Заповедник людей
Шрифт:
– Ни в коем случае, я Нине хочу жменю подарить, ты Яне, ну, а остальное раздадим всем поровну.
– И Гурию дадим?- с неудовольствием произносит Антон.
– А чем он хуже других?- с понимающей улыбкой спрашивает Виктор.
– Скользкий он, нудный и больно умный.
– Если делить на всех, значит на всех,- Виктор уже не улыбается.
– Может ты и прав,- Антон вяло закидывает опалы в рюкзак, затем застёгивает молнию, взвешивает на руке,- на двадцать килограммов тяжелее стал. В прошлой жизни мы стали бы олигархами.
– Ругательное слово,- морщится Виктор,- что может быть поскуднее их образа жизни и их мировоззрения,
– Ну, это я по привычке,- стушевался Антон,- мне они тоже до жо…ы. Сегодняшним днём надо жить.
– И делать своё будущее,- добавляет Виктор,- он взваливает на плечи рюкзак, охая от его веса.- Веди, Сусанин,- шутливо требует он.
Антон никак не реагирует на его шутку, в молчании идёт вдоль озера, часто подсвечивая вблизи себя воду, словно ожидая, что из неё в любой момент может кто-то выпрыгнуть. Да и Виктор, часто скашивает туда взгляд, всякое можно ожидать, ведь совсем недавно вода у берега бурлила от скопищ неведомых существ, но вот сейчас, почему-то никого нет, это одновременно и радует и настораживает.
Как-то неожиданно озеро заканчивается, слезой застыв у холодной стены, дальше приходится карабкаться по трещине вверх, рискуя соскользнуть на торчащие внизу сталагмиты. Затем, пихая впереди рюкзак, извиваясь как дождевые червяки, приходится ползти в узкой полости, которую Антон с гордостью обозвал «шкуродёром». Но вот он пройден, Виктор утирает влагу с лица, осматривает очередной зал и удивляется, что так холодно.
Действительно, температура с одуряющей жаркой ухнула на отметку, где-то плюс пять. Становится зябко, но Антон веселеет:- Вот это я понимаю, это уже наши владения, чувствую, где-то есть выход.
Антон быстро шлёпает по гладкому полу, его плечи распрямляются, в осанке появляется уверенность и она передаётся Виктору:- Ты действительно так считаешь?
– О, да! У меня нюх, скоро будет выход,- он спешит в сужение зала, входит в тоннель и останавливается как вкопанный. Виктор его едва не сбивает и сразу понимает, это тупик, стенки смыкаются, а у ног блестит вода.
– Очередной сифон?- догадывается Виктор.
– Похоже,- с неудовольствием бормочет Антон.
– Будем проныривать?- Виктор скидывает тяжеленный рюкзак.
– С рюкзаком никак не получится, а жаль,- он крайне расстроен.
– Он же герметичный.
– Он тяжёлый, на дно потянет.
– Тогда давай надуем его, место там ещё есть.
– Блин, как я не додумался сам, видно от той жары мозги потекли, я ведь так раньше часто делал.
Антон, посмеиваясь сам над собой, вновь стягивает одежду, запихивает внутрь рюкзака:- Посторожи,- шутит он и, отдышавшись, уходит под воду.
На этот раз он отсутствовал ещё больше. Виктор уже собирается сам нырять, лихорадочно засовывает свою одежду в рюкзак, но под водой появляется тусклое пятно, разрастается, вспыхивает радостным светом, Антон выныривает довольный и сияет как луч света после серой грозы:- Думал тупик, а это сталактиты ванночку полностью перекрыли. Пришлось повозиться, обломал пару штук, и ты знаешь, где я оказался? В центральном зале Чёрного монастыря! Теперь выберемся, но меня опять колбасит от холода, так простуду можно подхватить,- шутит он и,- слегка открыв молнию, от усердия краснея, закачивает ртом воздух в прорезиненный рюкзак.- Ну вот,- внимательно оглядывая своё творение, которое стало на вид ещё тяжелее,- можно отправляться,- с удовлетворением говорит он и сбрасывает рюкзак в воду. Тот слегка
Виктор, к своей радости, даже не успев изголодаться по воздуху, выныривает вслед за Антоном и выбирается на узкую площадку. Впереди, подсвеченные фонарём, словно горят молочно розовые сосульки. Они срослись со сталагмитами и образовали что-то вроде секретной комнаты. Удивительно как Антон догадался сломать пару штук, вероятно от отчаянья пнул по ним ногой и открылся ход во владения Чёрного монастыря.
Мужчины быстро обтираются собственной одеждой, напяливают на озябшие тела и бегут по ровной поверхности пола к едва заметному лучу света, который словно стекает сверху и рассеивается туманом в величественном зале Чёрного монастыря.
Некоторое время Антон готовит подъём: забивает крючья, навешивает верёвку, затем, обвязывает Виктора, цепляет самохваты и ползёт вверх, периодически вбивая клинья и подтягивая за собой верёвку, страхуя своего товарища.
Солнце, слегка затянутое рваными тучами, ослепляет, заставляет прикрыть глаза, но бурный восторг от того, что они вырвались из жуткого мира пещеры, вновь открывает на всю ширь глаза и слёзы катятся как у плаксивых девчонок, но это от слепящих лучей.
Они полностью выбираются из воронки, впереди виднеются деревья и чернеет зола от костра. Рядом, с каким-то бесстыдством, разбросаны человеческие кости, скалятся обглоданные черепа. Антон отшатывается, клоунская улыбка застывает и сползает с краешками опустившихся вниз губ.
– Неужели это все-таки, правда?
– А ты что, не верил мне?- Виктор медленно осматривает поляну.
– Верил. Но я не знал, что это может быть так жутко. А где они сейчас?
– Их здесь нет, это теперь владения Идара, а он похуже этих будет.
– А что с нами произошло?- задаёт Антон непонятный вопрос.
– В смысле?- не понимает Виктор.
– Мы нашли какой-то невероятный мир. Откуда он?- Антон расстегивает рюкзак и достаёт горсть чёрных опалов.- Если бы не они, я думал, что всё происшедшее сон, галлюцинация, бред и, что бок мне покарябал не живой утопленник, а я сам за камень зацепился.
– Там ещё лестница с перилами была и икры у тебя полный пакет.
– Да, икра. Может, поджарим немного?
Виктор с гадливостью передёргивает плечами, но Антон уже достаёт пакет и икра, совсем как лососевая, призывно заиграла как полированный янтарь в лучах света.
– А почему бы нет. Но как костёр разожжем?
– Не проблема,- Антон достаёт коробок спичек, завёрнутый в презерватив,- из старых запасов, берегу как величайшую драгоценность, но сейчас как раз к месту, обсохнуть надо и поесть.
Место для костра решено выбрать подальше от старого кострища, так как от него буквально смердит тленом, да и человеческие кости вызывают тошноту едва не до рвоты.
Вскоре заструился ароматный дым, трещат сухие веточки, огонь как живой, жизнерадостно прыгает по листьям и набирает силу, принося тепло и надежду.
Гл.15.
Котелок подвешен над костром, икра, щедро брошенная внутрь, пузырится, шипит, растрескивается и распространяет умопомрачительный запах. Рты наполняются слюной и воспоминания о том, где её добыли и, что из неё могло бы вылупиться, уплывают глубоко в подсознание.