Запретные ночи с вампиром
Шрифт:
Она взяла стул.
– Вам нужен гнев? Я дам вам гнев! Управляйте им!
Глава 10
– Ложись!
– крикнул Фил священнику, когда Ванда швырнула стул через стол переговоров.
Стул врезался в стену, оставив вмятину в гипсокартоне в шести футах от отца Эндрю, который
скрючился под столом. Со вампирской скоростью Ванда схватила другой стул, но Фил вырвал его и
схватил ее за запястья.
–
– она пнула его в голень.
Она не так сильна, как мужчина-вампир, но в ярости она была чертовски близка к этому. Фил изо
всех сил держался. Он всегда мог выпустить своего внутреннего волка и уложить ее в одну
секунду, но воздержался. Она и так была достаточно расстроена.
Он прижал ее спиной к стене, удерживая запястья по обе стороны от ее головы.
– Как твой поручитель по управлению гневом, я должен сказать...
– Ты не мой поручитель, - она попыталась ударить его коленом.
Он увернулся и прижал его своим бедро.
– Я должен сказать, что ты не управляешь своим гневом.
– Отпусти меня, предатель!
– Успокойся, и я отпущу тебя.
Она встретилась с ним взглядом, ее глаза были гневно-серыми. Она понизила голос до едва
различимого шепота.
– Я расскажу ему.
Итак, она угрожала рассказать священнику, что он позволил себе запретные поцелуи со своей
подопечной. Фил наклонился вперед и прошептал ей на ухо:
– Сделай это. Тогда он уволит меня, и я буду волен переспать с тобой сегодня вечером.
Ее дыхание коснулось его щеки.
– Будь ты проклят, - она повысила голос.
– Я в порядке. Можешь отпустить.
Он откинулся назад.
– Не будешь больше бросать стулья?
– Только если ты будешь сидеть на нем.
Он отпустил ее.
– Я знаю, что ты расстроена, но мы на самом деле просто хотим помочь тебе.
Она отошла от него, потирая запястья.
– Вы называете это помощью? Вы двое ополчились против меня? Я ненавижу это терапевтическое
дерьмо. Вы хотите изучить все мои старые раны и давить на них, пока они не начнут кровоточить.
В чем смысл? От этого они не пропадут.
– Если не обращать на них внимания, они тоже не пропадут.
– Я же сказала тебе оставить мое прошлое в покое, - она сердито посмотрела на него.
– Я доверяла
тебе.
– Злоупотребление доверием, - пробормотал отец Эндрю, вынимая из портфеля какие-то бумаги и
кладя их на стол переговоров.
– Думаю, что это было бы хорошим началом, - он взглянул на Ванду.
– Я прошу прощения за ... необычное расписание нашей первой встречи, но мы боялись, что в
противном случае ты откажешься от участия.
– Вы чертовски правы, - проворчала Ванда.
–
Священник посмотрел на потрескавшейся гипсокартон, в который врезался стул.
– Я не согласен. Пожалуйста, присаживайся.
Он сел и надел очки.
Ванда подошла к концу стола, но садиться не стала. Фил чувствовал исходящее от нее
напряжение. Она былапохожа на дикую кошку, рыщущую в запертой клетке.
Отец Эндрю сделал пометку на верхнем листе стопки бумаги.
– Я заметил, что ты назвала Фила предателем.
Она сердито посмотрела на Фила.
– Да.
– После просмотра твоего интервью я могу понять, почему предательство стало для тебя
деликатной темой, - продолжил священник.
– Ты думаешь, что твоя сестра Марта предала тебя?
– Я ничего о ней не думаю, - Ванда подошла к телевизору и выключила его.
– Она мертва для меня, как и остальные члены моей семьи.
– Она обратила тебя в вампира, - сказал Фил.
– Нет!
– Ванда резко повернулась к нему.
– Сигизмунд обратил меня. Марта просто укусила меня и
пила из меня, пока я не стала слишком слаба, чтобы бороться с нее. Потом она представила меня
своему новому другу в качестве ужина.
– Ты определенно затаила на нее обиду, - заметил отец Эндрю.
– С чего бы?
– Ванда вынула DVD-диск из проигрывателя.
– Марта ничего не делала. Она просто
стояла и смотрела, как ее друг обращал меня, а наша младшая сестра умирала в соседней
пещере. Она ничего не сделала!
– По-моему, это предательство, - сказал Фил.
– Я не хочу говорить об этом!
– Ванда сломала диск напополам и бросила осколки в Фила.
– Оставь
меня в покое.
Он уклонился от летящих осколков.
– Нет.
Он подошел к ней.
Она зарычала и потянулась за другим стулом. Он схватил ее руку, удерживая внизу, и пока они оба
наклонялись вперед, он играл с ней в гляделки. Она приподняла бровь и отказалась отступать.
Священник откашлялся.
– Мне очень жаль, дитя мое, что ты потеряла всех членов своей семьи. Ты не знаешь, жива ли еще
Марта? Или не-жива, я бы сказал.
Ванда отпустила стул и отвернулась от Фила.
– Даже не знаю. Какая разница?
– Она может быть твоим единственным выжившим членом семьи, - продолжил священник.
– Я
думаю, ты должна найти ее.
– Ни за что.
Отец Эндрю щелкнул ручкой и сделал пометку на одной из своих бумаг.
– У меня есть близкий друг в Польше. Священник, который учился со мной в семинарии много лет
назад. Я попрошу его проверить местонахождение твоей сестры.