Заповедник, где обитает смерть
Шрифт:
– Предъявите ваши документы! – сурово приказал капитан полиции.
Волошин, Филатов и Вера достали паспорта. Лишь Эмма пожала плечами.
– Они все время находились в зале, – доложил капитану администратор, – никуда не выходили. Вчетвером пришли, а потом мы к ним подсадили еще одного.
– Что случилось? – спросил Филатов.
Но в это время включилась рация, и чей-то голос сквозь хрип и пиканье произнес:
– Сейчас из города подъедут и еще из прокуратуры и ФСБ.
– Кто мне объяснит?.. – возмутился Иван.
Но администратор
– Человек, который сидел за вашим столиком, о чем говорил? – спросил наконец полицейский.
– Рассказывал про рестораны в других странах, – ответил Иван, – но он недолго здесь был.
– А вы давно с ним знакомы?
– Да мы его вообще не знаем, – возмутился Филатов. – А что хоть произошло?
Капитан взял со стола свой аппарат и, не повышая голоса, пробубнил в него фамилии, которые прочитал в паспортах.
– Может, по соточке? – неожиданно для самого себя предложил Волошин.
Страж порядка поднял голову и посмотрел на него, затем кинул взгляд на администратора. Тот радостно закивал с таким видом, как будто всю жизнь мечтал только о том, как бы угостить человека героической профессии.
– И бутерброды, – подсказал ему Алексей. – Люди ведь на службе.
Через пару минут на столе стояли бутылка водки и блюдо бутербродов с лососиной. Бутылка была литровой, а лосось, до того, как его разрезали на ломтики, метровым. Капитан плюхнулся на стул. Вечер грозил затянуться, но едва сняли с бутылки пробку, в зал вошли еще несколько полицейских, впереди полковник – его, как видно, подняли с постели, и в спешке он забыл нацепить галстук.
Полковник подошел к столу, и его подчиненный вскочил, отдавая честь и представляясь:
– Капитан Гришин, это я обнаружил тела.
– Какие тела? – не выдержал Иван. – Мы вроде еще дышим.
Но его не слушали. Полковник покосился на бутерброды и на бутылку, а потом опустился на освобожденный капитаном стул, задумчиво взглянул на администратора. Тот по-своему понял его взгляд, наполнив две рюмки.
– Я чисто интуитивно догадался, – доложил капитан, – рукав трупа задрал и сразу увидел татуировку, о которой говорилось в ориентировке: кинжал, оплетенный цветочками типа незабудок.
– Да, – строго произнес полковник. – Его по всей Европе ищут, а он в нашем районе.
Полицейский начальник вздохнул, переживая, видимо, не очень оперативную работу полиции и спецслужб, взял со стола рюмку и сказал капитану:
– Ну, давай по одной, а то впереди работы невпроворот. Когда еще домой вернемся?
Полицейские выпили, закусили лососиной, не глядя на других сидящих за этим же столом людей, словно их не было вовсе.
– Кто-нибудь мне объяснит, что произошло? – обратился к ним Филатов. – Кого хоть замочили?
– Откуда у вас такая терминология? – повернул к нему голову полковник, подвигая заодно администратору пустую рюмку. –
Иван покосился на администратора, поспешившего наполнить до краев полковничью рюмку, и ответил:
– Славу богу, нет.
– Тогда молчите, а то мы быстро исправим этот пробел в вашей биографии.
– Это свидетели, – подсказал капитан. – Только они ничего не видели. В зале находились, когда кто-то тех во дворе замо… в смысле, убил.
– Вы бы хоть просветили нас, – вдруг осмелела Вера. – Кого убили? За что? Ведь теперь домой страшно возвращаться.
Полковник с капитаном внимательно взглянули на нее, потом на Эмму.
– Вам, девушки, ничего не грозит. Даже наоборот, – строго сообщил старший по званию. – Только что возле ресторана был застрелен известный киллер Кирпиченко со своими подручными, личность которых мы в ближайшее время установим.
– Это который Кирпиченко? – удивился Филатов. – Тот самый, что в прошлом году в Москве банкира застрелил? Про которого по телику говорили…
– Угу, – кивнул головой полковник. – Он еще одного вора в законе ликвидировал. И ведь что, паразит, делал: всегда оставлял на месте преступления букетик незабудок, как свою визитную карточку. Банкира и охранника его уложил, потом на лобовое стекло, под дворники, цветочки. Сел в свою машину и уехал преспокойненько. А теперь лежит там между сосен…
– Незабудки, – прошептал Иван. – Какой ужас!
– Да не бойтесь вы, – успокоил его полковник. – Выпейте лучше с нами за компанию рюмочку.
Иван протянул руку к бутылке и тут же отдернул:
– Я за рулем.
– Это хорошо, – сурово произнес полковник. – Нам больше достанется.
И кивнул капитану:
– Наливай, Гришин.
Но сколько им досталось на самом деле, осталось тайной, потому что в зал начали входить разные полицейские чины и люди в штатском.
– Всех переписали? – спросил один из них в начищенных до блеска ботинках, в которых отражались красные и зеленые огоньки софитов.
– Так точно, – вскочил капитан. – Всех. И уже проверили по ЦАБу.
– Тогда отпускайте, чего им здесь торчать?
Волошин с Филатовым задерживаться не собирались, помогли выбраться из-за стола девушкам и поспешили к выходу. За спиной прозвучал голос полковника:
– Ну, давай, капитан, еще по стаканчику, а то сейчас примчится какой-нибудь хмырь из прокуратуры – при нем не расслабиться будет.
Садясь в машину, Филатов шепнул другу:
– Ты понял, кого сегодня убрали?
А поскольку Алексей промолчал, то сам же и ответил:
– Это был Незабудка!
Но Волошин, да и Вера, наверное, уже и сами догадались об этом. А Эмма, если и слышала слова Ивана, конечно же, ничего не поняла.
Машина шла сквозь темноту ночи мимо заснеженных полей, уснувших сосен и покрытых инеем берез, мимо проносились столбы и темные дома, почти неразличимые в пространстве, где-то вдали среди холмов затерялись деревушки, но не было приветливых огоньков, и вообще ничего – только мрак.