Запретное наслаждение
Шрифт:
Люси услышала шум в доме. Кто-то крикнул – Генри или сэр Натаниель – из окна:
– Там кто-то есть?
Потом голос Амелии:
– Что там происходит?
Все в доме наверняка повскакивали с кроватей. Тишину они скорее всего воспримут как доказательство того, что ничего плохого не происходит, а если и выйдут наружу, то ничего не увидят. Благоразумная героиня романа сумела бы каким-нибудь образом оставить знак: например, сбросить одну туфельку, – но у нее нет и этой возможности.
Нет, все это не может быть
Не может быть, чтобы ее похитили и никто об этом не узнал.
Может. Сейчас все либо заняты своими противоправными делами на берегу, либо намеренно не обращают внимания на шум. Наверное, Амелия и Генри не спали, как и она, и прислушивались, но как только наступила тишина, решили, что все в порядке.
Люси в ярости зарычала. Как только отец посмел обращаться с ней таким образом! Она не ребенок!
И почему? Ведь он хотел, чтобы она вышла за лорда.
Вероятно, узнал, что она приехала сюда, и это просто привело его в бешенство. Каковы бы ни были его мотивы, у него все равно ничего не получится. Он не сможет вечно держать ее под замком. Как только она освободится, тут же вернется к Дэвиду и больше никогда не заговорит с отцом.
Только вот лучше освободиться сейчас.
Где это они?
Отец шел впереди и держал фонарь, в котором было открыто только одно окошечко, очень низко. Люси попыталась вспомнить, как они с Дэвидом гуляли по деревне. Человек, который нес ее, слегка повернулся, чтобы бочком куда-то протиснуться, и она поняла, что они находятся на узкой дороге между садами. Изловчившись, Люси пнула шедшего впереди отца. Тот покачнулся, но на ногах устоял и резко повернулся. Его лицо, подсвеченное тусклым светом фонаря, выглядело гротескным.
Зато голос звучал мягко:
– Ох, котенок, вот поэтому я так и поступил. Ты моя кровь и плоть, и я знал, что ты будешь сражаться. Только тебе не суждено выиграть эту битву.
«Вот уж нет», – хотела произнести Люси, но получилось лишь невнятное бормотание.
Отец погладил ее по голове, и ей захотелось плюнуть в него. Он пошел дальше, и Люси приказала себе успокоиться.
Его плоть и кровь, да? Тогда она тоже может быть твердой. Люси несколько раз глубоко вздохнула и задумалась.
Ножик! Дневник остался в комнате, а перочинный ножик она так и не вынула из кармана. Она спелената, но не настолько плотно, чтобы нельзя было пошевелить руками. Люси принялась извиваться, надеясь, что отцовский прихвостень решит, будто она сопротивляется, и в конечном итоге ей удалось сунуть руку в карман. Сжав ножик, она вытащила его и стала размышлять, как применить его с наибольшей пользой для себя.
Если она правильно помнит план деревни, скоро они будут проходить мимо череды коттеджей. Наверняка женщины не спят, ждут возвращения своих мужчин. Ей надо как-то изловчиться и громко позвать на помощь.
Люси свела руки впереди и раскрыла ножик, стараясь
Забив ногами, чтобы отвлечь внимание похитителей, Люси воткнула лезвие в ткань и потянула ножик вверх, к подбородку, затем просунула в образовавшуюся дырку левую руку и вытащила изо рта кляп.
– На помощь! Помогите! – закричала она как можно громче. – Помогите! Помогите! – Тут ее осенило, и она добавила: – Вас зовет капитан Дрейк!
– Люси! – заорал отец, что оказалось полнейшей глупостью с его стороны.
Мужчина, что нес Люси, замер как вкопанный.
– Это ничего не даст, – сердито заявил отец. – Пошли, приятель. Она все равно связана.
Но люди уже стали выходить из домов, кто-то одетый, кто-то в халате или ночной сорочке, кто-то с фонарем, но все с каким-либо оружием – от сковороды на длинной ручке до пистолета.
– Только не причините им вреда! – закричала Люси, не зная точно, какую сторону она имеет в виду. – Да опусти меня на землю и сними, наконец, эту тряпку! – обратилась она к державшему ее на руках.
Тот подчинился, глядя на нее расширившимися от страха глазами.
Люси сообразила, что все еще держит перед собой нож. Неужели он испугался коротенького, всего в два дюйма длиной, ножа?
Освободившись, Люси задумалась, как ей быть дальше.
– В чем дело? – спросил из толпы какой-то старик. – Что случилось?
– Это не имеет отношения к рейду, – заверила всех Люси. – Я мисс Поттер…
– Мы знаем, кто вы, мисс, – раздался женский голос, – и считаем, что вы на стороне капитана. Так что нам делать – стрелять?
Господь всемогущий. Они наверняка подчинятся, если она прикажет стрелять.
– Отпустите их, если они захотят уйти. Ну? – обратилась она к отцу, понимая, что ситуация опасная, и стараясь не усугубить ее.
– Проклятье, но ты великолепна, Люси. Глупа, но великолепна.
– Наверное, как мама? Ее все это очень расстроило бы.
Отец поморщился.
– Она бы не хотела, чтобы ты участвовала в этом непотребстве.
– Как бы то ни было, я сделала свой выбор, как и она.
Отец шагнул к Люси, но она вытянула вперед руку с ножом и оба с изумлением уставились на лезвие.
– Возможно, тебя, своенравная ты девчонка, устраивает стать графиней драконшей. Если так, поднимай тревогу: таможенный отряд уже в боевой готовности.
– Твоих рук дело?
– Да.
Люси хотелось кричать и выть, однако как можно спокойнее она произнесла:
– Уезжай, пока есть возможность.
Она видела: отец с трудом сдерживается, чтобы не сграбастать ее в охапку, и его не пугает ни нож, ни местные жители. Ведь он не из тех, кто привык к поражениям. Вооружен ли он? А его прихвостень? Ринутся ли они в бой?