех начал. Так что, если вам кто-нибудь скажет, что мир создала «высшая сила», спросите: а кто создал «высшую силу»? Если ответ будет: другая «высшая сила», — снова спросите: а кто создал ее? И так без конца…
Комиссар сделал паузу, и зал молчал вместе с ним.
— Мы знаем слово «вечность», но не можем представить себе вечность, потому что наше сознание конечно. Так не правильнее ли будет сказать, что мир вечен, вместо того чтобы притягивать за уши неведомую «высшую силу», которая ничего не объясняет?
Домой Ивась шел взволнованный. Проблема, над которой он столько бился, решалась с помощью самой обыкновенной логики…
Кто создал «высшую силу»? Как он сам не додумался задать себе этот вопрос?
Да, мир вечен! Но человечество! Ивась даже остановился. Все человечество, за исключением единиц, веками веровало в бога, в «высшую силу». Да и теперь подавляющее большинство людей находится под гипнозом религии. А он сам? Только сегодня окончательно вырвался из-под ее власти! Но вырвался же!
Мысли его с религии перешли на новость, услышанную днем: арестовали Нойко и отвезли в ЧК. Сказал Ивасю об этом волостной военком — член «Просвиты», игравший «первых любовников», Гриц Калиновый.