"Зарубежная фантастика 2024-9". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Скандирование толпы сменилось хохотом.
Ритл остановилась в смущении, запрыгала взад-вперед, требуя серьезного к себе отношения. Смех только стал громче. Она бросилась на ближайшие ярусы зрителей – и ее дернул назад поводок Шелковинта. Она дернулась в сторону, натягивая поводок. Тем временем Равна заметила, что головы Шелковинта мотаются вверх-вниз, наслаждаясь неожиданной забавой. Он глянул в сторону Амди, а потом – все еще невидимый для публики – совершенно сознательно отпустил поводок.
Бедная Ритл на арене чуть
Шелковинт кое-как выбрался на публику. Его элементы были покрыты клетчатым узором, по краям шли хромые. Он побежал за поводком синглета, потрясающе естественно промахиваясь по нему снова и снова. Наконец он всеми четырьмя телами плоско прыгнул на него, зажав где-то внизу. Встал, крепко держа поводок четырьмя парами челюстей, триумфально раскланялся и начал говорить свою собственную речь. Но ручной зверь шута не стал ему помогать: Ритл бегала вокруг четверки все быстрее и быстрее, а поводок укорачивался.
Наконец Шелковинт сам об него споткнулся, зашатался, возмущенно вопя. Публике это показалось еще смешнее. В него запустили еще несколько гнилых овощей, но это, скорее, было выражение одобрения. Один кусок попал Шелковинту в плечо, размазавшись по черно-белым клеткам. Ритл вроде бы над ним смеялась, но ей тоже пришлось уворачиваться от подарка публики, и это не получилось.
Шелковинт заметался в очевидной панике, потом весь повернулся туда, где прятались Амди и компания. На стайном языке жалоба значила что-то вроде:
– Хозяин, Хозяин, иди сюда!
Вот так и должен был выступить Амди. Он издал низкий, прочувствованный вой… и выпрыгнул на арену.
Смех сменился приветственными воплями, и дождь гнилых овощей стих. Амди шел так гордо, как Равна никогда не видела, и те, что шли в середине, задрали морды точно вверх. Если бы так шел человек, он бы задирал вверх руки, привлекая внимание зрителей.
Джефри перешел на место, которое Амди освободил. У него на лице блуждала широкая удивленная улыбка.
– Что он говорит? – спросила Равна.
– Слишком быстро, не разбираю. Обещает что-то…
Учитывая разницу диалектов, Амди, наверное, и для своих слушателей говорил слишком быстро, но это могло способствовать его обаянию. Он величественно махнул Шелковинту и Ритл, и эти двое ушли с площади, все еще оставаясь в образе, хотя Равна понимала, что для одного из них такое поведение – чистое притворство. Шелковинт скользнул под навес и привязал Ритл к деревянному столбу. Он улыбался и ворчал – по очереди, вытирая сок со шкуры. Посмотрел на Равну и Джефри с некоторым злорадством, будто говоря: «Сейчас будет ваша очередь!»
– Джефри! Равна! – Продолжая булькать с интонациями зазывалы, Амди заговорил человеческим голосом. – Я сейчас буду готов вас пригласить. Джефри подойдет ко мне, Равна останется стоять дальше расстояния мыслезвука. Понятно?
В
– Понятно! – крикнул в ответ Джефри.
Но тут на секунду выглянуло солнце, и в предвечерних лучах Амди засверкал расшитыми плащами и обувью, похожей на настоящие серебряные когти. Где-то посреди остальных были и два его элемента без красивых костюмов, но их Равна не видела.
Амди удивленно глянул на солнце, потом прогудел: «Отлично!» – и заговорил, переводя одновременно:
– Я покажу вам чудеса северного мира, покажу созданий неба, которые умеют мыслить без звука, мыслить каждое само по себе. Я вам представляю… двуногих!
Четыре его элемента держали головы точно вверх, остальные четыре широко повернулись, показывая на скрытых под навесом Равну и Джефри. Потрясающе, но вся восьмерка еще изобразила звук фанфар.
– Как ты думаешь, это нам подсказка? – спросил Джефри.
– Ага, – ответила Равна, тоже испытывая некоторое волнение кулис.
Они вышли из-под навесов и встали в полный рост, видимые сразу всем. Как только они появились из конюшни, публика почти затихла. Джефри и Равна повернулись в разные стороны, подняли руки, показывая, что они пусты. Равна вглядывалась в публику, пытаясь высмотреть, кто бросался ямсом. Места для зрителей были организованы как в зале заседаний Резчицы в старой столице, только еще больше. Каждый ярус был построен почти прямо над нижним, и «кресла» разделялись в основном обитыми звукопоглотителями и ложами. Осветившее Амди солнце уходило, и места для зрителей постепенно погружались во мрак. Трудно было оценить, сколько стай сюда пришло – они набились теснее, чем Равне приходилось видеть. Головы торчали повсюду, и почти все смотрели вниз – на двух человек.
Они с Джефри повернулись лицом друг к другу. Она тронула его за рукав:
– Никогда не думала, что попаду на арену цирка.
Напряженное лицо Джефа расплылось в улыбке:
– И уж точно ты не думала, что умение жонглировать пригодится в искусстве выживания.
Он на миг задержал ее руку, потом выпустил, и Равна отступила к краю арены.
Амди окружил Джефри, продолжая игру циркового зазывалы. Он уже не переводил, но Равна расслышала аккорд «пятищупальцевые лапы». Подойдя к тачке, стоявшей в середине арены, Амди бросил Джефри три цветных мяча.
Джефри начал осторожно, просто подкидывая эти три мяча и перебрасывая из руки в руку. Потом стал запускать выше и выше, опускать ниже, ловить после отскока от земли. Амди кинул ему четвертый мяч. На репетициях это получалось отлично, но сейчас Джефри сбился. Нескольких попыток ему стоило удержать все эти мячи в воздухе. Равна посмотрела на трибуны. Все еще не летит ямс, но буря щелкающих звуков – аплодисменты. Этим стаям казалось невероятным, что такой нескладный синглет, качающийся на задних лапах, способен жонглировать.