Заповедник для академиков
Шрифт:
— Ты о Ленине?
— Разумеется. О нем, мой барбосик.
— Наверное, есть. Я же не изучаю его ногти.
— А есть, которые изучают?
— Антонина, не делай вид, что не понимаешь! — вдруг рассердился Леонид Саввич. — Совершенно очевидно, что за эти годы несколько докторских, не говоря о кандидатских, защитили о ногтях Ильича.
— Первый ноготь левой ноги, большой ноготь правой ноги…
— А вот смех твой опять же неуместен. Каждая молекула тела нашего вождя представляет неоцененный интерес для науки.
— Ну и покажи мне диссертацию.
— Какую?
— Допустим, по отпечаткам пальцев Ильича.
— Я не знаю, где лежат данные.
— Отыщи. Вон у тебя компьютер стоит.
— В него еще далеко не все занесено.
— А ты ищи, ищи. Хочешь коллекцию марок получить?
— Хочу.
— Хочешь снова надо мной надругаться?
— Зачем ты так… у меня к тебе зарождается чувство.
— Хочешь еще три тысячи баксов?
— Ну зачем тебе это?
— Я любопытная. Я прямо выкипаю от любопытства.
— Может, хочешь послушать записи голоса Ильича? Они у меня в открытом хранении.
— Отпечатки пальцев. И быстро.
— Антонина, я же сказал, что это невозможно.
Раздался тонкий требовательный сигнал.
Антонина вытащила из сумки мобиль.
— Да, — сказала она. — Это я, кто еще! Тебе что, пароль сказать? Ну то-то. Что? Работаю. Именно сейчас работаю. Патронов не жалею. Хорошо, отзвоню.
Она спрятала аппарат и, глядя громадными серыми полушариями на Леонида Саввича, сказала:
— Ты видишь, я не одна. Есть очень влиятельные люди, которые интересуются.
Именно в этот момент Леонид Саввич понял, что имеет дело с инопланетянами, с пришелицей. В любой момент она, как это обычно бывает в американских фильмах, сорвет с себя пластиковую маску, и взору Леонида Саввича предстанет страшная рожа космической завоевательницы, в которой от прежней красоты останутся лишь громадные серые выпуклые глаза.
Но показать свой страх, саморазоблачиться — нет, ни в коем случае.
Он имеет шансы выжить, только если они сами его не заподозрят!
И он еще имел с ней секс, как говорят американцы! Секс с инопланетянкой. А что, если теперь у Сонечки родится галактический вампир? «Нет, остановись, Леня, не суетись, возьми себя в руки. Можно ведь закричать, прибегут товарищи по работе…» А если их тоже расстреляют?
— Ты что? — спросила Антонина, нехорошо улыбаясь. — Забыл, где лежат отпечатки нашего вождя?
— Я не знаю…
— Думай, Леня, думай. Нашего решения ждут в высоких сферах.
Антонина ткнула пальцем в небо, и Леонид Саввич еще больше сжался — она и не считала нужным скрывать свое происхождение.
— Но отпечатки пальцев! — воскликнул он. — Почему отпечатки?
— Это наши проблемы, — ответила инопланетянка Антонина. — А ты наш добровольный помощник.
— Но я… это опасно.
— Для тебя уже ничего не опасно, зайчик. Для
— При чем тут Сонечка?
— При том, что ей совсем не следует знать, чем ты занимаешься с залетной бабой в рабочее время.
— Но ты не посмеешь!
— Три тысячи за аборт — и молчу.
Она нагло расхохоталась, хотя глаза остались холодными.
И тогда Леонид Саввич дрогнул. Он посмотрел на компьютер. Конечно, можно попытаться, ничего не найти…
— Только не манкировать! — приказала Антонина. — А то я и еще чего могу вспомнить.
Леонид Саввич игнорировал ее слова. Он обернулся к компьютеру и приступил к поиску. Пальцы слушались плохо.
Прошло минут пять.
Антонина закурила, хотя курить в архиве было строжайше запрещено. На дым сунулся шеф по режиму, Антонина отмахнулась от него. Он ушел. «Видно, немало получил», — успел подумать Леонид Саввич.
— Ну!
— Боюсь, с него не снимали отпечатков пальцев, — сказал Леонид Саввич. — Ни в алфавитном указателе, ни в тематическом такой информации нет.
— Отойди, — сказала женщина.
Леонид Саввич поднялся.
Антонина села к компьютеру.
— Показывай, что у вас тут к чему.
Оказалось, что она в ладах с компьютером. Что было странно, если она заведует пушной фермой под Пермью, и совсем неудивительно, если она пришелец с дальней звезды…
«И неизвестного пола! А вдруг я согрешил? Вдруг я ударился в гомосексуализм? Но как спросишь? Лучше мучиться, чем спросить».
— Черт побери, — сказала Антонина наконец. — Твоя правда. Как же можно столько лет работать и не снять отпечатков пальцев! Может, враги утащили?
— Нет, — твердо сказал Леонид Саввич. — Я уверен.
Антонина снова вытащила мобиль.
— Оскар, ты? — спросила она. — В институте нет его пальчиков. Что будем делать?..
С той стороны говорили долго. Антонина кивала, стряхивая пепел на пол. Леонид Саввич пытался увидеть в ней инопланетянку, но не был ни в чем уверен.
Наконец Антонина попрощалась с Оскаром, обернулась к Леониду и сказала:
— Придется снимать с мумии.
— Как так? — Леонид Саввич ничего не понял.
— А так — пойдем в Мавзолей и снимем.
— Ты с ума сошла!
— Нет. Ты пойдешь с нами и все для нас сделаешь.
— Ни в коем случае! Я на это не пойду!
— А как марку с маленькой буквой «ф» из чужой коллекции вынимать, это ты можешь?
— Какую марку?
— Леваневского.
Чтобы поднять уровень духа у Леонида Саввича, Антонина перед ночной операцией позвала его в номер, но пить не давала, а была деловита, шустро разделась, раскидав изящные вещи по узорчатому паласу, и торопила любовника. Леонид Саввич запутался в брюках, рассердился и вообще хотел одеться и уйти.