Запрет на любовь
Шрифт:
— С тебя причитается, — кивнул, не собираясь обнадёживать в своей бескорыстности. — Прощение я заслужил, но вы надо мной стебались, — шагнул к ней ближе. — И рисунки не желаете продавать, значит…
Алия видела, что наступаю, значит, понимала, что собираюсь делать и не бежала — смотрела на меня в упор:
— Ты же не надеешься, что я с тобой за это пересплю?
— Нет, — солгал, не моргнув глазом.
Я был уверен, что так и будет. Пусть не из-за благодарности, но дружескую посиделку в честь неё, плавно перетекающую в «кофе/чай?» в гостях и заканчивающуюся
— Правильно! Это исключено! — качнула головой. — Тебе лучше уйти. Я обещала прощение… Я тебя прощаю, а теперь, — речь оборвалась, когда я впритык подступил, почти подперев её собой. Она так натянулась, да по двери размазалась, что я реально начинал себя терять от желания её трахнуть.
— Знаешь же, что не уйду.
— А если Костик сейчас…
— Вчера ты с ним по телефону говорила, его нет в городе…
— Ты совсем обнаглел, и даже не скрываешь, что подслушивал!.. — задохнулась негодование.
— Ты мне нравишься, — перебил возмущение Альки. Она шумно воздух втянула:
— Ты просто хочешь меня трахнуть. К симпатии никакого отношения.
— Ну ты-то всё знаешь…
— Да, потому что ты не один такой. Думаешь, единственный встретился на моём пути? Очаровательных, милых, убогих, самодовольных, красивых, не очень, бедных, богатых… я вас встречаю каждый день! — отчеканил ровно, гневно на меня смотря. — И каждый день кто-то из вас допускает мысль, что я не против с ним переспать. Это обманчивое заблуждение. Вы мне не интересны…
— Ложь, — брякнул, чуть покоробленный её заявлением. — Меня ты как минимум хочешь, и я готов на что угодно поспорить, что ты сейчас уже течёшь от мысли, что я тебя поцелую.
— А ты поцелуешь?
— Спорим? — глотку жутко сушило, голос скатился до тихой хриплости.
— Так вот в чём дело. Спорить любишь? Ты и на меня поспорил?
Я аж заржал:
— Не поверишь, были такие реплики в команде. Парни в курсе, что я тебя домой возил, почему и не хотел с тобой светиться. Чтобы сплетней не было. Мы же… неандертальцы. Если видим красивую, все сразу активничаем, пока она с кем-то не определиться.
— А тут я, — понятливо кивнула Алька. — Вся такая… чужая и недоступная. Грех не поиметь! — протянула тоном всезнайки.
— Дура, — надоело зубоскалить. Альку не переубедить, а я уже истлевал. — И слепая, раз не замечаешь, что я из кожи вон лезу…
— Вот как раз это и замечаю, — ничуть не обиделась. — Но устала повторять: тебе со мной ничего не светит! — Хотела было выбраться из того плена, куда её загнал, но я не позволил.
— Я тебе нравлюсь? — Ладони по обе стороны от её головы упёр, заключив в более тесный плен. Всю Алькину браваду, строгость, как рукой сняло. Она опять испуганно в дверь вжалась. Поняла, что поймана, и если мне взбредёт в голову, я трахну её. Прямо тут. И сейчас!
А я реально хотел и мог сорваться.
Чуть напора, чувств, насилия и она на члене бы уже дёргалась, вот только я хотел получить разрешения на это. Взглядом,
Я мучительно её хотел по обоюдке. Нестерпимо… желал ощутить Алию той дикой, изнывающей, стонущей и скулящей от страсти кошкой, которую пробудил в машине.
— Тим, прошу, — почти молила. — Не надо, — прошептала, когда я губ её почти коснулся своими. Меня аж клинило, как желал… Потряхивало лихорадочно.
— Как у тебя хватает силы воли?.. — голос тоже дрожал.
— Ты забыл? — прошуршала, часто дыша. — Я холодная… И я холоднее, чем думаешь.
— Я запалю… — кивнул уверенно. — Потому что хочу тебя. А я всегда получаю, что хочу…
И меня накрыло ненормальной похотью. Как бы не клялся, не уверял себя, что готов терпеть и выжидать, я слаб оказывался, сталкиваясь с соседкой. Она делала из меня похотливого маньяка.
Вот я и сорвался! Впился в её полные, приоткрытые для следующего отказа губы, потому что не мог противиться низменному желанию. Потому что давно плавился в огне.
Бл*, я давно подыхал…
Глава 17
Глава 17
POV Аля/Алия
И в следующий миг припечатал собой. Без нежности и мягкости, точно дикарь, дорвавшийся до желаемого. Голодно набросился на мои губы, а руками наглыми по изгибам тела прогулявшись, сжал ягодицы, рывком приподнимая меня и протискиваясь между ног. Жадно глотал мои стоны, а я едва за сознание цеплялась. И за Тимура хваталась…
Он остервенело меня то сосал, то жевал, то кусал. С губ на шею перебрался, следы влажные оставляя, а потом носом до ложбинки между грудей прочертил дорожку, пока извивалась в крепких объятиях:
— Ты ведь меня провоцируешь?
— На что? — свой голос чужим показался.
— На эмоции…
— Мне это зачем?
— Вот и я не понимаю…
— А если да? — зашипела теперь я, когда за загривок схватил, голову мою отстраняя и нависая мрачной горой. Опять война взглядами случилась, а его рука горячая меня обжигала, скользя по ляжке с чулочками, по резинке, да на задницу, уже под подолом платья хозяйничая. Сжал с трусиками вместе, бёдрами ко мне качаясь, и показывая, как готов меня взять. Зародившийся было мой скулёж, сменился стоном, когда через секунду его пальцы проворные по резинке трусиков скользили, под кружево проникая…
На языке грубости и угрозы крутились, отказ, а тело… ему отвечало.
Меня накрыла жуткая правда. Ошеломляющая! Я текла как нимфоманка и подыхала от желания в руках этого мальчишки. За его ладонью, будто за магнитом задом ёрзнула, только посмел выше скользнуть. _Читай на Книгоед.нет_ Потому что хотела его нестерпимо в себе ощутить, а он дразнил. Так хотела, что больно было внизу живота… и пусто. Так хотела, что возненавидела. Так хотела, что прогнать его была обязана.
А губы его моё дыхание воровали… и сопел Тимур яростно. Уже видела, не миновать мне атаки хищника. Понимала, что прогнать нужно, да сил не находила, язык не слушался.