Запретное прикосновение
Шрифт:
Кто там? Она вглядывалась в темноту, ощущая, как чья-то рука приоткрывает дверь. Но все было тихо. Темно и тихо, и от этого делалось еще страшнее. Быть может, мышь копошится в углублениях древних стен? Наверное. Кто из смертных посмеет проникнуть в покои короля без стука?
— Отвечайте, кто вы? — негромко произнесла Кьяра.
Молчание и тишина были ей ответом.
Она уже направилась было к двери, когда вновь услышала странный звук.
— Кто вы? — крикнула она и попятилась назад, пока не ощутила спиной твердый холодный камень
— Не бойтесь, госпожа.
Голос был мужской. Тихий, спокойный, но довольно резкий. Определенно, он принадлежал человеку низкого происхождения. Судя по всему, крестьянину.
Ей стало легче. Вероятно, это кто-то из слуг, позванных разносить блюда и напитки между пиршественными столами. Негодяй, конечно, напился и отправился бродить по замку, надеясь что-нибудь стянуть, — Ты понимаешь, куда пришел? Здесь покои самого короля!
Ответа не последовало, но она услышала, как вошедший шагнул вперед. Снова ее охватил страх. Чья-то темная фигура заслонила ей дверь. Единственный выход из комнаты.
Из залы по-прежнему доносились музыка, веселые голоса. Сейчас они звучали значительно громче, и если она закричит, то, несомненно, никто ее не услышит.
— Берегись, кто бы ты ни был! — гневно произнесла она, стараясь унять дрожь в голосе. — Ты знаешь, с кем говоришь?
— Да, принцесса.
Мужчина был совсем уже близко, почти рядом, она различила его крупную фигуру и содрогнулась от ужаса.
— Что ты хочешь?
Ах, если бы у нее под рукой было какое-нибудь оружие! Хотя бы кочерга.
Но разве можно обороняться книгой стихов и легкой, почти невесомой короной?
Мужчина уже навис над ней.
— Я не причиню вам зла, — услышала она его негромкий голос. — Даю слово.
Кьяра шмыгнула мимо него к двери и уже собралась закричать, но он оказался куда проворнее. Прижав ее к стене, он зажал ей рот огромной мясистой ладонью.
— Прошу прощения, принцесса. — Девушка ощутила на щеке его несвежее дыхание. — Завтра вы будете уже далеко, а я должен вам кое-что сказать. Многие просили меня об этом. Вам нужно знать… — Он торопился и говорил без пауз, почти слитно. — Заключать мир и дружить с Дамоном — то же самое, что целоваться с чумой! Только позвольте ему, и он вскоре всех нас перережет, как кроликов. Так оно и будет. А потому мы против вашего брака. Понятно? Брака не будет, ежели не будет невесты, верно?
Боже! Кьяра снова набрала в грудь воздуха, чтобы закричать. О чем он? Неужели хочет убить ее?!
Она боролась с ним, стараясь вырваться из сильных жестких рук, как вдруг в одной из них блеснуло лезвие ножа.
— Ваша светлость… — пробормотал незнакомец. — Да послушайте!
Отчаянным усилием Кьяра высвободила руку, в которой сжимала погнутую корону, и острой верхушкой ударила его в бок.
Он неожиданно взвыл от боли, ослабил хватку, и ей удалось вырваться и добежать до дверей.
— На помощь! — успела крикнуть Кьяра, но он одним прыжком нагнал ее и
Последние слова девушки прозвучали приглушенно: он опять закрыл ей рот одной рукой, в другой же по-прежнему сверкал длинный нож.
Она продолжала вырываться, пыталась кричать, драться ногами и вдруг почувствовала, как что-то острое коснулось ее руки, проникло глубже, и по коже потекла струйка, горячая, будто огонь.
Ноги у Кьяры ослабли, подкосились, она не столько увидела, как ощутила пол рядом со своим лицом и, уже теряя сознание, отметила — или ей почудилось, — что дверь отворилась, в комнату ворвался свет, кто-то окликнул ее по имени. Но голос доносился откуда-то совсем издалека.
Потом свет исчез, наступила полная тьма, и не было уже ничего. Нигде.
Глава 2
Только местные монахи или горные козлы могут по доброй воле взбираться на эти чертовы вершины! Так рассуждал с самим собой Ройс Сен-Мишель, натягивая поводья коня и вынуждая того остановиться у начала очередной снежной тропы, ведущей вверх по крутому склону. Щурясь в ослепительных лучах солнца, мужчина поглядел ввысь, и лицо его исказилось недовольной гримасой. Да, он родился и вырос на этих альпийских склонах, но ведь он все-таки не горный козел. И не здешний монах.
Откинув капюшон плаща, отороченного соболиным мехом, мужчина приложил ко лбу руку в перчатке, чтобы защитить глаза от яркого света, и стал вглядываться в узкую тропу между скалистыми отрогами. Казалось, она немыслимо крута и уходит прямо в небо. Он пробормотал еще одно проклятие, и оно вырвалось из его рта вместе с облачком морозного пара.
Где-то там, на одной из вершин, цель его сегодняшнего путешествия — древнее аббатство. Место покоя, отдохновения, глубоких раздумий и освобождения от грехов.
Но ни одно из этих благ — он знал это — не предназначено для него. Кроме короткого отдыха. Не для того он пересек нынче утром границу с Шалоном.
Привычно оценив крутизну подъема, Ройс вновь ощутил в груди комок, засевший там с той самой поры, когда семь дней назад он покинул Францию и отправился в этот путь. На какое-то мгновение ему захотелось повернуть своего тяжелого боевого коня и поехать обратно. Туда, откуда прибыл. Махнуть рукой на распоряжение, которое получил. На выразительную, хотя и весьма краткую записку.
Но полдела уже сделано: он здесь. Пожалуй, поздно поворачивать вспять.
Конь тихо ржал и сучил ногами. Он больше привык к постоянному движению, к схваткам, к долгим переходам, чем к стоянию на месте. Как, впрочем, и его хозяин.
— Стой смирно, Антерос, — сказал всадник, похлопывая вороного по подернутому инеем боку. — Тут тебе помогут только крылья. Есть они у тебя? — Вытащив одну ногу из стремени и уже занеся ее над конской спиной, он добавил: — В эту схватку, дружище, я пойду один. А ты будешь дожидаться меня, ладно?