Запретная. Не остановить
Шрифт:
— Мы, блин, так до дома не доедем, — бормочу в ее губы, когда отрываюсь, в какой-то момент решив все же притормозить.
Арина смущается, как обычно бывает, когда слишком откровенно, и слишком развратно для нее. А я сейчас буквально трахал ее рот языком, ухватив за волосы одной рукой, чтобы держала голову под удобным для меня наклоном. А второй рукой гладил ее между ножек.
На щеках проступает румянец, хорошо заметный даже в полумраке салона.
Если бы не нога, и боязнь ее задеть и повредить, поимел
Кайфовал от ее удовольствия.
Но хотелось, конечно, оттрахать.
Не уверен, что это было бы правильным сразу после признаний. Знаю, ей больше по душе романтика.
А потому отсаживаю, завожусь, и двигаю в сторону дома. Торможу только при самом подъезде, потому что вижу впереди горящую огнями палатку с цветами.
Через три минуты самый дорогой букет, что там продавался, лежит у Арины на коленях.
Она прячет в бутонах лицо, улыбается, но тут же снова хмурится, косится на меня. Не знаю, о чем думает. Может, о том, что это было неправильно. Давать ласкать себя в машине, а потом кончать на пальцы парня. Типа, она же не шлюха.
Лично я думаю лишь о том, чтобы довести ее до дома, стянуть с нее шмотки, завалить на кровать и зацеловать.
— Гордей, прекрати, — смеется Бельчонок, когда наутро я не даю ей сползти с кровати.
Притягиваю к себе за талию, утыкаюсь носом в нежную, теплую после сна шею.
— Ты всю ночь напролет мне отдавалась, к чему теперь скромность, — бормочу я, явственно понимая, что слишком истосковался, одной ночью ей от меня не отделаться.
Держался долго, но раз уж сорвало тормоза, то все, теперь не остановить.
— Мне нужно в душ, и в туалет, — отбивает развратная скромница, и я понимаю, что придется отпускать.
Садится, накидывает на худенькие плечи пеньюар откидывает волосы в привычном жесте, вздыхает, и хватается за костыли.
Надоело ей, вижу, но не жалуется и не ворчит. А едва скрывается за дверью, я тоже поднимаюсь, и иду в кухню, чтобы приготовить завтрак.
Звонок Марфиной застает, когда я выключаю блендер, и разливаю смузи по стаканам.
— Гордей, привет, как дела? — деловито спрашивает фотограф.
— Да норм все. Как у вас?
Немного удивлен, что мне звонит, по плану никаких съемок. И что так рано, нет и одиннадцати.
— Не могу до Арины дозвониться. Ты не знаешь, где она может быть? — спрашивает Марта, и после секундного раздумья я решаю сказать ей все, как есть.
— В душе, — говорю я, и этой фразой сразу очерчиваю степень нашей близости.
Отрубаю последние сомнения.
Если и догадывалась обо всем, а она не просто догадывалась, прекрасно видела, теперь точно знает, как у нас обстоят дела.
— Что ж…
Минутная пауза, во время которой я тоже ничего
— И… насколько у вас все серьезно, Гордей? — спрашивает Марта, наконец, отмерев.
— Более чем.
— Это здорово, я очень за вас рада. И, знаешь, вот, если честно, не сомневалась. Но… я не просто так спросила, Гордей. Говорю тебе на всякий случай, чтобы ты понимал. Дело в том, что на момент заключения контракта, и все последующее время работы на бренд, девушка не должна быть связана узами брака. Таково их обязательное условие. Ты знаешь, так часто бывает.
Я замираю. В состоянии сейчас лишь молчать, и хмуриться.
— Ты знаешь, Гордей, так часто бывает, — между тем повторяет Марта. — Там есть даже отдельный пункт насчет беременности. Естественно, она должна быть полностью исключена.
— Арина не беременна, — только и выдавливаю из себя.
— Хорошо. Но и с браком… Я ведь вижу, насколько у тебя все серьезно, не слепая… И ты только что подтвердил… Но… В общем, с браком, если вы вдруг обсуждали, тоже придется повременить. По меньшей мере… год, два.
Мне хочется запустить стаканом в стену, но я понимаю, что она права. На самом деле, не все работодатели включают этот пункт, но ожидаемо, он совсем не исключен. Как-то я… не думал вчера, ну а Аринка просто не знает по неопытности.
— Гордей, ты все еще здесь? — дергает Марта деловито.
— Да, я понял, — говорю я.
— Отлично. Передай Аришке, и скинь мне ваше расписание. Я хотела бы на днях выпить с вами кофе.
— Ну, что? — восклицает Арина, устраиваясь за кухонным столом.
Освеженная, душистая, оживленная и веселая.
— Ну же, Гордей. Где мой обещанный смузи?
— Разве я обещал? — ухмыляюсь я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, и притворно поднимаю бровь.
— Да. Ты обещал мне его приготовить, — утверждает Арина вполне уверенно.
— И когда же я успел это сделать?
Провоцирую, и щеки Бельчонка в момент заливаются краской.
Отступит или нет?
— Сегодня ночью, Гордей, — произносит она.
Чуть запинается, но все же продолжает.
— Ты… Ты сказал, что, если я… если я… продолжу… В общем… Ты обещал!
Не выдерживает, чуть нервничает.
— Ладно, вот твой смузи, — говорю я, усмехнувшись повторно, но решив больше не мучить скромницу.
Подношу и выставляю перед ней стакан, который до этого стоял за моей спиной.
Пожалею, не стану дожимать.
Она до сих пор не может произнести вслух слово минет, который я, к слову, не просил.
Это было… ее личной инициативой, а я… просто не смог отказаться. Мозг отключился от одного намека. Я тупо наслаждался и кайфовал от ощущения ее губ на своем члене, от пребывания в ее теплом сладком рту.