Защитник для Хранителя
Шрифт:
Пока Ника стояла в задумчивости, налетел горячий ветерок и вмиг высушил бельё. Ника удивлённо посмотрела на Владнэля. Встретившись взглядом с серьёзными, без привычного масленого выражения глазами полуровки, насторожилась.
— Ника, — без своей обычной насмешливости произнёс он. — Ты мне и впрямь нравишься. И если бы согласилась стать моей подругой, я был бы совсем не против.
Странно, и без всякого витиеватого предложения и прекрасных и нежных слов? Неужто он и впрямь говорит серьёзно? И что ответить ему на это?
— Владнэль, прости, но…
Он вскинул
— Не отвечай, я подожду… — и озорно усмехнулся, — когда ты сама падёшь в мои горячие объятия. Знай, если тебе вдруг захочется приятно провести время, то я завсегда к твоим услугам. Но, кажется, тебя интересуют больше брюнеты, чем блондины?
Брюнеты? Он говорит об Алшане? А причём здесь он?
Вновь янтарные глаза с серебристой окантовкой посерьёзнели.
— Ника, не доверяй ему. Он не тот, за кого себя выдаёт…
— А кто он тогда?
Владнэль развёл руками:
— Не могу сказать, красотка. Долг чести! — ухо дёрнулось, Владнэль оглянулся в сторону лагеря. Хмыкнув, подпрыгнул, схватился за ветку над головой и исчез в густой кроне ивы. Оттуда донеслось тихое:
— Будь с Алшаном осторожнее.
Интересно, как быть, если все вокруг твердят, что человеку нельзя доверять. Что он враг и опасен, а сердце всё равно воспринимает его как своего, как друга? Старшего и более опытного?
Со вздохом, Ника начала одеваться, тихо выговаривая Угольку. Мол, если она просит сторожить, то и от незваных друзей тоже. Мог бы хотя бы предупредить! Ухо пса поддёргивалось в ответ, но сам пёс не отрывался от толстой кости.
Ника подняла взгляд от пса и вздрогнула. У дерева, на котором до этого исчез Владнэль, стоял Михаил и задумчиво смотрел на неё. Фиалковые глаза неожиданно были непроницаемы, словно друг не хотел, чтобы она знала о его мыслях. Холодный и далёкий. Он был таким же, как и тогда, когда вернулся из армии и узнал о предательстве этой дуры, его подруги. Но сейчас-то его никто не предавал! Что могло случиться?
— Миша?
— Что тебя связывает с Алшаном? — тихо и невыразительно спросил он.
Да что же это такое! Неужто ей даже нельзя наедине поговорить с шаршанином, чтобы все не напридумывали чёрт знает что! Вот только если от вопроса Владнэля она могла отмахнуться, то с другом так поступить не могла. Видно, его это сильно волновало, раз даже спрятался в своём ледяном коконе. Да и нечего ей от него скрывать.
— Он мой друг.
— Не больше?
— Нет! — невольно рыкнула Ника, сердито складывая на груди руки. — Но если бы даже было по-другому, то почему это должно вас всех волновать?
Мысленно поморщилась. Не следовало срываться. Но сначала этот полуэльф, теперь Михаил. Помнится, когда она встречалась с Лёнькой, Мишка также был не доволен, как впрочем и Серёга с Стёпкой. Вот только если те смирились с её выбором, то Мишка делал всё, чтобы она рассталась с Лёнькой. И только когда едва не разругались так, что она не хотела его видеть, Михаил попросил прощение и отступил. Хотя её выбор так и не принял.
— Он не пара тебе! — решительно бросил Михаил.
Ника сделала глубокий вдох и тихо с вкрадчивыми нотками спросила:
—
— А если я беспокоюсь за тебя? Если вижу, что ты снова совершаешь ошибку?
— Это будет моя ошибка, мой выбор! Но сейчас это неважно. Мы с Алшаном лишь друзья. Можешь перестать играть роль старшего брата, ограждающего сестру от всех её дружков, — улыбнулась она, стараясь его смягчить.
Вот только Михаил не улыбнулся в ответ, а отчего-то помрачнел ещё сильнее:
— Если бы брата… — тихо шепнул себе под нос. На лице появилось решительное выражение, словно перед прыжком в пропасть. Друг стремительно шагнул вперёд и взял Нику за руку. Посмотрел прямо ей в глаза и страстно заговорил: — Я… Ника, я должен признаться. Я долго сам себя обманывал, отгонял все мысли об этом, но когда понял, что могу больше тебя не увидеть, что сгинешь в другом мире, я понял… Барышня моя, я…
«Нет. Не надо. Не говори», — мысленно взмолилась Ника.
Но к сожалению, ни она передавать мысли, ни Михаил их читать не могли. Он закончил:
— … люблю тебя. Не как друг, не как брат, а сильнее, намного сильнее. Как единственную, свою… Поэтому мне и ненавистно, когда кто-то другой к тебе приближается, кто-то, а не я, может обнимать и целовать тебя… Кому ты готова отдать свою любовь…
— Миш! — прервала Ника, невольно забирая руку и отступая. В груди поднималась волна ужаса. Как быть? Что сделать? Как не обидеть? Не оттолкнуть друга? С Владнэлем было легче — не восприняла она его всерьёз, а Мишу она слишком хорошо знает. Взаимностью она ответить не может. Глаза защипало. Господи, она не хочет терять дружбу с Михаилом. Взмолилась: — Я… прости, но я… Ты мне очень дорог, близок. Я люблю тебя, но как друга, брата… Прости, но ответить на твои чувства, я не могу!.. Ты, Серёга и Степан — моя семья. Больше чем друзья, даже ближе братьев — мы с вами единое целое. Прости…
Михаил коснулся кончиками пальцев к её губам, заставляя прекратить сумбурные объяснения.
Некоторое время он вглядывался в её лицо. Невесело усмехнулся и опустил руку.
— Извини, я не должен был признаваться. На что надеялся? Не понимаю! Забудь! Просто забудь всё, что я тебе наговорил!.. Пожалуй, мне нужно пройтись!
Резко отвернулся и шагнул к деревьям.
— Миш, — окликнула Ника с отчаянной надеждой. Друг обернулся. — А может это всё-таки не любовь? Может, ты просто боишься, что потеряешь меня? Что если я кого-нибудь полюблю, наша дружба разрушится?
Михаил пожал плечами:
— Может быть! — и исчез среди деревьев.
Вот только уверенности в его словах не было. И взгляд фиалковых глаз был всё также холоден и пуст.
За спиной раздался шорох.
Ника обернулась. У деревьев стояла Беляна и смотрела вслед Михаилу. Лицо белее снега, в синих-синих глазах боль и отчаяние, две слезинки на ресницах сверкают на солнце. Беляна заметила взгляд Ники, отвернулась и исчезла в противоположной стороне от той, куда ушёл Миша.
Злата! Раз уж ты богиня этого мира, за что ты со всеми ними так?!