Запомни мои губы

Тальбот Сонда

Женщина, которая вышла к воротам, была полной противоположностью тому типу, который, по представлению Леа, нравился Ричи. Броский вечерний макияж, алая помада, щедрым слоем наложенная на губы, полные страстного призыва, бордовое декольтированное платье, из которого просилась наружу стесненная грудь, длинный разрез, до бедра обнажающий стройную ногу в черном чулке. Решительный взгляд, спокойная, но призывная походка. Весь облик женщины говорил о том, какона ждала этой минуты и какона хочет того, кто к ней пришел. При этом она явно не раскрывалась перед Ричи до конца, оставляя тень загадки в изогнутой брови и легкой полуулыбке.

Эта Тина определенно знала, что нравится мужчинам, и знала, как извлечь из этого выгоду. Ричи был ее — до мозга костей. Так, во всяком случае, в этот момент казалось Леа. И неудивительно — такая женщина выходит ему навстречу...

Маленький механизм, тикающий где-то внутри Леа, взорвался. Она всегда думала, что боль и разлука с любимым — это чувства, заставляющие плакать, биться головой о стену, рвать на себе волосы. Так странно было сейчас стоять, растворившись в тени дерева, и понимать, что никаких слез не будет. И всего остального тоже. Вспышка, осветившая на миг ее затуманенное сознание, исчезла, взрыв моментально разметал осколки памяти и боли на расстояние, недоступное для отчаяния. Внутри стало холодно-холодно. И пусто...

Леа бросила последний взгляд в сторону целующейся пары и, не ощутив даже легкого ожога, отделилась от дерева, снова обретя собственное тело. От Ловик-авеню придется идти пешком. А дальше, если повезет, она поймает машину. Попадет домой. Возьмет самое необходимое. И уйдет. В никуда...

4

Леа выпростала руку из-под одеяла и подтянула к себе телефонный аппарат. Как все-таки неудобно. За несколько лет она привыкла к трубке, с которой можно лежать в постели, сидеть в ванне и делать много разных дел. Одной, разумеется, рукой. Пэтти кричала по телефону как ненормальная. Ее голос грозил разорвать провода и прервать их разговор, который, кажется, только начинался. Впрочем, Леа была бы этому несказанно рада. Ни Пэтти, ни кого другого слышать ей совершенно не хотелось. Одинокий гостиничный номер, холодные простыни, задернутые шторы — вот все, что ей было нужно. Но какой-то идиот придумал телефоны. Белл, кажется... Хотя... какая разница...

Пэтти продолжала надрываться, с завидным упорством пытаясь преодолеть стену равнодушия, за которой спряталась Леа.

— Ты думаешь, мне легко было узнать, что ты пропала?! Да еще от кого?! От Ричи, который никогда не удостаивал меня своим вниманием! Ну где, где, ты пропадала эти несколько дней?

В ответ послышалось лишь молчание и ровное дыхание Леа.

— Где?! Неужели ты все время сидела в этом номере? — ответила за нее Пэтти. — Не могу поверить! Не молчи, объясни, что случилось! Объясни своей лучшей подруге, какого черта ты уходишь из дома и торчишь в гостиничном номере?! И какого черта она об этом ничего не знает?!

Леа слегка отстранила трубку от уха — от воплей Пэтти вполне могла лопнуть барабанная перепонка. Отвечать ей совершенно не хотелось. Положить трубку было, пожалуй, самым удобным вариантом, но так обидеть подругу Леа не могла. К тому же, зная Пэтти, можно было не сомневаться в том, что через минуту треньканья звонка вновь разнесут в клочья тишину гостиничного номера.

— Послушай, Пэтти, — тихо начала Леа, — честно говоря, я не настроена на серьезный разговор...

— Хорошо, — не унималась Пэтти, — поговорим несерьезно.

— Пэтти, я вообщене хочу разговаривать. Во всяком случае, сейчас. Через несколько дней я позвоню тебе и, может быть, все объясню...

— Может быть?! — взорвалась Пэтти. — Может быть, объяснишь?! Да что ты себе думаешь, в конце концов?! Кто я тебе, Леа? Подруга или троюродная сестра из

Техаса? Почему ты общаешься со мной, как с едва знакомым человеком? В конце концов, я имею право знать, что с тобой происходит... Я надеялась, что, если с тобой что-то случится, ты первым делом придешь ко мне...

Так бы оно и было, Пэтти, с тоской подумала Леа. Так бы оно и было... Если бы я была такой, как раньше, — наивной и эмоциональной. Но наивность выветрилась, как от сквозняка, а все эмоции куда-то пропали, как будто им надоело жить в скучной душе Леа. Поэтому совершенно не понятно, зачем такому ходячему трупу идти к Пэтти и смущать ее своим видом...

— Может, все-таки ответишь? — жалобно спросила Пэтти. — Если бы ты знала, как меня пугает твое молчание... Не хочешь говорить — не надо. Ответь мне только на один вопрос — да или нет. Большего я не требую. Только да или нет... Согласна, Леа?

— Да.

— Дело в Ричи? Ты ушла из дома из-за Ричи?

Ровное дыхание Леа, раздававшееся в трубке, на секунду стихло. Повисла скользкая пауза — воспоминания пытались прорваться сквозь заслон, поставленный разумом Леа, но сделать этого им не удалось.

— Да, — выдохнула в трубку Леа.

— Ясно, — почти обрадованно констатировала Пэтти. По крайней мере, одной загадкой меньше. А Ричи прикидывался невинной овечкой, когда приходил к ней домой... Впрочем, Пэтти и не сомневалась, что проблема именно в нем. Слишком уж скользкий тип. Высокомерный хвастун, который считает, что у него всегда и все будет на высоте. А если у кого-то неприятности, он смело относит этого человека к разряду неудачников — низшему разряду людей... Но сейчас не самое лучшее время для того, чтобы критиковать Ричи. Главная задача Пэтти — вытащить Леа из номера, в котором она спряталась от Ричи. Или от себя самой... — Когда ты собираешься оставить номер, Леа?

— Ты обещала не задавать больше вопросов...

— Но ты ведь меня знаешь...

Леа не могла сдержать улыбки. Уж кто-кто, а она действительно знает Пэтти и могла бы догадаться, что одним вопросом подруга не ограничится.

— Я не знаю, Пэтти. Хочу побыть здесь еще несколько дней, — уклончиво ответила Леа. Ей не терпелось скорее закончить затянувшийся разговор и вновь погрузиться в бездну сна. Или хотя бы просто полежать в постели, с головой укрывшись одеялом.

— Послушай, Леа, — Пэтти вкрадчиво снизила тон, уменьшив его почти до шепота, — как ты думаешь, если я узнала о том, где ты находишься, узнает ли об этом Ричи?

— Что ты имеешь в виду? — насторожилась Леа.

— Именно то, о чем ты сейчас подумала. Если Ричи обладает хотя бы капелькой фантазии, он найдет тебя. А возможно, уже нашел... Твой номер — не слишком надежное укрытие, Леа, — подытожила свой монолог Пэтти.

— И что ты предлагаешь? — недоверчиво поинтересовалась Леа.

— Ричи уже был у меня. Вряд ли он соизволит прийти во второй раз. Как говорится, молния не бьет в одно дерево дважды...

Ну что еще могла предложить Пэтти? Блеснуть оригинальностью и посоветовать Леа отправиться на Багамы? В чем-то она права — зная то, как Ричи относится к Пэтти, едва ли можно предположить, что он нанесет в дом подруги повторный визит. Но стоит ли ради этого отказываться от одинокого номера с задернутыми шторами и холодными простынями? На одной чаше весов лежал возможный визит Ричи, мысль о котором повергала Леа в оцепенение. На другой — болтовня Пэтти, которую (при всей любви к подруге) Леа едва ли смогла бы вынести. Сделать выбор оказалось непросто. После нескольких дней, проведенных в номере, Леа не могла себе представить, что она встанет и пойдет куда-нибудь в другое место. Необходимое ей одиночество она могла найти только здесь, только на этом маленьком островке тишины...