Запуск разрешаю! (Сборник)
Шрифт:
Генерал обошел машину. Открыл дверцу водителя. Поглядел на «убитого» Гаврилюка. Тяжко вздохнув, направился к кузову. Кто-то из свиты услужливо приподнял брезент.
— Действительно, дрова, — сказал генерал, — шесть штук. — Он повернулся к полковнику. — Хорошо же у вас поставлена служба, товарищ Клячин. Тьфу!
Генерал еще раз плюнул, развернулся и направился к машине.
Полковник Клячин сначала бросился за ним, потом вернулся, чтобы дать распоряжения:
— Водителя поменять, этих, что в кузове, — на гауптвахту.
— Товарищ полковник, я не пьян! — кричу из-под машины.
— Конечно.
— Помогите встать. Вы убедитесь.
— Я и так вижу, — сказал полковник, глядя на меня сверху вниз. — Мы все уверены, что вы абсолютно трезвы, лейтенант. Спасибо за службу. Завтра сообщим о ЧП вашему руководству. Вам это так просто с рук не сойдет.
«Ну, — думаю, — выгонят с работы. Точно».
Четыре бойца подхватывают меня и тащат к машине. Пытаюсь вырваться и идти самостоятельно. Поскользнувшись, опять сваливаюсь в кювет. Полковник, качая головой, следит, чтобы меня загрузили в УАЗ.
Через полчаса разговор продолжился в штабе с участием командира батальона Ширяева и замполита.
— Вы по-прежнему будете утверждать, что трезвы?
— Естественно, товарищ полковник.
— И сегодня не пили?
— И сегодня. И уже три месяца до этого ни грамма.
— Три месяца? — удивился замполит. — Не верю.
— Значит, утром вы мне нагло врали на трезвую голову? — коварно уточнил Клячин.
— Я?
— Где связь с КПП?
Я посмотрел на комбата. Тот глазами советовал не излагать подробности. Тут же поспешил вернуть разговор в прежнее русло.
— Он трезвый, товарищ полковник.
— Я видел, майор.
— Пусть дыхнет.
Клячин вздохнул и нехотя подозвал меня жестом. Брезгливо скривился, когда я подошел почти вплотную.
— Ну.
Я честно дыхнул полковнику в лицо.
— Еще раз. С этой стороны. Хм. Ну-ка постой на левой ноге с закрытыми глазами. Теперь на правой. Присядь на левой ноге. Теперь на правой. Пять раз. Черт вас знает. Вроде не пьян. Идите, я подумаю, что с вами делать. В любом случае, за личный состав придется ответить.
Выскакиваю из палатки. Фу-у, может, обойдется. За бойцов, конечно, накажут, но без усугубляющих обстоятельств. Навстречу — доктор с кислородной подушкой.
— Что случилось? — спрашивает. — Ты чего такой бледный?
Рассказываю всю историю. Доктор говорит: «Пошли ко мне. Надо тебя успокоить. Есть хороший медицинский препарат». По дороге он рассказал, что произошло днем. Отчего понаехало столько начальства. Почему такая буча. Оказывается, Аловов, Иванов и Хайрулин стащили у танкистов кабель. Смотали километр действующего провода. Прямо днем, во время учебного боя, лишили штаб дивизии связи. Получился скандал. Танкисты пожаловались в штаб армии.
— Ты не волнуйся, — сказал доктор. — Обойдется.
— Хорошо тебе говорить, — возражаю. — А меня на работу приняли условно, с испытательным сроком. Если сообщат начальству, выгонят, к чертовой матери.
— Брось. Все образуется, рассосется. Давай, прими лекарство.
Доктор вынул из походного сейфа пузырек с прозрачной жидкостью. Снял с полки два граненых стакана. Налил поровну:
— Сам с утра хочу дернуть. За день столько всего. Столько всего. Весь на нервах.
— Что за лекарство?
— Спирт, естественно. Разбавлен до кондиции, рекомендованной самим Дмитрием Ивановичем. Готовый к употреблению. Извини, из закуси одни витамины.
— Вообще-то я уже месяца три не пью. Завязал. Понимаешь, на новой работе…
— А что тут пить? Ну, глотни за компанию. Давай. За удачу!
Мы чокнулись. Одновременно кто-то откинул брезентовый полог. Вошел знакомый генерал-майор со свитой.
— Здесь наша медчасть, — сказал комполка Клячин и осекся. Мы с доктором застыли с поднятыми стаканами.
— Та-а-ак, — сказал генерал.
Он повернулся к комполка Клячину и вкрадчиво поинтересовался:
— А в вашей части, полковник, вообще есть трезвые офицеры?
Вопрос был вежливым по форме, но зловещим по тону.
«Что делать? — успел подумать я. — Надо спасать командира».
— Товарищ генерал, — я вскочил, отставив стакан. — Так точно, есть трезвые в нашем полку!
— Сомневаюсь.
— Я, например.
— Фамилия?
— Лейтенант Богачев!
Генерал сделал знак рукой. Меня подсветили фонариком.
— Тот самый? — удивился генерал.
— Точно так! Тот самый. И по-прежнему абсолютно трезвый. Хотите, дыхну?
— А это уже сверхнаглость, — сказал генерал и, развернувшись, выскочил из палатки.
— Эх, лейтенант, — простонал комполка Клячин. — А ведь я тебе почти поверил…
— Товарищ полковник, он действительно трезв, — подтвердил доктор, не выпуская из рук наполненный стакан.
— Честное слово, — добавил я. — Три месяца ни капли.
— Во-он!
— Разрешите объяснить…
— Во-он!
Спать я ушел на КПП, чтоб не нашли. Может, к утру все образуется? Как говорит доктор, рассосется… Среди ночи послышались странные звуки. Шум, треск веток, мат, перебранка. Это Аловов, Иванов и Хайрулин под командованием старшины Гиоргадзе и лейтенанта Рассказова тянут по деревьям кабель.
— Лезь на дерево, чурка!
— Товарищ лейтенант, я не обезьяна. Товарищ лейтенант, я не обезьяна.
— Лезь, кому говорят.
— Товарищ лейтенант, скользко.
Снова треск сломанных веток и удар чего-то плотного о землю. Злой голос Гиоргадзе: