Записки Старого Когитатора
Шрифт:
— Вы знаете, Терентий, странно, но нет.
— И вправду странно. И появились, и я тут немного… святой, — изящно уклонился я от чести объявлять аколитам, что господин Инквизитор — болван-с. — И орки ещё эти…
— Движение корабля, приближается, на невозможной скорости! — вдруг почти прокричал оператор авгура.
— Что ещё за варповщина, — посетовал я. — Давайте смотреть.
Посмотрели. К нам на всех парах чесал линкор. Но назвать это “кораблём” не поворачивался язык. Какая-то поганая личинка, гниющая и противная,
Ну, точнее, на символе из правой глазницы мутантного черепа с прорехами в зубьях торчали поганые щупальца. Кривые-косые, но знак биологической угрозы был более чем узнаваем.
Во всей жопности нашего положения был один плюс: орочье корыто было по траектории ближе к чумным предателям, нежели мы. При этом, активность орочье корыто не проявляло, хотя не заметить угрозу они не могли.
— Так, выйти в навигационный варп мы сможем? — обратил я вопросительный взгляд на шушукающуюся с Леманом Кристину.
— Не ранее, чем через час, Терентий. Нужны очень точные расчёты, в противном случае…
— Понятно, что в противном случае. Хотя, может… нет, в варп риск во владениях чумного деда! Франциск, боевая тревога. Будем час от этих уродов бегать. Да и на орков они время потратят. Странно, почему этот Шизоум не прыгает? — риторически озвучил я, на что последовало пожатие плечами всех причастных и наоборот.
— А в режиме боевой тревоги мы, Терентий, с начала боестолкновения, — отметил капитан.
— Ну значит, не объявляйте, — резонно ответил я.
И продолжил я предаваться разгульному мышлению. Чумовые сволочи дотелепаются до нас через четверть часа примерно. Причём атака на нас уже началась: мне пришлось в пределах поля Геллера “подпустить святоты”: глюклинги, явно науськанные предателями, рвались к Милосердию. А сама природа этих тварей, “негативная вероятность” делала поле Геллера не абсолютом. Но, будучи довольно слабыми демонами, святоту они не переносили и даже помирали.
Правда, мне пришлось напрягаться, гася святоту, а, подумав, и вообще все психические излучения от Милосердия. Потому как у чумного деда есть заразы и повируснее всяких там предателей. И в варп орать о нашем присутствии более, чем нужно. А час продержимся, как прикидывал, так и успокаивал я вопящую “всёпропало!!!” паранойю.
Кристина забеспокоилась, почувствовав “слепоту”, но я тереньтетку успокоил, да и, подумав, вошёл с ней в психическое сопряжение: не помешает. Хотя после того, как я исполнил её “любое желание”, к сопряжению я относился с некоторым опасением, мдя.
Впрочем, ничего страшного не случилось, я получил полезный опыт, который ОЧЕНЬ хочется в варп забыть.
А сопряжение — нужно, полезно
— Терентий, простите меня… — начала было Кристина, видимо, почувствовавшая мои метания.
— Не за что просить прощения, Кристина. И закроем тему. Лучше давай думать, можем ли мы что-то сделать в бою.
— Вряд ли сможем. Только если вы используете ваши лучи, но в космическом бою это, при всей вашей силе, не слишком поможет, а сил вы потратите много.
— Да, если они сами не начнут делать микропрыжки — толку от нас только в защите. И то, если не как этот Шизоглуп. Кстати, Кристина, ты от него чумных эманаций не чувствовала? — уточнил я.
— Нет, Терентий.
— И я нет. Странно, но артефакт, скорее всего, есть, — протянул я, пакетно отправляя тереньтетке намысленное и получая от неё её мысли.
— Больше похоже на артефакт, Терентий. Я вообще думала, что орк пленил демона Осквернителя, но артефакт вероятнее.
— И эманаций не было. Ну да ладно, следим за пакостью вокруг. И приглядывай за полем Геллера — в этом поганом месте оно чувствуется как бы не хуже, чем в навигационном или даже глубоком варпе.
— Исполню, Терентий.
С окружающей нас… да нет, не топологией. Топология была полуимматериальна, несколько более варпанута, чем в ближнем заочковье, но не более. А скорее “волей света и ветра”, если так можно выразиться, творилась джигурда.
А именно, положим, глубокий варп: он враждебен материуму, всеми жабрами и фибрами стремится сделать материальное имматериальным, но. “Но” заключается в том, что варп — стихия. Он не то, что не разумен, он не может быть разумен в состоянии “глубокого”. Быть статичным достаточно, чтобы сформировать разум. В глубоком варпе даже пси-мусора нет. Он распадается на свет и ветер, неоформленный.
А вот тут был даже не фоновый, весьма гадкий груз последствия мыследеятельности “обычного” варпа. А эманации разложения, условно-разумные, сволочи! То есть, сказать, что они направляются злобной чумной волей — нельзя. Но сказать, что не так — нельзя также.
То есть, если в глубоком имматериуме к Милосердию прорывались флуктуации, случайные, “условно-нормальные”, пропускаемые полем Геллера, то тут… те же флуктуации, но очень хитрые, злобные, разумные. По сути, можно сказать что этакие “вирусы варпа”, не живые, но вполне себе вредоносные.
Соответственно, я при всех прочих равных просто не справлялся с потоком пакости, развеивая лишь самую гадкую, плюя на мелочь. Увеличение концентрации свячёности, конечно, могло бы помочь, но это как заявить из каждого нурглинга: “Имперский Святой ошивается в палисаднике Разложения, если вы ещё не поняли!”
Тем временем, корабль-личинка подобрался к орочьему корыту на дистанцию неуверенного огня. И начал садить по нему какой-то чумной гадостью.
Орочье корыто раскочегарило плазменные двигатели, начало постреливать в обратку. И тут…