Запретное влечение
Шрифт:
Оглянувшись вокруг, Килби сказала:
– Если мы направляемся в Элкин, то мы едем в неправильном направлении.
Фейн оценивающе посмотрел на нее. Килби все еще была потрясена после столкновения с Ниппингом, но шок уже проходил. Он не знал, как она отреагирует, когда узнает, что они не едут в загородное поместье, принадлежащее ее семье. Предстоящий разговор лучше было бы вести, имея обе руки свободными и не посреди улицы.
– Этот экипаж замечательно подходит для прогулки по парку, но он совершенно не годится для долгого путешествия. Нам
Килби была приятно удивлена его предусмотрительностью.
– Значит, мы возвращаемся к Придди?
– Нет, – сказал Фейн твердо, хотя и не желал разочаровать ее. Фейн предполагая, что маркиз в первую очередь отправится в дом виконтессы.
– В случае если твой брат станет тебя разыскивать, нам надо найти место, где тебя никто не мог бы найти.
Килби озадаченно нахмурилась.
– И где же это?
– В доме моего зятя.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Фейн вез ее в дом своей сестры. В тот самый момент, когда Фейн сделал свое небрежное признание, Килби захотелось выпрыгнуть из кареты. Боже мой, из всех мест выбрать это! Дом его сестры! Килби не могла поверить в то, что он проявил такую бесчувственность.
– Почему бы мне просто не подождать тебя здесь? – спросила она.
Фейн вытащил ее из кареты и поставил на землю. Взяв Килби под руку, он бодро прошагал к входной двери.
– Не робей. Тебе понравится моя сестра.
Килби отказывалась двигаться дальше.
– Прекрати себя так вести! Неужели ты и вправду решил, что твоя сестра будет рада развлекать особу, которая последней видела ее отца живым?
Фейн попытался успокоить ее, гладя по руке.
– Ты придаешь слишком большое значение пустякам.
Килби настаивала на своем.
– Что ты подумал обо мне, когда мы первый раз встретились?
Фейн заложил несколько прядей, выбившихся из ее прически, за ухо.
– Я был очарован, – искренне сказал он. – Я знал, что такой легкомысленный тип, как я, не заслуживает такой леди.
Его признание прозвучало столь мило и неожиданно, что Килби заколебалась, на мгновение забыв причину их спора. Она взяла себя в руки. Этот господин умел кружить головы дамам.
– Спасибо, – вежливо сказала Килби. – Я имела в виду то время, когда ты встретил меня впервые, до нашего несчастного столкновения на диване.
На мгновение она сумела выбить у него почву из-под ног. Килби увидела ответ в его зеленых глазах. Его губы дрогнули, и он с волнением воскликнул:
– О, бог ты мой, Килби, ты всегда будешь вспоминать о моей непростительной ошибке относительно твоей невинности?!
– Может и да, – ответила она. – Ты сохранил свое мнение обо мне даже после того, как мы несколько раз столкнулись и поговорили.
– Килби!
Она скрестила на груди руки.
– Мы говорили о вашем мнении, ваша светлость. Чего же можно ждать от вашей сестры? Особенно учитывая ее естественное предположение, что вы ухаживаете за бывшей любовницей своего
Фейн вспылил от услышанных обвинений.
– Ради всего святого, почему бы тебе не прекратить? Все в прошлом. Эти обвинения не имеют под собой никаких оснований. Я готов признать, что вел себя как идиот.
– Я не стану с этим спорить, – отозвалась стоявшая у двери леди Файер.
Седовласый слуга стоял рядом с ней.
– Почему бы тебе не подойти и не представить меня леди, которая сумела заставить тебя сделать такое замечательное признание?
– Слишком поздно поворачивать назад, – пробормотал Фейн, словно читая мысли Килби. – Ну же, котенок, иди сюда, никто тебя не обидит.
Килби ему не верила. Однако на кону была судьба Джипси, и Фейн согласился помочь. Взяв его под руку, Килби вошла в дом Броули.
Сестра удивила Фейна тем, что провела их не в гостиную, как он ожидал, а в кабинет. Он осознал причину ее поступка, только когда увидел сидящего за письменным столом Броули. Фейн вздохнул. Он надеялся, что муж сестры будет занят в это время на бирже.
– Добрый день, Броули! – с деланной бодростью воскликнул он, чем вызвал у Килби и Файер недоумение.
Его зять вытянулся в струнку, когда заметил, что кто-то нарушил границы его святилища. Он был старше Фейна на три года. Броули был хорошо сложен, свои черные прямые волосы он завязывал в хвост. Живые серые глаза и стальной подбородок выдавали силу его характера. Он был старше Фейна на три года и служил ярким примером того, как человек низкого происхождения может достичь невиданных высот. Не многие знали, что этот богатый джентльмен, известный как один из самых важных игроков на бирже, начинал свой путь обычным контрабандистом.
Отношения Фейна с зятем можно было охарактеризовать как терпимые. То есть герцог терпел Броули. По какой-то причине оба старались избегать столкновения. Они выдерживали общество друг друга только ради Файер. Фейн не мог понять, что в Броули вызывает в нем такое бешенство. Может, это было продиктовано тем, что они оба обладали недюжинной волей и стремились к лидерству. Фейн до сих пор считал, что Маккус воспользовался замешательством Файер после завершения одного неудачного романа. Как бы то ни было, Файер очень любила своего мужа. Их матушка обожала зятя. А герцог… Он не хотел разбивать сердце дочери отказом благословить брак.
Броули пришел в себя и встал из-за стола.
– Карлайл, что привело вас сюда? Я думал, что только открытое нападение герцогини может заставить вас нанести светский визит.
– Маккус, – вмешалась сестра, и ее зеленые глаза заблестели; она словно желала предупредить мужа о необходимости держать себя в рамках приличий. – Тэм привел с собой гостью.
Фейн всегда поражался тому, как гармонично соединились в Файер лучшие черты их родителей. У нее были зеленые глаза и волнистые волосы такого же необычного рыжего оттенка, как у всех Карлайлов. Она была одета в элегантное черное платье, напоминавшее, что в семье все еще траур.