Запретное целительство. Сеньорита Смерть
Шрифт:
Я решила взять с падре пример, и в течение всего обеда предпочитала наполнять желудок, не участвуя в светской беседе, которую Фоскарини вёл с Кардильеро. Хоть за столом и было многолюдно, но гораздо тише, чем во все остальные дни. А ведь обычно Рихтера было не заткнуть.
Лишь в самом конце трапезы, когда все уже поднимались из-за стола, Рихтер вроде бы дернулся в мою сторону, но раньше меня перехватил Кардильеро.
– Сеньор Кроне сказал, что вы так и не успели обсудить с ним нападение на вас и менталиста, сеньорита. Так что может,
– Я могу присутствовать? – тут же вмешался Рихтер.
– Зачем? – удивился падре.
– Мне, как вашему коллеге, интересно узнать методы вашей работы.
– Боюсь, это не очень корректно, так как ваше присутствие... может трактоваться как попытка давления на потерпевшую. Конечно, ничего подобного вы делать не собираетесь, сеньор Рихтер, но лучше, чтобы ни у кого не возникали лишних вопросов о чрезмерном вмешательстве.
Повелитель стихий нахмурился, с неохотой нас пропуская, и в тот же момент развернулся к Джакомо. Я замедлила шаг, ожидая катастрофы. Вот сейчас он скажет что-нибудь этакое, и...
– Сеньор Кроне, может, хотя бы вы не откажетесь посвятить меня чуть больше в ход расследования? Я вполне могу быть полезен, – дружелюбно сказал Рихтер, в момент потеряв ко мне интерес.
Ответа Джакомо я уже не услышала. Но! Рихтер вёл себя так, будто не собирался вчера переломать боевику все конечности, и даже был вежлив! Неужели он внял голосу рассудка? Надеюсь так, и это не затишье перед бурей.
Мы устроились всё в той же Зеленой гостиной. Падре, спросив у меня разрешения, неторопливо раскурил трубку. На отвлеченную беседу он время тратить не стал, тут же приступив к делу.
– Расскажите, что произошло в ту злополучную ночь, сеньорита Бьянки.
Пересказ событий занял у меня минут семь, не больше. Падре задал несколько вопросов, как мне показалось, довольно формальных. Едва ли моя версия событий показалась ему интересной или открыла что-то новое. И я набралась смелости чтобы задать свой вопрос.
– Это ведь не первый случай нападения?
– Верно.
– И вы уже знаете, кто за этим стоит?
– Не совсем. То есть найти самих исполнителей не так уж и тяжело. Местная полиция уже опознала тех, кто на вас напал.
– И? Они члены какой-то организации?
Падре поморщился и кивнул.
– Если этот кружок по интересам так можно назвать. Просто агрессивно-настроенный сброд, решивший вершить правосудие своими силами, так как Церковь, по их мнению, бездействует. Такие люди существуют во всех провинциях, и изредка они объединяются. Эти идиоты требовали контроля над магами, или даже изгнания всех одаренных из Лермии. Кое-кто из власть имущих их поддерживает, но о какой-либо координации на высоком уровне говорить нельзя. Как и о радикальности – обычно их хватало только на болтовню, и на расклейку листовок, может быть. До нынешних пор. Мне очень интересно, каким образом единичные конфликты между магическим сообществом и ненавистниками магов превратились во всё это.
–
– Не Святому Престолу точно, – усмехнулся Кардильеро, заставив меня покраснеть. Ведь именно так я и думала. – Ведь виноватыми в возникновении столь радикальных взглядов, направленных против магического сообщества, считают нас. Хотя, очевидно, вся политика Церкви последних лет направлена на примирение и объединение всех верующих. Магический дар – не греховен сам по себе, и никто из одаренных не должен отвергаться Церковью. Все, кто думает иначе – заблуждаются.
– Это официальная позиция Святого Престола? – недоверчиво уточнила я.
В детстве я каждую неделю вместе с семьей ходила на субботние мессы, но когда начал просыпаться целительский дар... скажем так, немногие священнослужители могли похвастаться отсутствием предрассудков. Да и бабушка рассказала мне достаточно о днях своей юности, чтобы не слишком доверять Престолу.
– Да. И моя лично. По роду службы мне часто приходиться консультироваться с магически одаренными. И среди волшебников у меня много приятелей. Один из них весьма лестно отзывался о вас и ваших способностях. Поэтому мне интересно было с вами познакомиться, сеньорита Бьянки.
Кардильеро слышал обо мне от кого-то из магов? Как-то это не к добру.
– Вы ведь сейчас о сеньоре Конте? – настороженно спросила я. – Он говорил с вами обо мне?
Мягкие губы священнослужителя дрогнули в едва заметной улыбке, как мне показалось, немного снисходительной.
– Нет. О Гидеоне Нери. Он жил в Конте какое-то время, и я счел полезным проконсультироваться с ним насчет местных настроений. Он же и рассказал о весьма талантливой целительнице из Меноде, которая сопровождает грейдорца. А затем вы оказались жертвой нападения фанатиков. Удивительное совпадение, не так ли, сеньорита?
Откуда-то из рукава падре извлёк медную бляшку, и покрутил её в пальцах, будто демонстрируя обе стороны – солнечную и лунную.
– Знаете, что это?
Внутри меня всё сжалось, но я сумела подавить свой страх, и как можно непринужденнее пожала плечами.
– Знак малефиков. Очевидно, фанатики не нашли ничего умнее, чем начать охоту на ведьм. Но ведь, как я слышала, жертвы выбирались случайно.
– Случайно, – согласился Кардильеро. – И все же у меня есть повод проверить столь... интересного специалиста, как вы.
Воображение тут же подбросило несколько ярких и весьма кровавых картин такой «проверки». Нет-нет, такого просто не может быть! Пытки запрещены уже давно, так что таким образом признания от меня не добиться, а ментальное сканирование проводится только добровольно, или когда есть жертвы. К тому же то, что кто-то пострадал в результате моих действий тоже надо доказать сначала обычными методами. Но я никогда никому не вредила. Даже мысли такой не было. Способ же лечения Рихтера хоть и был не очевиден и сложен, едва ли можно было назвать запрещенным.