Зарево над предгорьями
Шрифт:
— Дайте хлеба.
Это прозвучало настолько зло, что солдаты бросили есть, а один из них потянулся к автомату.
Вовка пулей выскочил на улицу.
— Зачем ты заходил в дом? — спросила Валя.
— Нужно найти врача.
— Давай лучше я узнаю. — И, не дожидаясь согласия, она поднялась на соседнее крыльцо.
— Подайте кусочек хлеба, — услышал Вовка жалобный голос. Очевидно, солдат в этом доме не было, потому что Валя уже другим тоном спросила: — Скажите, где
— Какого доктора? — отозвался старческий голос.
— Мне все равно. Есть в поселке доктор?
— Как не быть! Есть такой, Степанов фамилия. Через три дома от нас живет.
К доктору пошел Вовка.
— Подайте кусочек хлеба, — протянул он совершенно так же, как Валя.
Старый сгорбленный мужчина долго вглядывался в Вовку, непонятно почему покраснел, потом суетливо достал кулек с сахаром, какие-то свертки.
— Доктор, у вас есть еще кто-нибудь в квартире? — спросил Вовка.
Старик отрицательно покачал головой.
— Мне нужны вот эти медикаменты. — Вовка протянул бумажку, написанную Тоней.
Доктор с удивлением прочел ее и пошел к раскрытому окну.
— Назад! — закричал мальчик, выхватывая из сумки пистолет.
Старик ошеломленно посмотрел на дуло пистолета и в лицо мальчика, усмехнулся.
— Ну, тогда закрой окно сам.
Когда окно было закрыто, старик направился к тумбочке. Неотступно следовал за ним Вовка, которому доктор казался почему-то подозрительным.
Старик вытащил многочисленные бутылки, пакеты с порошками, свертки бинтов.
— Давай сумку. — Он положил в нее медикаменты, а сверху — булки и свертки.
Мальчик уже перешагивал порог, когда старик тихо проговорил:
— Боевой сынок у доктора Кошубы.
Вовка застыл в дверях, но старик махнул рукой:
— Иди, иди. На папашу ты уж очень похож. Никогда тебя не видел, а сразу узнал. Отца-то лет тридцать знаю. Иди, да не попадись фашистам. Поймают с медикаментами — и ты и я на столбе болтаться будем. А понадобится что еще — приходи. Только без револьвера.
Валя и Вовка спрятали медикаменты у памятной скалы и очень довольные успехом отправились в Саратовскую.
Вовка входить в станицу опасался, ушла туда одна Валя. Вовка остался ждать ее на островке среди плавней.
Этим утром Селезнев еще раз пытался проникнуть в станицу, чтобы достать хоть немного еды и расспросить о партизанах. Снова его поход окончился неудачно. Дойдя до первых домов, он остановился прочесть бумагу, наклеенную на столбе, и увидел, что к нему с винтовками наперевес бегут трое солдат.
Сорвав листовку, он бросился в плавни.
В листовке объявлялось о крупной награде тому, кто укажет местонахождение партизана
— Да, — вздохнул Селезнев, — сейчас я могу сказать то же, что и обер-штурмбаннфюрер Гарденберг: награду тому, кто укажет, где находится «Старик».
Селезнев долго бродил по плавням, надеясь выйти на какой-нибудь большой остров, который мог служить базой для партизан. Островов не попадалось, и он повернул обратно.
Летчик уже дошел до своего пристанища, когда услышал детский голос, поющий песню о советских матросах.
Сначала Селезнев подумал, что это ему кажется. От многодневного голода у него кружилась голова, постоянно слышался то звон, то чьи-то невнятные голоса, то гул самолета. Но сейчас он ясно различал слова песни. Значит, это не бред.
Стараясь двигаться как можно бесшумнее, Селезнев пошел на голос и, осторожно раздвинув камыши, увидел широкоплечего мальчишку в измазанных грязью брюках.
Селезнев шагнул вперед.
Вовка вздрогнул: перед ним стоял человек, похожий на выходца с того света.
— Мальчик, — хрипло начал человек, но в этот миг он увидел торбу и уже не мог отвести от нее взгляда: под мешковиной угадывались куски хлеба.
Вовка выхватил булку, протянул ее оборванному человеку.
— Нате, ешьте скорее!
Он смотрел, как незнакомец судорожно глотает непрожеванные куски, и с тоской сказал:
— И зачем эта война? Неужели нельзя без нее?
— Мы за то и сражаемся, чтобы никогда не было войн, — ответил Селезнев.
Мальчик достал кусок сала, сахар. Но Селезнев не мог есть: он корчился от мучительной боли в желудке.
— Потом, потом, — хрипло проговорил он. — Убери!
— Кто вы? — спросил Вовка.
— Я советский майор. — Летчик решил, что ему незачем скрывать это от мальчишки.
Вовка недоверчиво посмотрел на него и ехидно произнес:
— И вас послали к «Старику»?
После знакомства с гестаповцем ему все казались подозрительными.
«Мальчишка знает что-то о партизанах», — пронеслось в голове летчика. На миг появилась мысль выдать себя за посланца к «Старику». Но он все же решил сказать правду.
— Нет, меня никто не посылал. О «Старике» я услышал только сегодня, — и он протянул Вовке листовку. — Вот, читай.
Вовка прочел новое творение Гарденберга. Награда тому, кто укажет местопребывание старика партизана, была увеличена вдвое.
— Меня никто не посылал, — продолжал Селезнев. — Я убежал из плена. Трое нас было. Матрос один, убили его, и дивчина местная. Тоже, видно, пропала. Я уже несколько дней здесь в плавнях.
— Вот так, — с испугом спросил Вовка, — без всего?