Запретное знание. Прыжок в мечту.
Шрифт:
Психологический перевес был на стороне Мики. Протесты прекратились.
Мика глубоко вздохнула и повторила:
– Работа есть у всех. Первая вахта, на мостик. Макерн, теперь ты оператор внешнего обеспечения вместо Орна.
Макерн оказался бледным, нервным человеком с едва заметными усиками. Когда он услышал о своем повышении, единственным его желанием было вжаться в переборки.
– Соответственно, ты, Пармут, во второй вахте, – обратилась Мика к крашеной блондинке. – Остальным завершить ремонт корабля. Готовность – один час. Затем начинаем маневрирование. Кто не успеет, пойдет в
Паренек, которого все звали Салагой, принял слова Мики с благодарностью. Для него любая помощь была подспорьем.
– Итак, время пошло, – мрачно завершила Мика.
Вектор Шейхид, бледный и постаревший, оторвал свое больное тело от переборки. Все в кают-компании, словно выйдя из спячки, пришли в движение. Через десять секунд Мори и Мика остались наедине с телом Орна.
Мика со зловещим видом повернулась к Мори. В ее глазах бушевал огонь.
– Это твоя ошибка, – прошипела Мори. – Я этого не забуду.
Мори выдержала взгляд Мики. Ей было все безразлично. Безразлично даже, что осталась жива.
– Проклятье, – выругалась Мика. – Чем ты только думаешь? Промежностью? Любой идиот знает, что оставаться один на один с Орном нельзя. Черт побери, даже Салага это знает. Нужно было поговорить с Ником. Если бы ты его вовремя предупредила, неприятностей можно было бы избежать.
Мори пожала плечами. Почему она должна оправдываться перед первым помощником? В то же время она чувствовала, что не может промолчать. Причины гнева Мики ей понятны. Точно так же приходила в ярость мать Мори, когда кто-то угрожал ее дочери.
– Сколько раз тебя насиловали? – сухо спросила Мори.
Васак лишь еще больше нахмурилась.
– Разговор не об изнасиловании. Разговор о мозгах.
– Через какое-то время, – как ни в чем не бывало продолжала Мори, – становится настолько плохо, что не хочется жить. Чувствуешь, что больше не в силах выдержать этот позор. Появляется желание распотрошить сукиного сына собственными руками – настолько сильное, что если хотя бы не попытаться это сделать, впору наложить на себя руки.
Первый помощник хотела что-то ответить, но передумала. Некоторое время она все еще хмурилась, но потом заговорила уже более мягким тоном:
– Иди в лазарет. На мостике не появляйся, пока не приведешь себя в порядок. – Мика неожиданно отвела взгляд. – Будешь чувствовать себя лучше – будешь и думать лучше. Возможно, придумаешь, как восполнить причиненный ущерб.
Развернувшись, Мика покинула кают-компанию.
Минуту или две Мори оставалась с телом Орна. Она прислушалась к своим чувствам. Нет ли у нее к нему сострадания? Но нет. Мори жалела только об одном: о том, что не смогла разделаться с ним сама.
Наверное, нужно подчиниться Мике, тем более сейчас никто и ничто Мори не угрожает. Да и уничтожить результаты анализов, прежде чем отправиться на мостик, для нее проще простого. Кроме того, Мори необходимы стимуляторы – а их можно получить только в лазарете, – чтобы как-то поднять состояние своего духа. Мори еще не дошла до той степени безрассудства, чтобы для стимуляции собственного организма носить с собой пульт управления зонным имплантатом.
Мори покорно направилась в лазарет и легла на стол – кибернетические системы сами решат,
Стимуляторы и анальгетики облегчили се страдания. Одно из лекарств даже притупило приступы тошноты, которые, кажется, стали постоянным явлением. Обрадовавшись неожиданному улучшению самочувствия, Мори едва не забыла взглянуть на результаты анализов прежде, чем их стереть.
То, что она узнала, поразило ее не меньше выходок Орна, вызвало чувство омерзения не меньшее, чем вызывал у нее Ник, и испугало не меньше, чем терроризировавший ее Энгус.
Из результатов анализов следовало, что она беременна. Ребенок – мужского пола. Компьютер точно определил его возраст: слишком большой, чтобы быть от Ника Саккорсо.
В своей утробе Мори носила, словно злокачественную опухоль, ребенка Энгуса Термопайла.
Вот и объяснение ее тошноты.
Это безумие. Беременность не входила в планы Мори. Большинство женщин, посвящающих себя космосу, стерилизуются, независимо от того, хотят они детей или нет. Жизнь в космосе слишком опасна. Любой риск для собственного здоровья означает риск для всего корабля. Во всяком случае, ни на одном корабле – за исключением, может быть, самых комфортабельных пассажирских лайнеров – не было детских инкубаторов. Большинство женщин находили для себя перспективу рожать в космосе ужасной. Если они хотели иметь детей, они рожали их на Станции.
Однако Мори оказалась в гораздо худшей ситуации. Как и «Мечта капитана», ее ребенок был обречен. Хотя конец – мучительный и ужасный – должен наступить не скоро. Как только компьютеры погаснут, корабль потеряет ориентацию. Само судно может путешествовать по Вселенной бесконечно долго. Люди на его борту погибнут от голода и жажды. Однако их смерть произойдет еще через многие месяцы. А до тех пор положение Мори будет только ухудшаться.
По мере увеличения сроков беременности Мори будет становиться менее привлекательной для Ника, а, следовательно, менее защищенной, в том числе физически. Чем ближе люди Ника будут приближаться к смерти, тем больше они будут винить Мори. По всей вероятности, она и ее ребенок умрут первыми.
Ребенок Энгуса Термопайла уже творит зло, как и его отец: если Энгус искалечил дух Мори, то ребенок отнимает у нее шансы на жизнь.
Но как Мори могла забеременеть? В Академии ей делали противозачаточные прививки. Каждая действует год. А последний раз ей кололи… Как раз прошел год.
Мори разрыдалась. Она совсем забыла сделать очередную прививку. После Академии она попала на «Повелителя звезд», влилась в команду своего отца, члены которой были единой семьей. На эсминце она не думала о сексе, поскольку с головой окунулась в новую работу.
Немедленно сделать аборт – вот единственно разумное решение. Кибернетические системы лазарета проведут его за считанные минуты. Однако Мори не могла заставить себя подать системам необходимые команды, не могла заставить себя лечь на операционный стол.
Внезапно Мори перестала плакать. На смену страху и отчаянию пришло оцепенение. Она ничего не чувствовала, словно находилась под действием зонного имплантата. Она слишком устала. Сначала покушение Орна, затем драка, угроза «Мечте капитана». Чересчур. Аборт выше ее сил.