Запретные наслаждения
Шрифт:
Мадлен не стала унижаться и умолять на самом деле простить ее. Слишком поздно. Но Алекс сказал «сообщницы», значит, не только Жозефина подверглась допросу. Он разговаривал еще с кем-то, кто знал о театре. Мадлен впилась взглядом в Эмили. Та, похоже, хотела провалиться сквозь землю.
— Эмили, ты все рассказала, да? — Мадлен сердилась на кузину, это было не очень-то справедливо, но гнев помогал справиться с ужасным чувством вины, которое обрушилось на нее.
— Прости, — печально произнесла Эмили. —
— Мы? — переспросила Мадлен. — Почему ты так говоришь? Только я попала в беду.
— Вы обе виновны в том, что произошло. Но я просто не могу понять, Мадлен, что побудило тебя пойти на столь неоправданный риск? Я ведь позволяла тебе устраивать спектакли в особняке, — вмешалась тетя Августа.
Мадлен ничего не ответила. Как она могла объяснить тете, заменившей ей мать, что невыносимо тяготится той жизнью, которую она ей обеспечила?
— Мне очень жаль, — наконец произнесла она. — Я надеялась, что меня не поймают, думала, никто не узнает.
— Это лишь вопрос времени, — сказала тетя Августа. — Ты должна понимать: все скандальные истории рано или поздно становятся достоянием общественности. Кто-нибудь когда-нибудь узнал бы тебя. Если это произойдет, я не смогу защитить тебя, моего влияния будет недостаточно.
— Никто не узнает, — уверенно сказала Мадлен, хотя совершенно не была уверена в этом. — Всего две недели, и мадам Легран отпустит меня, а вы больше никогда не услышите о театре.
— А Фергюсон отпустит тебя? — спросил Алекс.
От его притворно ласкового тона по коже бежали мурашки. Мадлен упрямо вздернула подбородок.
— Фергюсон не сделает ничего плохого. Если бы не его вмешательство, все могло бы закончиться намного хуже.
Августа вздохнула.
— Алекс, мы обсудим участие Ротвела во всем этом позже. А сейчас следует решить, что делать с Мадлен.
— Вы всегда сможете отправить меня в деревню, — сказала Мадлен.
Она едва не заплакала, услышав в голосе тети Августы, помимо печали, стальные нотки.
Алекс откашлялся.
— Мы обсудили несколько вариантов. Этим летом Себастьян планировал ехать домой. Если к тому времени разразится скандал, ты поедешь на Бермуды вместе с ним.
— Бермуды? Что я буду делать на Бермудах? Я бы предпочла переживать свой позор в Ланкашире.
— Я тоже не хочу отправлять тебя так далеко, но, подумай сама, совсем скоро я женюсь. Не годится, чтобы моя жена и дети жили под одной крышей с известной в прошлом актрисой и бывшей любовницей герцога Ротвельского.
Похоже, его самого не радовала перспектива далекой ссылки Мадлен, но в правильности такого решения он не сомневался. Ладони
— Как жаль, что ты плохо переносишь жару! Остается надеяться только на то, что меня не разоблачат, — с притворным сочувствием произнесла Мадлен.
Эмили молчала, явно не желая участвовать в этом разговоре. Странно, обычно она не стеснялась высказывать свое мнение и без колебаний шла на конфронтацию. Но сегодня тетя Августа полностью владела ситуацией.
— Эмили будет присутствовать на всех балах этого сезона. Никто не должен заподозрить ее в соучастии и потакании твоим похождениям. Разумеется, она и близко не подойдет к театру, — сказала тетя. — Я не знаю, как совладать с мадам и спасти тебя от шантажа, но мы поступим мудро, если сделаем все возможное, чтобы репутация Эмили не пострадала из-за этого скандала.
Мадлен как будто отвесили пощечину. Стало нечем дышать, сердце бешено заколотилось, каждая клеточка ее тела кипела гневом.
— Чтобы защитить Эмили, ты отошлешь меня из города? — Как ни странно, ее голос почти не дрожал.
— Если бы требовалось спасать тебя, я удалила бы Эмили, — ответила Августа. — Сейчас мы должны любыми способами избежать скандала и не допустить, чтобы нашей семье был нанесен какой бы то ни было ущерб.
Ущерб. Она говорила так, словно Мадлен была испорченным яблоком, гниль которого могла распространиться на весь урожай. «Может, еще не все потеряно», — промелькнуло в голове, но земля ушла из-под ног, а сердце перестало биться в груди после едких слов Алекса:
— И еще, Мадлен, я не верю, что ты два часа провела в компании Ротвела, играя в шарады. И даже если никто еще не знает о вас, я во что бы то ни стало заставлю Ротвела жениться на тебе. Иначе, клянусь, я убью его на дуэли.
Все знали Алекса как тихого коллекционера, любителя предметов старины. В поединках он никогда не участвовал, но трусом, определенно, не был. В его взгляде читалась решимость убить герцога.
— У Фергюсона нет никаких причин жениться на мне. Он меня не скомпрометировал, — глядя в глаза брату, выдавила Мадлен.
— Живи мы в другое время, я бы кастрировал его и отправил в монастырь. Он заслуживает этого! — воскликнул Алекс. — А теперь он женится на тебе, хочет он того или нет.
Мадлен не могла дальше защищать Фергюсона, не вызвав еще больше подозрений. Она была обессилена. Для одного вечера событий произошло слишком много. Обсуждать будущее замужество она была уже не в состоянии. Ноги подкашивались. Дрожащими руками она схватила со стола свои перчатки.
— С вашего позволения, я пойду в свою комнату.