Запретная страсть
Шрифт:
— Иди ко мне, — хрипло выговорил Джексон и протянул руки.
Она не колеблясь шагнула вперед, обняла его и уткнулась головой в грудь. Ее макушка касалась подбородка Джексона, кудряшки слегка щекотали ему горло.
— Не плачь, моя милая, — негромко сказал Джексон.
Только в своих снах он осмеливался так обращаться к Ребекке. Но сейчас это прошло незамеченным.
— Пит — парень крепкий, да и врачи здесь, как мне сказали, отличные. Так что шансы у него, наверное, неплохие.
— Мне надо было нанять побольше работников, —
Джексон осторожно отвел волосы с ее лица и вытащил из заднего кармана брюк носовой платок. Легонько приподняв ее за подбородок, отер со щек следы слез.
— Я, конечно, знаю Пита Уолтерса недолго, но, думаю, не такой он человек, чтобы сразу сдаться. Он ведь сам себе хозяин, разве нет?
Руки его были такими нежными, а в глазах светилось такое участие, что на мгновение Ребекка забыла, где находится и почему.
Между тем Даниел Хилл, ворвавшись в приемный покой, сразу заметил свою дочь, и у него едва не остановилось сердце. Этот негодяй обнимал ее. О Ребекка!
Но как ни хотелось закричать во весь голос, он все-таки сдержался. Вот уже несколько дней Даниел только и делал, что молился, прося Господа сохранить его отношения с дочерью. И тем не менее, взирая сейчас на эту парочку, преподобный Хилл был не в силах понять: разве может он, отец, оставаясь в здравом уме, терпеть такое?! Набрав в легкие побольше воздуха, священник решительно направился к дочери.
— Ребекка!
Они вскинули головы одновременно. Джексон машинально ссутулился и отступил назад. Ребекка мельком взглянула на отца и, решив, что его тревожное и взволнованное выражение лица вызвано страхом за Пита, крепко обняла его.
— Папа, у Пита сердечный приступ! Им сейчас занимаются врачи.
— Знаю, дорогая, знаю, — сказал он, неловко похлопав ее по спине и стараясь не смотреть чересчур свирепо на мужчину, который только что нагло тискал его дочь. — Я прослушал твое сообщение и тут же позвонил в больницу, а уж потом поехал. Мне сказали, что Пит неплохо держится.
Услышав это, Джексон с облегчением опустился на ближайший стул, не обращая внимания на негодующие взгляды, которые бросал на него священник.
— А нам они ничего не говорят! — сказала Ребекка.
Даниел порывисто привлек ее к себе.
— Ничего, мне скажут. Ты ведь знаешь: у меня здесь есть кое-какие связи. — Он намекал на то, что его частенько вызывали в эту больницу. Даниел исповедовал своих тяжелобольных прихожан или помогал их скорбящим родственникам.
Джексон сидел молча, вперив взгляд в стенку коридора. Теперь, когда появился отец Ребекки, он в очередной раз оказался не у дел. Конечно, Джексон понимал, что если уж кому-то и утешать Ребекку, то именно преподобному Хиллу. Но когда она, выскользнув из его рук и даже не оглянувшись, ринулась прямиком в объятия отца, Джексон ощутил внутри ужасающую, беспросветную пустоту.
И
— Прошу прощения, не вы ли родственники Пита Уолтерса?
— Да, — ответил Даниел. — Кроме Ребекки и меня, у него нет близких.
— Тогда пойдемте со мной, — сказала медсестра. — Доктор хотел бы поговорить с вами у себя в кабинете.
Отец с дочерью уже двинулись за ней по коридору, но тут Ребекка вспомнила о Джексоне. Она остановилась и обернулась к нему:
— Джексон… — Он слегка приподнял голову, но продолжал сидеть на своем месте. — Ты разве не пойдешь с нами?
— Ребекка, я думаю, не стоит… — начал было Даниел.
Она в упор посмотрела на отца и, прежде чем снова повернуться к Джексону, твердо сказала:
— Он был с Питом, когда это случилось.
Джексон поднялся и, не говоря ни слова, пошел следом за ними. Как он мог хоть в чем-то отказать этой женщине? И плевать, что ее отец на дух его не переносит! Даже если Джексона и близко не подпустят к Питу Уолтерсу, он все равно пойдет туда, если этого хочет Ребекка.
Когда они вошли в кабинет, врач сидел за своим письменным столом и вертел в руках чашечку кофе.
— Доктор Питмэн, как обстоят дела у Пита? — спросил преподобный Хилл.
— Даниел! Вот уж не ожидал вас увидеть! — воскликнул Питмэн.
— Пит Уолтерс — близкий мне человек, — пояснил Даниел.
Питмэн кивнул, залпом выпил кофе и внимательно посмотрел на вошедших.
— Ну, могу сказать лишь одно: старику здорово повезло! Кто-то догадался сделать ему искусственное дыхание еще до приезда «скорой помощи». Это и спасло Уолтерсу жизнь.
По спине у Джексона побежали мурашки. Он действовал машинально и не видел в этом никакой заслуги. Клеймо убийцы за долгие годы прилипло к Джексону так прочно, что он просто не представлял себя в роли героя.
Ребекка, которая внимательно следила за выражением его лица, сразу все поняла. Она осторожно погладила его руку, и Джексон вздрогнул, как от электрического разряда.
— Джексон, так это сделал ты, да?
Пожав плечами, он кивнул.
Ошеломленный Даниел не сумел выдавить из себя ни слова. Грех Джексона Рула слишком ужасен! Разве можно простить такое страшное преступление?
Чувствуя себя неловко под испытующим взглядом священника, Джексон переминался с ноги на ногу.
— И какие же у вас прогнозы, док?
— Он пробудет в больнице как минимум неделю. Следующие двое суток — весьма опасны. В подобных случаях всегда есть угроза повторного приступа. Но если не возникнет осложнений, Уолтерс непременно поправится. К тому же и отдохнет у нас. А когда мы его выпишем, советую: заставьте его примерно месяц воздержаться от работы.
Ребекка облегченно вздохнула:
— Это нелегкая задача, но обещаю: мы сделаем все возможное. Правда, Питу не нравится, когда его учат, как надо жить.
Врач улыбнулся.