Запомните нас такими
Шрифт:
Оба смотрели на меня не мигая.
Полагая, что немая сцена несколько подзатянулась, я выбрал на столе яблоко покрупнее и с хрустом надкусил. Судя по взгляду заведующей, её однажды уже пугали и, по всей видимости, не без успеха.
Юра положил на коленку женщины ладонь и успокаивающе проговорил:
– Не волнуйся, это мой друг, Виктор.
Та молча убрала его руку с колена и поднялась. Женщиной она оказалась высокой, с тонкой талией и прямой спиной.
– Надеюсь, вы на меня не очень сердитесь? – спросил я у неё.
– Для такого серьёзного занятия у Юры слишком
Я мельком глянул на буфет с солидным набором бутылок:
– Коньяк.
Заведующая наполнила золотым сиянием три приземистых рюмки и одну из них поставила передо мной:
– Этот коньяк гораздо лучше, чем в баре.
Я хмыкнул:
– Никогда бы не подумал. Вас как зовут?
– Ирина.
– За ваше гостеприимство, Ирина!
– Давненько ты ко мне не заглядывал, – сказал Юра.
– Дела.
– У всех дела. Прямо с ума можно сойти.
– Да вот пока каким-то чудом ещё держусь.
– Решил развлечься?
– В некотором роде.
– Если не торопишься, могу устроить всё по первому разряду.
– Местечко подходящее, – сказал я.
– Двести баксов с пары.
– Что-то дёшево. Может, за это время и кафе подешевело?
– А вот за недвижимость придётся раскошелиться.
– Пятнадцать лимонов устроит?
– Наличными?
– За наличные я покупаю только бриллианты.
– Тогда извини.
– Жаль. Мне здесь понравилось.
– Вы не первый, кому тут нравится, – сказала Ирина.
– И не первый, кто предлагает миллионы? – спросил я.
– И не последний, – заметил Юра.
– Как быстро мчится время, – произнёс я, – ещё вчера за миллион можно было купить несколько коробок конфет, а теперь отказываются продать забегаловку, которую, возможно, завтра уже опишут за долги.
– Не переживай, – сказал Юра, – для тебя здесь столик всегда найдётся.
– Это будет твой столик, Юра.
– Какая разница, если тебе за ним приятно?
– Ну, если приятно тогда, конечно, – согласился я.
Он поймал мой взгляд:
– А кроме точек общественного питания тебя что-нибудь интересует?
– А вот этот вопрос мне бы хотелось обсудить с глазу на глаз, – я посмотрел на женщину. – Мадам ничего не будет иметь против?
Мадам ничего не имела против.
Юра посадил меня в зале за столик, а сам на несколько минут отлучился к уже начавшим скучать клиентам. Место Мадонны на экране занял шустрый, как сперматозоид, Майкл Джексон. Парень явно знал толк в суставной гимнастике.
– Ну, что там у тебя? – спросил Юра, усаживаясь напротив.
Я коротко изложил суть дела.
– Гм, – произнёс он. – Такая информация обойдётся тебе в три новых светильника. Вон там над баром.
– Если только они не из золота, – сказал я.
– Сегодня от блестяшек продолжают балдеть лишь идиоты.
– Тогда по рукам. Когда ждать известий?
– Я тебе позвоню.
– Отлично, только не мне, а господину Павлову с моими инициалами или администратору гостиницы, – я продиктовал ему телефонные номера и поднялся.
– А как насчёт того, чтобы поразвлечься? – спросил он.
– Сразу
– Тогда, может, ещё по рюмочке?
– Я за рулём.
Он улыбнулся. Улыбка получилась не из весёлых.
– Устал как чёрт, – перехватив мой взгляд, виновато сообщил он.
Учитывая его многолетнюю торгово-закупочную деятельность, поверить в синдром хронической усталости было не так уж и сложно.
Глава пятая
На улице по-прежнему моросило. За драматическим театром я повернул налево и, дождавшись, когда загорится зелёный огонь светофора, занял место на автостоянке. С тыльной стороны театра, мальчишки, должно быть школьники, дружно сгружали с фургона какие-то ящики. Раскрыв зонтик, я перешёл улицу и, протопав с полквартала по залитому дождём тротуару, нырнул в дверь кондитерской. В нос стоило только приоткрыть двери, пахнуло ванилью и шоколадом. Несколько покупателей, переходя от витрины к витрине, с интересом присматривались к кулинарным чудесам. В отличие от придирчивых клиентов, у меня на такую экскурсию времени не было. Я купил коробку шоколадного ассорти, полдюжины заварных пирожных и бутылку шампанского. Теперь я по крайней мере мог рассчитывать если не на женскую откровенность, то хотя бы на девичью благодарность.
Многоэтажный дом Эллиной подружки занимал добрых полгектара. Во дворе, под клёнами, которые вполне могли посадить на субботнике ещё мои родители, прятались столики с удобными широкими скамейками. Под одной из них, положив голову на лапы, дремал лохматый рыжий пёс.
Я дошёл до пятого подъезда и, поднявшись к квартире номер сто четырнадцать, нажал на звонок. На мелодичный зуммер никто не отозвался. Я взялся за дверную ручку и повернул. Дверь отворилась. Раздумывать, переступать порог или нет, я не стал. Небольшая полутёмная прихожая была пропитана уютной тишиной.
– Живой кто-нибудь есть?! – подал я голос.
Если живые и имелись, то по какой-то причине пока предпочитали помалкивать. Я дошёл до середины прихожей и остановился. Было слышно, как за неплотно прикрытой дверью ванной неторопливой струйкой стекает вода. В комнате слева, должно быть, гостиной, мягким зеленоватым светом сиял аквариум. Какое-то время я молча наблюдал за спокойно снующими в водной толще рыбками. Они явно не были предупреждены о моём визите. Из задумчивости меня вывел женский голос:
– Вы что-то хотели?
Обернувшись, я увидел перед собой невысокую, симпатичную женщину, одной рукой придерживавшую на груди халатик, а другой заслоняющую от света глаза.
– Если вы подруга Эллы, то задать вам несколько вопросов, – сказал я.
Женщина опустила руку и, щурясь, предложила подождать в гостиной. Её реакция обнадёживала.
Я включил в комнате свет и, выставив на столик презенты, с тяжёлым глянцевым журналом в руках устроился на диване. Главной ударной силой глянца были женские портреты. Очень много портретов и минимум информации. Слава богу, долго ждать возвращения хозяйки не пришлось. В белой блузке, джинсах и босоножках она смотрелась ничуть не хуже глянцевых див.