Зарубежный детектив
Шрифт:
— Вотте на! Он что, спятил? Поставить здесь машину!
«Рено» Жюльена стояла на аллее, загораживая въезд на стоянку, что противоречило всяким правилам. В принципе, на площадках, где селились люди с ярмарки, положено было находиться только фургончикам. Для машин была отведена специальная стоянка. Месье Сенешаль сделал несколько шагов и уже поднял руку, чтобы постучать в дверь к Жюльену, как вдруг невольно вскрикнул:
— Батюшкисветы!
В промежутке менаду «рено» и фургончиком лицом к земле он увидел распростертое
— Жюльен!
Потом криком позвал жену:
— Жюльена убили! Вставай!
Та появилась в узком дверном проеме, держа в руках свое домашнее платье, совершенно оторопевшая, с всклокоченными волосами, силясь впопыхах развязать тесемки и тщетно пытаясь надеть очки.
— Ты что такое говоришь? Ou не дал ей приблизиться.
— Нет, я не хочу, чтоб ты видела это! Жюльен с пробитым виском лежит вон там! Пойду сообщу в полицию!
— Не оставляй меня одну!
— Но ведь надо сообщить!
— Ты уверен, что он мертвый?
— Он уже совсем застыл! Принесика одеяло!
Месье Сенешаль не мог точно сказать, правильно ли он поступает, накрывая одеялом труп, над которым уже роились мухи. Но в конце концов одеяло не должно было ни помешать расследованию, ни повредить следы. Гораздо важнее было поскорее скрыть труп от возможных любопытных взоров и вызвать полицию. Дальше этого его инициатива не распространялась.
Он засеменил к ближайшей телефонной будке и, обнаружив, что телефон в ней, естественно, испорчен, проворчал»
— Не иначе как вандалы и здесь побывали!
И устремился к кафе, где с удивлением встретили загнанного человека, который срывающимся голосом вызвал полицию. Бросив в трубку несколько несвязных слов, он потрусил назад к неподвижной массе, накрытой одеялом, и стал ждать полицию.
К счастью, было еще довольно рано, а ярмарочный люд имел обыкновение вставать гораздо позже, чем месье Сенешаль.
Удивляло, однако, что его крики никого не разбудили и ничье внимание не привлекли. Правда, на площадке в фургончиках жили лишь владельцы маленьких каруселей. Прочий, «зажиточный» народ, как он их про себя называл, занимал домики чуть поодаль, ближе к пляжу.
Комиссар Жардэ и инспектор Бакконье прибыли на место происшествия вслед за полицейской машиной с мигалкой. На комиссаре был светлый костюм, голубая рубашка с распахнутым воротом, темные очки, так что месье Сенешаль не сразу узнал в нем человека, который накануне расспрашивал, не видел ли он в Кро странную девушку, катавшуюся на карусели несколько кругов подряд.
— Аа, это вы, — произнес он с ненатуральной любезностью. — Вчера, когда вы допрашивали меня,
— Это какнибудь изменило бы ваши ответы?
— Нет.
— Я — комиссар Жардэ, а это — инспектор Бакконье. Месье Сенешаль быстро изложил суть дела.
— Я накрыл труп одеялом, — сказал он в заключение. — Не знаю, правильно ли я поступил, но вы понимаете, эти мухи… И потом я опасался любопытных. Впрочем, еще пи один человек не подходил!
— Вы все сделали правильно, — успокоил его Жардэ, приподнимая край одеяла.
Он наклонился и покачал головой:
— Бакконье, пусть скорее сделают все необходимое! И затем, повернувшись к Сенешалю, спросил:
— Мы можем где-нибудь здесь поговорить с глазу на глаз?
— В моем фургончике. Но жена…
— Что жена?
— Она только что узнала ужасную новость и, должно быть, еще пребывает в шоке.
— Я постараюсь вам не докучать. Пойдемте!
Судорожно комкая в руках носовой платок, мадам Сенешаль сидела на табурете, но не плакала. Уже причесанная, она куталась в свой цветастый халат, прижимая воротник к шее, словно ей было зябко, и оцепенело смотрела на стоящую перед ней нетронутую чашку с кофе.
— Подвиньсяка, — сказал ей муж. — Дай сесть комиссару и сделай ему чашку кофе.
— Спасибо, не надо, я уже завтракал. Жардэ достал из кармана блокнот и ручку.
— Итак, вы обнаружили тело вашего служащего в…
— Двадцать — двадцать пять минут назад. Пока будил жену, пока бегал звонить… Вы быстро приехали… Вначале я заметил «рено», что меня удивило.
— Это почему же?
— Для фургончиков у нас специальная площадка, а для машин — отдельная стоянка, и Жюльен всегда ставил свою машину где положено.
— Когда вы видели своего контролера в последний раз?
— Вчера вечером. Мы вместе накрыли брезентом карусель и отправились к себе, сюда.
— Он пошел спать одновременно с вами?
— Нет. Он сказал, что прогуляется, потому что еще слишком рано. Молодой человек, холостяк…
— Итак, вы остались в своем фургончике. Вы сразу легли спать?
— Почти. По обыкновению я читаю перед сном, но тут не оченьто почитаешь из-за комаров. Бесполезно закупориваться — все равно проникают в помещение… Я же, если заслышу комара, не могу заснуть!
— Вы слышали, как ваш служащий вернулся?
Месье Сенешаль посмотрел на Жардэ с упреком и даже с сочувствием:
— Так ведь он и не возвращался, господин комиссар! Я же вам сказал, что Жюльен всегда ставил свою машину на стоянке!
— И какой вы делаете из этого вывод?
— Что он был убит в другом месте и кто-то привез его сюда на его собственной «рено»!
— Тогда я изменю вопрос: «Вы ничего не слышали?»
— Ничего. Ни стука дверцы, ни шагов. При этом сон у меня, как я говорил, весьма некрепкий.