Заря над бухтой
Шрифт:
Соловьев неторопливо листает исписанные странички блокнота, о чем-то рассуждает про себя, потом продолжает:
— А вот в сорок пятом появился у нас и американский «Вортингтон». Это посильней японского, чуть ли не вдвое. А когда пристройку к зданию электростанции сделали, смонтировали там уже два мощных котла «Бобкокс». Замечаете, рост какой был!
Соловьев вдруг прерывает рассказ и к Зиновьеву:
— Нет, нет, так дело не пойдет, друзья. Я говорю, а Павел Павлович, хитрец, отмалчивается.
Зиновьев с улыбкой парирует:
— Не отмалчиваюсь, Борис Дмитриевич, а жду, когда мои года подойдут. Я-то только в 55-м
— Словом, Павел Павлович, нелегкими были тогда киловатты энергии?
— Да, энергетикам доставалось. Бывало, сутками напролет не спишь. Все чинишь да латаешь. Ведь резервных мощностей не было, оборудование крайне изношено, о запчастях и речи не заходило. А электроэнергию дай. К тому же, электросеть, особенно на жилмассиве, вроде старой веревки — вся в узлах. Гололед — обрыв да обрыв, замыкания. Как тут наших монтеров героями не назовешь? Их же руками все это ремонтировалось.
Продолжая мысль своего коллеги, хозяин говорит:
— Уж коль речь о людях зашла, так скажу: без их энтузиазма и веры трудно б нам было. Вот припоминаю пятьдесят шестой год. Только что получили новый дизель-генератор «Националь-Браш». Самый мощный из всех предыдущих. Электростанция в то время попросту «задыхалась». Нужно было срочно произвести его монтаж. И вот за дело взялась группа электромонтеров и электриков. Да как взялась! На несколько месяцев раньше срока смонтировали. Двадцать лет прошло, а вот помнятся имена: Григорьев, Федореев — это бригадиры были. Электрики Дьяконов, Белоглазов. На вид, простые ребята, а сколько мужества в них. Пурга, мороз — все им нипочем.
— Хороших людей память долго хранит. Это всегда так, Борис Дмитриевич. И тех, кто с нами сейчас, и тех, кого уже нет. Вот тот же Королев.
Павел Павлович закурил, помолчал, видимо, вспоминая.
— Знаете, инженерная молодежь к нему просто липла. Умел Константин Николаевич подкупить своей смекалкой, находчивостью, оперативностью. Сложный вопрос всегда решал грамотно, без фраз и обещаний. Человеком дела был, так сказать, с особым техническим педантизмом…
Теперь, суммируя услышанное, я пытаюсь сам продолжить их рассказ.
В конце пятидесятых годов верфь будто приобрела второе дыхание. Предприятие набирает силы, расширяется, модернизируется. Естественно, новые производственные мощности требовали и новых киловатт. А их, как и прежде, в обрез. В 1959 году на заводе осталось всего пять «трудоспособных» дизель-генераторов. Мощность их составляла всего лишь 2500 киловатт. А потребности, если по точным расчетам, — вдвое больше. Правда, обнадеживала перспектива. Судоремонтники уже знали, что принято решение строить ТЭЦ, что только мощность первой ее очереди намного перекроет все имеющиеся заводские «лошадиные силы». Но то было в перспективе. До пуска два-три года, электроэнергия же необходима сейчас.
После долгих дискуссий и расчетов решили так: купить энергопоезд брянского завода, а в подмогу дать ему «Ансальдо» и «Купер-Бессемер». Кстати, последний был приобретен в Петропавловском
— О брянском особо хочется сказать, — продолжал Соловьев. — Уж слишком много мозолей набили на нем. Сами понимаете, дело было новое, а энергетическая установка в общем-то неизвестная. Смонтировать надо, испытать, специалистов переквалифицировать. На все нужно время, а оно торопило, поджимало. Вот тут-то и проявился камчатский характер наших энергетиков.
— Прежде всего о Пикулеве, так, Борис Дмитриевич? Прекрасный был коммунист и воспитатель. Работал начальником электростанции до самого ее закрытия. А потом возглавил коллектив брянского энергопоезда. Его он и монтировал, и налаживал, и пуск осуществлял.
— Александр Афанасьевич, несомненно, грамотный был специалист. Безаварийно работало при нем электрооборудование. А по характеру своему это недюжинный был человек. Фронтовик, военный моряк. В трудные дни он сутками не выходил из электростанции. В своем маленьком кабинете, помню, поставил койку, так и жил здесь. Как вы думаете, легко ли было монтировать энергопоезд собственными силами? Ведь ни одна строительная организация не помогала нам. Конечно, нелегко. А мы сделали, притом, на месяц раньше установленного срока. И это благодаря таким людям, как Пикулев, машинисты-турбинисты Кучма, Гаврилин, электрики Белоглазов, Черников, Чугунов, кочегары Бухал, Лемешко… Чтобы говорить об их работе, надо было видеть ее. Или вот тот же Иван Тимофеевич Козелков. Он был душой заводских электриков. Способности его особенно раскрывались в период метелей и гололеда. Умел он быстро «залечивать раны» стихии и восстанавливать подачу электроэнергии. Память сохранила и другие имена. Борис Михайлович Гаврилин, слесарь электростанции, награжденный медалью за «Трудовое отличие». Машинист Федор Иванович Метальников, старший турбинист Николай Дмитриевич Доронин, электрик поселка Горелов. Это, так сказать, старая когорта энергетиков. Позже в их отряд влилась и молодежь: Сергей Ермолаев, Виктор Ворошилов, Александр Нечаев, ныне главный энергетик, Александр Малахов, начальник электроремонтного участка. Все они вместе делали большое дело — давали людям свет.
Особенно он стал ярок в поселке к концу 1962 года, когда был задействован второй мощный энергопоезд «Шкода». Собственно, в этот период была закончена реконструкция всех электросетей района. Таким образом, были созданы условия для роста технического прогресса судоверфи.
Пурга не унималась. Второй день вперемежку с дождем валил апрельский снег. Провода обледенели. Дороги раскисли. То там, то здесь образовывались часовые заторы и «пробки». В директорском кабинете, где собрались участники экстренного заседания, непрерывно звонил телефон.