Записки. Том I. Северо-Западный фронт и Кавказ (1914 - 1916)
Шрифт:
18-го мая
Моя поездка в 10 армию должна была повести к лучшему уяснению себе командующим 10-ой армии положения в Занеманье и в Риго-Шавельском районе. Очень подробно мною изложены были взгляды главнокомандующего на необходимость оторваться от противника не сразу, а постепенно. Указано на необходимость усиления резервов. 3-й Сибирский корпус вытянут из линии. Серьезно вести бои на главной позиции, занимая передовые слабыми частями.
Августовский лес и Августов имеют тяготение к югу. Ковну прикрывать не следует; леса на запад от Ковны наблюдать и войска туда не пихать, в особенности конницу. В отношении Риго-Шавельского района – усилить Горбатовского 73-й и 1-й бригадой 56-й [дивизий] и корпусным управлением 3-го корпуса. Совершить маневр передачи этих частей Горбатовскому армиею. Для прикрытия, скрытия марша, Конный корпус и Кавказскую стрелковую бригаду оставить пока на их местах. Раньше мы думали иметь Горбатовского
Казалось, мы одинаково мыслили, одинаково смотрели и на общее и на частности, а на самом деле как думали и делали раньше, так и поступали и соображали потом. Радкевич доблестный начальник, но не командующий армией. Его начальник штаба {79} тоже. Все на картинах, на частностях.
А лучших пока будто и нет. Горбатовский выше как начальник. Он преувеличено оценивает значение Митавы и его опасения со стороны Либавы правильны по существу, но не соответствуют данной минуте. Очень мешал ему штаб армии, ежедневно приказывая и потому естественно врывавшийся в частности, приказывающий, распоряжающий. Чтобы устранить это, я вторично из Янишек поехал в Гродно. Уже 15-го он собирался переехать в Шавли, что тоже было правильно. О переходе 1 бригады 56-ой дивизии, 73-й и штаба 3-го корпуса ему было передано. Особенно настойчиво я указывал на необходимость притянуть все в район Куршаны-Шавли и в том числе Крымова {80} с Уссурийской бригадою, о временном направлении в бывший район Крымова или в сторону его бригады 4-й кавалерийской дивизии. Но сделали обратное и Ванновский {81} потянулся к Жидикам, а его разведывательные части на W и N W. Советовал конницу непременно подчинить начальнику дивизии пехоты. С корпусом не справляются и ничего не выходит. Но на это ни он, ни Радкевич не решается.
79
…начальник штаба Радкевича… – имеется в виду генерал-майор И.И. Попов.
80
Крымов Александр Михайлович (1871–1917), генерал-лейтенант (1917). С 18.08.1914 – и.д. генерала для поручений при штабе 2-й армии. С 07.09.1914 – командующий бригадой 2-й Кубанской казачьей дивизии. С 27.03.1915 – начальник Уссурийской конной бригады; с 18.12.1915 – командующий Уссурийской конной дивизией. С 07.04.1917 – и. д. командира 3-го конного корпуса. Позднее отказался принять предложенный ему пост военного министра Временного правительства. 24.08.1917 назначен Л.Г. Корниловым главнокомандующим отдельной Петроградской армией, после провала выступления Корнилова застрелился.
81
Ванновский Глеб Михайлович (1862–1943), генерал-лейтенант (1915). С 19.07.1914 – генерал-майор, командующий 5-й Донской казачьей дивизией; с 18.04.1917 – командир 35-го армейского корпуса; с 07.07.1917 – в резерве чинов при штабе Минского в/о; с 26.07.1917 командир 42-го армейского корпуса; с 31.07.1917 – командующий 1-й армией. За поддержку Л.Г. Корнилова отстранен от командования и зачислен в резерв. Во время гражданской войны – участник Белого движения. С 1920 в Эстонии, позднее – во Франции.
Во всяком случае более разумно дело ведется Горбатовским, и если операция усиления его бригады 56 и 73 дивизиями будет выполнена, он пойдет еще более решительно чем теперь.
222 полк 16-го был в Василишках; 221 в Держанцах; 291 и 292 в районе Ильчиже, а 239 и 290 на Дубиссе.
При энергии – 222 полк 17-го мог бы быть в районе Бобра, там же 18-V и 221 полк, а 2-ая бригада 73 дивизии около Пытовян тоже 17-го; а 18-го обе бригады были бы активны. Что же касается 1-й бригады 73 див., то смененная к 16-ому она к 18-му могла бы быть в районе Цытовян – т. е. Горбатовский усилен бригадою – в районе Кавказского корпуса были бы 73-я дивизия, Кавказская стрелковая бригада и конный корпус, имея 2 кавалерийские дивизии в районе Лидовян.
Войска ослабли плохим водительством. Временные порывы войск указывают, что дух еще не погребен, но если та же канцелярщина и вялость в управлении будут продолжаться – и это пропадет. Нельзя бесконечно играть только на одной струне. Вот вчера Иванов прислал свою директиву на 18-го мая. Это яркий образец полного непонимания военного дела, а в его руках ведь
19-го мая
Вчера я подал малый доклад главнокомандующему, все о том же Шавельском районе и устройстве командной его части, в связи с подчинением его 10-й армии.
Одна 10-я армия у нас в небольшой оперативной работе, и работа эта за все это время слишком заботливая и не соответствующая. Сначала, да, теперь Управление 10-й армии командует и распоряжается, и входит во все мелочи, спутывая Горбатовскаго и вероятно и Сирелиуса.
К сожалению, M.B. сразу выделить этот район в отдельную единицу не мог, и результаты налицо. Несмотря на двукратное мое посещение штаба 10-й армии (13 и 15 мая) существенного улучшения я не вижу, хотя некоторое смягчение есть. Дать умения в исполнении мои разговоры и наставления не могли. Я предполагал, что дадут. Для будущего, если буду посылаем, придется оставлять письменный ордер и вопрос разрабатывать подробно, а равно и исполнение, а то будут недоразумения. Надо оставаться подольше.
Вчера ознакомился с направлением частей 56 и 73 на север, я встревожился за компоновку дела. Немцы, оттеснив и пощипав нас на нижней Дубиссе – перебросятся к Кельце и северней на помощь своих борющихся на канале. Все будет зависеть от организации 10 армией этой операции.
Сделают соответствующе – выгорит. 13-го и 15-го я им неоднократно говорил об этом. Успех от технического исполнения марша, который должен быть произведен в порядке, скрытно и обеспеченно. Мы говорили на разных языках. Штаб 10-й армии уже до 13-го мая имел в виду переброску и конницы и бригад 56-й и 73-й дивизии. Хотел Орановского перебросить на север и обнажить Дубиссу. Я остановил это, ибо марши этих частей должны быть прикрыты с запада.
Мои подлинные слова были: когда бригада 56-й дивизии будет на севере, а 73-й – в районе Пытовян, тогда можно одну дивизию Орановского двинуть к Шавлям и затем, если возможно, и другую. А теперь я бы конницу никуда не двинул бы. Штаб 10-й армии полагал, что только к 10–11 дню, т. е. к 21 и 22 мая перегруппировка закончится, а между тем пехотные части были на местах к 18-му, т. е. к исходу 6-го дня. Значит, была форсировка и пока не нужная и с войсками истомленными. Передвигая на север 56-ю и 73-ю дивизии и туда же (как передают) конный корпус, войска Сирелиуса все-таки остаются на Нижней Дубиссе.
Совместных дружных действий не понимают или не хотят понять. Каждый для себя, а общая цель утопает в частностях. А решившись, исполняют технически и тактически кое-как, не вдумчиво. Это болезнь нашего Генерального штаба. Говорю о 10-й армии, но думаю, что остальные будут делать то же, разве у Плеве, говорят, у Литвинова – это лучше.
Сегодня в ночь с 18 по 19 мая Иванов переходит по всему фронту в наступление. 17-го была прислана директива. Вероятно, 15 и 16 она была составлена. Она в высокой степени знаменательная по замыслу и техническому исполнению. Со временем ее разберут, а пока плоды пожинать будет Россия. В моих понятиях такой образ и такой порядок действий совсем не укладывается. Или я, или они в деле войны ничего не понимают. В сущности, армиям, а их 4 и в некоторых и по 7 и 9 корпусов – говорится: идите себе с Богом и не переходите границы разграничительных линий, которые проведены впереди верст на 150. Затем каждому сказано, а ты постарайся правым флангом или оборонять, или наступать, а другому левым.
Выпущенные на свободу армии и будут класть своих воинов, а что из этого выйдет, не знаю. Вчера Верховный был в Холме.
Зачем? Чтобы внести поправки – давай Бог.
Не могу останавливаться подробнее на этом любопытном документе оперативного творчества наших стратегов.
Мих. Вас. поможет и со стороны 4 и 5-ой армии.
20-го мая
Оперативные мысли Генерального штаба юга были очень просты: всем наступать в ночь с 18 на 19-го мая, причем, чтобы армии не путалась, им прочертили линии их отделяющие. Не то, чтобы указывалось, куда наступать каждой армии, а просто границы флангов армии (как называют здесь разграничительная линия), причем западный предел левого фланга одной, и правого фланга соседней такой линии был Хыров.
В смысле понимания военных явлений и природы борьбы вообще этот документ, читанный нами здесь 18-го и озаглавленный Директивой весьма примечательный. Составители и вдохновители этого документа показали свою наготу вовсю.
Но дальше: каждой армии указаны, как бы и ближайшие цели, но только, как бы. Я выписал себе эти указания. Правофланговой армии сказано: «обеспечивая наступление справа, развивать главный удар в направлении Ржешув-Пржеворск. Следующий (9 корпусов) нанести главный удар своим правым флангом в районе Лобачевка, реки Вишня; далее следующей – развивать успех левым флангом, содействуя движению 9-й армии, и сей последней: главный удар направить в район [неразб.], обеспечивая левый фланг фронта занятием первоначально реки Серета, а затем выдвижением на Кильполунгские перевалы».