Запретная. Не остановить
Шрифт:
Я блистаю уверенностью и спокойствием, красивый мужчина рядом и смотрит на меня влюбленными глазами. А где-то на периферии перед зрителями неотступно маячит этот самый флакончик, как бы намекая, что его обладательница будет выглядеть сногсшибательно и получит от жизни все.
Нелепей выбора, чем наша пара, сложно было бы придумать.
Странно, что Марта Сергеевна с помощниками практически не делают нам замечаний, а наоборот, только подбадривают и хвалят.
Работать сложно.
Тяжело
От любого его касания взрывает, от его дыхания на моей шее по позвоночнику разбегаются мурашки.
— Так, отлично, теперь перемещаемся в воду. Несколько кадров, и на сегодня закончим, — говорит Марта Сергеевна.
Гордей спускается первым и подает мне руку.
Я улыбаюсь и подаю руку ему в ответ. Затвор фотоаппарата щелкает.
Погружаемся в воду, я прямо в воздушном полупрозрачном пеньюаре, накинутом на купальник, Гордей в брюках и белоснежной рубашке. Соприкасаемся телами.
Вначале он, по просьбе Марты Сергеевны, держит меня на руках, потом отпускает, но тут же вновь оказывается рядом и обнимает со спины.
— Ир, флакон подвинь чуть ближе к бортику, — просит Марта Сергеевна и та исполняет. — Отлично. Еще разок.
— Решила снова игнорить? — тихо произносит Гордей, слегка задевая губами мою ушную раковину. — Разрываешь соглашение?
Я замираю.
Это первые его слова, обращенные лично ко мне, а не по рабочим моментам, за все время съемки.
— Да, разрываю, — говорю я и сглатываю.
— Теперь повернитесь друг к другу, — командует Марта Сергеевна. — Отлично. Ир, еще немного сдвинь.
— Могу я узнать причину?
— Все, съемка завершена. Молодцы, ребят, отработали отлично. Всем спасибо.
Я дергаюсь, но Гордей не отпускает. Его руки продолжают удерживать мою талию в кольце.
— Арина, — требует он.
— Гордей, отпусти меня, пожалуйста, — бормочу я, косясь на фотографа, но кажется, до нас ей больше нет никакого дела.
И все же…
— Гордей…
Он размыкает объятия. Не спорит больше и не пытается снова удержать. Падает назад и уходит с головой под воду.
Я достигаю ступенек, хватаюсь за поручень и только после этого рискую обернуться и снова посмотреть на него.
С его волос стекает вода, несколько прядей красиво падают на лоб. На губах дерзкая ухмылка.
Мокрая рубашка нараспашку облепляет прокачанный торс, словно вторая кожа, подчеркивая рельеф. На шее поблескивает серебряная цепочка. Выглядит он возбуждающе до предела, и я стараюсь пялиться на него не слишком сильно.
— Ты спал с другой девушкой после того, как мы вчера расстались. Думаю, я вправе разорвать соглашение, — тихо, но эмоционально выпаливаю я.
Разворачиваюсь,
Дверь за моей спиной распахивается, но тут же закрывается. Гордей стоит, сжав руки в кулаки и смотрит на меня.
— Уходи, это женская душевая, — бормочу я, сама же понимая, как фальшиво звучит моя просьба.
Я не хочу, совершенно не хочу, чтобы он уходил. Несмотря на признание Рады, несмотря ни на что.
— Не знаю, кто и что тебе наболтал, но я не спал с другой, — говорит Гордей и делает шаг ко мне.
Я молчу.
Он делает еще один шаг, а потом еще.
Пока не подходит совсем и не зажимает меня между пластиковой стенкой кабинки и своим телом.
— Гордей, — вскрикиваю я и вцепляюсь в его плечи, не понимая, что хочу сделать. То ли оттолкнуть, то ли притянуть ближе к себе.
Боюсь и одновременно хочу. Так сильно его хочу. От желания у меня сводит все внутри и сильно темнеет в глазах. Дышу, конечно, тоже через раз. Рвано и порывисто.
Не понимала раньше, как можно так сильно, почти до боли, желать чьей-то близости. Так сходить с ума и жаждать уверенных и горячих мужских объятий. Его объятий и ничьих других.
Вода стекает по лицу, забирается под пеньюар, а я только и жду, что он сделает дальше. Он… всегда был инициатором в наших отношениях, хотел нашей близости больше и сильнее. Всегда шел напролом, а я лишь подчинялась и позволяла ему осуществлять его порочные и местами неприличные желания.
Сейчас я сама хочу большего, но он всего лишь прислоняется щекой к моей щеке.
— Время идет, а ты все не меняешься, Бельчонок, — произносит тихо.
Еле ощутимо скользит губами по моей скуле.
— Я… изменилась.
— Слушаешь всех подряд и никак не можешь определиться.
Его слова попадают в цель, внутренности скручивает. Мне очень хочется ему возразить, убедить, что это уже не так.
— Гордей…
Он перестает целовать и теперь ведет по моим скулам пальцами.
Я прикрываю глаза.
— Я не спал ни с кем с момента нашего соглашения. Хочу трахать тебя. На других мне наплевать.
Открываю глаза и впиваюсь в него взглядом. Он не отводит глаз и тоже смотрит на меня. Равнодушие в его глазах уступает место жаркому, неприкрытому желанию.
— Поцелуй меня, пожалуйста, — вырывается у меня помимо воли, но Гордей отчего-то медлит и не спешит выполнять.
— Почему нет?
— Это слишком личное, извини.
— Но… мне так хочется нежности от тебя. Такой, как раньше, — рвано выдыхаю я.