Заповедник любви
Шрифт:
— Он знает, как меня найти, но я не собираюсь вешать трубку после того, как несколько дней до вас дозванивалась. Я подожду. А вы, должно быть, мисс Гриффин.
— Да, это я.
— Здравствуйте, дорогая. Я так рада вас слышать. Меня зовут Перл. Перл Ризон, секретарь Уэба.
А также крестная, добавила про себя Тоня, улыбаясь тому, с какой теплотой в голосе говорила эта женщина.
— Уэб говорил о вас.
В трубке раздался смех:
— О, еще бы. Ну, как там наш мальчик? Ворчит и жалуется, как обычно, или последовал
— Я бы сказала, и то, и другое.
Шум воды в душевой прекратился. Уэбстер появился в комнате с влажными после душа волосами и полотенцем вокруг бедер. Взгляд прекрасных карих глаз был задумчив.
— Это тебя. Твой секретарь.
Тоня передала ему трубку, а сама вернулась к плите.
Она улыбнулась, когда Уэб с искренней заботой спросил о здоровье Перл. В его голосе была теплота и искренность. Они обсудили какие-то серьезные вопросы по разным проектам, которые Тайлеру пришлось бросить ради подписания контракта.
Невольно вслушиваясь в разговор Уэбстера, Тоня начинала понимать, как сильно она заблуждалась. Уэб Тайлер — глава крупной издательской корпорации, влиятельный человек, городской житель с головы до ног. Какое ему дело до фотографа-одиночки, ненавидящего раскаленный асфальт под ногами и предпочитающего жизнь в глуши, вдали от навязчивой цивилизации?
У них нет никакой надежды на совместное будущее, у них нет ничего общего. Осознание этого мертвым грузом легло Тоне на плечи. Они с Тайлером — люди из разных миров, каждый со своими жизненными целями и ценностями.
— Любовь побеждает все только в сказках. В реальной жизни чудес не бывает.
Пока Уэбстер передавал распоряжения и назначал встречи через свою секретаршу, Тоня выскользнула на улицу, с трудом сдерживая слезы.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Уэб вошел в сарай, где Тоня наполняла кастрюли едой.
— Ну, и как вы поговорили с Перл? — поинтересовался он.
— Она очень мила.
Тоня заставила себя улыбнуться и стала открывать мешок с собачьим кормом.
— Ты такая молчаливая, что-то не так?
Девушка отрицательно помотала головой:
— Все в порядке. Просто я задумалась.
— О Дэмьене?
Тоня не успела отвернуться и скрыть хлынувшие из глаз слезы. Уэб подошел ближе, обнял ее за плечи и заглянул в глаза.
— Эй, все в порядке. Он выживет. Его не так-то просто убить.
Девушка прерывисто вздохнула и прижалась к его груди. Уэбстер обнял ее, сильную и в то же время такую ранимую воительницу, рыдающую из-за раненого медведя. Она готова отдать всю себя ради тех, кого любит. Уэб с самого начала знал, что это относится и к нему. Он хотел сказать ей нечто важное, и теперь был очень подходящий момент.
— Я люблю тебя, Тоня.
Девушка замерла в его объятиях. Возникшую тишину нарушали ее неровное дыхание и какой-то далекий гром, который звучал очень странно,
— Похоже, ты не расслышала. Начнем сначала. Я сказал, что люблю тебя.
Он сделал паузу, показывая рукой, что ждет ее ответа.
Тоня медленно покачала головой:
— Это бессмысленно.
— Бессмысленно? — У Уэбстера все оборвалось внутри. — Я говорю, что люблю тебя, а ты отвечаешь, что это бессмысленно?
— Ты хочешь, чтобы я сказала, что люблю тебя? — воскликнула девушка, чувствуя, как от отчаяния кружится голова. — Отлично. Я тебя люблю, доволен? Что дальше?
Уэбстер растерянно улыбнулся:
— А дальше они жили долго и счастливо, пока смерть не разлучила их.
— И где же они жили долго и счастливо? В Нью-Йорке?
Тайлер нахмурился — он неожиданно понял, в чем дело. В ту же минуту Тоня озвучила эту мысль, и в ее голосе теперь звучали боль и сожаление:
— Твоя жизнь несовместима с моей, Уэб. Мы не настолько глупы, чтобы надеяться найти золотую середину. Ты лучше всего чувствуешь себя в городе, а мне нужен лес или другое глухое место, где можно укрыться от толчеи.
Тоня с мольбой посмотрела на Уэбстера.
— Неужели ты не понимаешь? Мы несовместимы от природы, между нами глухая стена, и было бы глупо надеяться, что мы сможем ее пробить.
С этим трудно было спорить. В глубине души Уэб понимал, что Тоня права, и все-таки не мог просто так сдаться.
— Неужели ты так мало веришь в нас с тобой?
Тоня взглянула устало и обреченно.
— Я не верю в чудеса. Любви бывает недостаточно. И, положа руку на сердце, надо признать, что из четырех дней, проведенных вместе, два прошли в ссорах. Наши чувства изменятся, когда пройдет первая страсть. Прости.
Она коснулась рукой его щеки и вышла на улицу.
Уэб не знал, что сказать, он готов был согласиться со всем, кроме одного — что ничего нельзя сделать. Он способен измениться, потому что слишком сильно любит эту женщину, чтобы потерять ее!
Чувствуя себя совершенно сбитым с толку, он выскочил на улицу, чтобы догнать Тоню, и вдруг увидел, как к дому приближается бульдозер.
Дорога была расчищена. Если верить в судьбу, то можно было принять это за ее знак. Этот знак говорил, что пора уезжать. Что Тоня права.
— Тебя ждут неотложные дела в Нью-Йорке, — произнесла девушка пугающе безразличным тоном. — Я попрошу ребят подбросить тебя до города.
— Хватит суетиться вокруг меня, детка. Я стар, но еще не умер.
Чарли был прав. Тоня слишком много суетилась, но ничего не могла с собой поделать. Старика выписали четыре дня назад, и он постепенно набирался сил, но перенесенный инфаркт давал себя знать. Чарли осунулся, на лице все еще была больничная бледность, он быстро уставал.