Запоздалый приговор
Шрифт:
Разговорились они буквально через несколько минут. Гордееву сразу же показалось, что он давно знает эту свойскую, еще молодую и красивую женщину. Но главное, конечно, было не это, а то, что лучшая подруга Риммы Хаузер-Кравцовой рассказывала про нее откровенно и с удовольствием. Видно было, как она любит ее и как гордится ее успехами. И как тоскует по ней. Она знала всю историю перемещения Риммы из Конаково в Москву, а отсюда в Швейцарию и рассказала ее Гордееву подробно и со вкусом. Рассказала, между прочим, и как в день своей гибели
— Прямо сериал можно снимать, — оценил адвокат. — Знаете, похоже, он ее все-таки любил.
Светлана презрительно махнула рукой.
— Тоже мне — любил. Любил бы — не бросил. Себя он только любил, это же яснее ясного. Вот Шопик был в нее влюблен, это — да, — с легкой грустью сказала Светлана.
— Шопик — это кто?
— Юрка Шаповалов, наш однокашник, из Конаково. Да только Римка его к себе не подпускала. Она вообще недотрога была. Пока этого спортсмена не встретила. Ну и дура, я ей всегда говорила. Только, наверно, неубедительно.
— Так что же Шопик? — напомнил Гордеев.
— А что Шопик? Шопик — это чистое золото, а не человек. Он из армии в отпуск пришел всего-то на несколько дней и сразу в Москву мотанул, хотел ее увидеть. Жить тогда без нее не мог. В «Шашлычную» приехал, хорошо, что на меня напоролся, а то бы еще натворил дел. Я его буквально силой заставила уехать!
Мне тогда казалось, что все у нашей Римки уже тип-топ. — Светлана вздохнула. — Кто же знал, как оно получится? Потом я жалела, конечно. Не надо было вмешиваться. Пусть бы он ее нашел. Может, это и была ее настоящая судьба, кто знает? Я вообще только недавно поняла. Никогда не надо вмешиваться.
— Вы мудрая женщина, — заметил Гордеев.
— Фу, — сказала Светлана. — Мудрая… мудрая только черепаха. Вы так сказали, будто мне сто лет.
— А сколько вам?
— Ну, вы наглец, — притворно возмутилась она. — А вам что за дело?
— Так, любопытно просто, — улыбнулся он.
— Все равно не скажу.
— Ладно. Так что же Виктор? Он вам не понравился тогда, девять, или сколько там, лет назад?
— Напротив. Слишком уж был хорош.
— С кем ни говорю, все это повторяют, — кивнул Гордеев. — Понять бы только, что за этим стояло.
— А зачем вам? Все уже быльем поросло.
— Так уж и быльем. Реутов погиб всего полтора месяца назад.
— Я имела в виду, у них с Римкой — все позади. Мне кажется, он был из таких, знаете — пошел на охоту, убил медведя, ободрал лисицу, принес домой зайца, мать зарезала утку и сварила кисель…
— Попробовал, а он горький, — закончил Гордеев.
— Откуда вы знаете? — удивилась Светлана. — Это же наша, конаковская поговорка!
— Так уж и ваша, — засмеялся Гордеев.
Она недоверчиво потерла нос.
— А можно и я вам задам вопрос?
— Валяйте.
— Вы женаты?
Он с улыбкой покачал головой.
— У Риммы кроме вас и Юры Шаповалова в Москве есть друзья?
— Ни единого человека.
— Вы так уверены?
— Убеждена.
— Спасибо, это важно. Скажите, Света, а этот ваш Юра, Шопик, он в Москве постоянно живет, да? Он вообще кто?
— Он журналист, в газете работает.
— В какой?
— Не помню. Я их не читаю, только телепрограмму если. Это вам с моим мужем надо, он про политику все знает.
— Ну вот, — огорчился Гордеев. — Так сразу и с мужем. И при чем тут политика?
— Да политика эта проклятая, как выясняется, всегда при чем. А у Юрки в газете всегда полно политики, скандалы всякие-разные…
— Римма с ним виделась, когда приезжала?
— Конечно, она же у меня спрашивала, как его найти…
— А как он внешне, ничего?
— А вам-то что? — удивилась Светлана. — Или вы того… мальчиками интересуетесь?
Гордеев даже поперхнулся от смеха.
— Нет, — сказал он, откашлявшись, — просто вы его так живо описали… Он на одного моего знакомого похож, а фамилию его я и не знаю, понимаете ли, он тоже Юра и тоже журналист.
— Ну… У нашего Юрки бородка такая рыжая. Плотный, высокий.
Так, понял Гордеев, этот мужик приходил с Риммой в офис к Реутовой. Секретарша его точно так и описала. Но зачем он нужен был Римме? В качестве охраны? Или тут что-то другое?..
— Нет, — огорченно сказал он. — У моего приятеля нет бороды. А у вас фамилия кавказская, верно? У вашего мужа есть борода?
И тут, как по заказу, появился Роман. Вид у него был вполне цивилизованный, и даже без бороды, но взгляд — напряженный. Гордеев сразу понял, что это муж, и у него почему-то действительно испортилось настроение.
3
С утра Гордеев созвонился с Юрием Шаповаловым, объяснил, кто он такой, и попросил о встрече. Потом залез в Интернет и несколько часов изучал его газету. Потом пообедал и лег спать. Отдохнув часа четыре, не меньше, Гордеев почувствовал себя новым человеком и был готов к великим делам и свершениям. Но делать было особо нечего, до встречи с Шаповаловым еще оставалось свободное время, а мозолить глаза шефу юрконсультации он тоже не хотел — еще загрузит чем-нибудь по самое не могу. И Гордеев поехал в Генпрокуратуру.
Турецкий, редкий случай, тоже маялся от безделья. Он играл сам с собой в шахматы. Партия развивалась нестандартно. Принять участие на чьей либо стороне Гордеев не рискнул и отправился в Серебряный бор, там они с Шаповаловым договорились встретиться — на троллейбусном кольце в половине восьмого вечера.
Гордеев припарковался и сидел в машине, время в запасе еще было. Он включил радио. Пела Земфира.
Вороны-москвички меня разбудили.
Промокшие спички надежду убили.
Курить — значит, будем дольше жить…