Запретный город Готхэн
Шрифт:
дорогой для побега, если в этом возникнет необходимость. Люди начали жевать
остатки продуктов, которые у них еще оставались и перевязали, как смогли свои
раны. Когда варвар сказал им, что он собирается на разведку, уркманы посмотрели
на него тупым взглядом. Они не потеряли веру в него, но чувствовали себя уже,
как мертвые. Бандиты стали похожи на фантомы в своих рваных, окрашенных с
высохшей кровью плащах, с запавшими от голода и усталости глазами. Они
неподвижно
Конан был более оптимистичен. Возможно, они еще не ускользнули
полностью от иргизов, но даже этим собакам в человеческих шкурах понадобится
некоторое время, чтобы напасть на их след. Жителей Готхэна он не боятся,
киммериец знал, что они редко выезжают в горы.
Киммериец спал и ел даже меньше, чем его люди, но его стальное тело было
более выносливым, чем у них. Благодаря необычайной живучести, варвар
удерживал ясность ума и силу, много большую, чем кто-либо другой.
Уже опустилась тьма, и звезды повисли над горами, как капли застывшего
серебра, когда Конан пешком выбрался из оврага. Северянин не направился прямо
через долину, а двигался, держась вдоль линии близлежащих гор. Так что
открытие пещеры, которая являлась человеческим жильем, не было простым
совпадением. Она была расположена в скалистом проходе, спускавшемся в
долину, по которой киммериец попытался обойти город, поднявшись на нее. Вход
в пещеру был закрыт густым кустарником, замаскировав её так тщательно, что
варвар только случайно увидел вспышки огня на фоне ровной каменной стены.
Конан прополз через подлесок и заглянул внутрь. Пещера была больше, чем
казалось по виду её входного отверстия. В середине горел небольшой костер,
вокруг которого ютилось три человека, говорящих на гортанном пунтийском
языке. Конан узнал в них трех слуг из лагеря туранцев. Чуть дальше он заметил
лошадей и груду походного оборудования. От того места, где сидел северянин
разговор был невнятным, и именно тогда, когда варвар начал задаваться вопросом,
где туранцы и остальные слуги, он услышал, что кто-то приближается.
Киммериец отступил в тень, в ожидании, и вскоре увидел в свете звезд чью-
то высокую фигуру. Это был еще один пунтиец, несущий дрова. Направляясь к
входу в пещеру, он подошел так близко к укрытию Конана, что тот мог коснуться
его вытянутой рукой. Конан, однако, не протянул руки, но вместо этого прыгнул
на спину проходящего, как пантера на оленя. Хворост рассыпался повсюду, а
мужчины сплелись друг с другом и покатились вниз по травянистому склону.
Пальцы Конана сжались на мощном горле пунтийца, сдерживая его крик. Изнутри
пещеры
Преобладающий рост и вес пунтийца не на много перевесил жилистые
мышцы и навыки противника. Конан уселся на груди несчастного и придушил его,
так что тот чуть не потерял сознание, а затем слегка отпустил, чтобы жизненный
поток крови снова начал поступать в мозг ошеломленный жертвы.
Пунтиец узнал своего пленителя и его страх возрос, бедняга подумал, что
находится во власти захватившего его духа.
— Где туранцы? — тихо спросил Конан. — Говори, собака, прежде чем я
сверну тебе шею.
— В сумерках они пошли к этому дьявольскому городу, — выдохнул
пунтиец.
— Как пленники?
49
— Нет, их увел человек с бритой головой. Они взяли оружие и не проявляли
никакого страха.
— Что они ищут здесь?
— Клянусь богами, я не знаю.
— Расскажи мне все, что ты знаешь, — приказал Конан, — но говори тихо.
Если твои спутники услышат, и покажутся здесь, ты умрешь. Начни с того
момента когда я ушел, чтобы поохотиться на оленей. Тогда Вормонд убил
Унгарфа. Я это уже знаю.
— Да, это сделал туранец. Я не имел с этим ничего общего. Я видел, как
Унгарф подслушивал у палатки Брагхана. Потом Вормонд выскочил из палатки и
затащил его внутрь. В палатке раздался крик, а когда мы бросились посмотреть,
что случилось, кешанец лежал мертвым на земле.
Затем нам приказали свернуть палатки и загрузить лошадей, что мы сделали,
не задавая никаких вопросов. Мы отправились на запад в большой спешке. Не
прошло и половины ночи, когда мы увидели становище этих собак — черных
иргизов, все мои братья, и я очень обеспокоились.
Но туранцы пошли прямо к ним, и когда эти проклятые иргизы вышли к нам
навстречу с натянутыми луками, Вормонд поднял странный талисман, засиявший
в свете факелов. И тот час же иргизы спешились, и начали падать ниц на землю.
В ту ночь мы остались в их лагере. В темноте кто-то подкрался к их стану, и
началась схватка, а один из их людей был убит. Вормонд сказал, что нападающий
был подосланный уркманами шпион, и что будет битва, так что на рассвете мы
покинули лагерь и в спешке двинулись на запад. Мы встретились с другим
отрядом иргизов, Вормонд также показал им талисман, и они приветствовали нас
с честью. Весь день мы поспешно ехали, жестоко погоняя лошадей, и не
остановились даже, когда наступила ночь, потому что Вормонд гнал вперед как
сумасшедший. Поэтому, около полуночи мы прибыли в эту долину и спрятались в