Засекреченная Курская битва. Неизвестные документы свидетельствуют
Шрифт:
«Обстановка сложилась настолько критической, что исполняющему обязанности начальника штаба 233-го гв. артполка гв. капитану П. П. Белецкому пришлось вывести на прямую наводку все гаубичные батареи (к этому моменту командир полка майор А. П. Ревин был смертельно ранен), — вспоминал командующий артиллерией 95-й гв. сд майор Н. Д. Себежко. — Эти инициативные и решительные действия гв. капитана П. П. Белецкого были как нельзя кстати и одобрены командованием дивизии» [441] .
441
Фонды ФГУК «ГВИМЗ „Прохоровское поле“».
Бесспорно, в этот день артиллерия 5-й гв. А сыграла очень важную, в отдельные моменты даже решающую роль. Особенно это понимаешь, когда обращаешься к статистике. Как вспоминал бывший начальник штаба Воронежского фронта С. П. Иванов, практика боевых действий на Курской дуге показала, что для успешной борьбы с одной танковой дивизией противника необходимо было развернуть на участке её действий.9 — 12 истребительно-противотанковых полков. 12 июля в излучине р. Псёл против дивизии СС было развёрнуто лишь 6 иптап
После потери управления в 95-й гв. сд на эффективность дивизионной и противотанковой артиллерии существенное негативное влияние начало оказывать отсутствие взаимодействия со стрелковыми подразделениями. Оборона стрелковых полков превратилась в очаговую. Отдельные взводы, роты, часть батальонов, порой из различных дивизий, спешно занимали первые попавшиеся участки, пригодные для сопротивления. Между этими наспех созданными узлами сопротивления образовывались разрывы, на которые выдвигались батареи и дивизионы. Таким образом, орудийные расчёты оставались без прикрытия.
«Отсутствие таких пехотных прикрытий, — писали офицеры штаба 5-й гв. А, — привело к тому, что на участке 95-йгв. сд 12.07.43 года вражеские автоматчики, незаметно просачивавшиеся под шум боя на ОП, создавали серьёзную угрозу для орудийных расчётов. В результате чего погибли огневые расчёты 8-й и часть 9-й батарей 233-го гв. ап и командир артиллерийского полка [442] » [443] .
Начальник разведки 233-го гв. ап И. Костенко, который находился на КП вместе с майором А. П. Ревиным, несколько по иному вспоминал обстоятельства гибели командира полка:
442
Командир 233-го гв. ап 95-й гв. сд подполковник А. П. Ревин погиб на НП полка 12 июля 1943 г.
443
ЦАМО РФ, ф. 5 гв. А, оп. 4852, д. 99, л. 45.
«… Примерно в 17. 00 в ходе очередной атаки полк атаковавали 40 танков. Героически дралась 8-я батарея под командованием ст. лейтенанта Флюса. В этом поединке все солдаты и командиры батареи погибли. Осталось живой лишь одна медсестра, её перед атакой командир батареи отправил в тыл.
Смяв 8 батарею, танки подошли примерно на 100 м к нашему наблюдательному пункту и открыли огонь из пушек и пулемётов. Майор А. П. Ревин отослал всех в тыл, на НП остались мы и ещё три разведчика нашего полка. Затем он обратился по рации к командованию, чтобы оказали помощь и подвезли снаряды, так как на батареях оставалось по 10 снарядов на орудие. На помощь прибыл истребительно-противотанковый полк, но когда он начал разворачиваться, то попал под обстрел одновременно танков, артиллерии и ударов авиации. Несколько машин-тягачей сразу загорелось и расчёты начали отступать. Не подвезли и снаряды. И вот я сейчас думаю: „Могли ли их вообще подвезти в том аду?“. Положение могли спасти только танки, но их на нашем участке в это время не было. Авиация наша в этот день действовала хорошо. Было полное господство её в воздухе. Но бомбить, даже обстреливать этот участок фронта… — слишком уж близко находились наши и немецкие части.
Так как помощи нам не было оказано, майор А. П. Ревин по радио с гневом передал, что мы все здесь погибнем и Вы в этом будете виновны. Кто это „Вы“, я не знаю [444] . К вечеру стало прохладно и он поверх гимнастёрки на которой было прикреплено 2 ордена, одел свитер и сказал: „Это я одел на смерть“. Я помню не один случай, когда солдаты и офицеры чувствовали свою смерть. Лично у меня это предчувствие появилось (что меня убьют или ранят) за две недели до тяжелого ранения в боях за Полтаву.
Продолжая вести огонь, танки начали обходить позиции полка справа. Телефонная связь прервалась и с полком, и с дивизией, а также и с дивизионами и батареями. Командир полка приказал достать гранаты. Я у пехотинцев взял несколько противотанковых, но где-то в глубине моей души теплилась надежда, что можно найти выход из трагического положения. Ведь, в самом деле, что мы могли сделать против тяжелых танков гранатами, если даже снаряды не брали их лобовую броню. Я предложил перебазировать НП в расположение стоявших сзади батарей, Ревин и Накаидзе согласились. Нашу группу вёл А. П. Ревин, а пехоту Накаидзе. Ползком по-пластунски, а где можно нагнувшись, перебежками, мы начали отходить. Подошли к батарее, у них снарядов нет. Комполка отдал приказ: „Отходить“. В это время к ОП на дистанцию примерно 200 м подошли два тяжёлых танка и открыли огонь. Первым был ранен (тяжело) лейтенант Дёмшин (командир взвода разведки) и тут же пуля попала в голову А. П. Ревина и он погиб. Майор был богатырского телосложения, поэтому вынести его с поля боя на руках было невозможно. Я прополз метров 20 до оврага, где находились наши, и попросил у командира зенитного полка автомашину — английский „Додж — три четверти“. Мы погрузили его в машину и отвезли в штаб полка» [445] .
444
Судя по воспоминаниям командующего 5-й гв. А генерала А. С. Жадова помимо командира дивизии А. Н. Ляхова А. П. Ревин держал связь лично с ним, когда тот находился на выс.236.7 (НП командующего артиллерии 95-й гв. сд). Именно командарм лично отдал приказ майору уничтожить прорвавшиеся танки к выс.236.7.
445
Фонды ФГУК «ГВИМЗ „Прохоровское поле“», воспоминания вете-5-й гв. А. И. Костенко.
Все три дивизиона артиллерийского полка дивизии А. Н. Ляхова были приданы, как и положено, стрелковым полкам, но их командиры в нарушение всех инструкций и наставлений разделили дивизионы на батареи и придали их стрелковым батальонам, распылив тем самым их огневую мощь. Мало тoro, комбаты, в большинстве своём не разбиравшиеся в особенностях тактики артчастей, начинали на своё
«Позиция на выс. 236.7 была плохой, — вспоминал командир батареи 1/233-го гв. ап лейтенант Н. Д. Михайлов, — но начальник противотанкового узла был командир стрелкового батальона и надо было выполнять его приказ. На скатах высоты, обращённых к противнику, нас расстреливали из 34 стволов остановившихся самоходок и танков, потом на наши позиции повернули и 30 танков, двигавшихся вдоль русла реки. Мы вели огонь, пока были снаряды, несмотря на то что на батарее были убитые и раненые все офицеры, повреждены автомашина и пушка. Затем пришлось переместить пушки на обратные скаты высоты. В это время командир дивизиона майор Бугаев пригнал трактор „Ворошиловец“ со снарядами. Батарея вновь быстро развернулась и открыла огонь по фашистам, прорывавшимся на восточные скаты высоты. Когда несколько танков загорелось, остальные развернулись влево севернее.
В этом бою был убит ст. лейтенант Лисицин, зам. командира дивизиона по строевой, находившийся на батарее, были ранены старшина батареи, командир взвода управления батареи, несколько человек из номеров и я» [446] .
446
Фонды ФГУК «ГВИМЗ „Прохоровское поле“». Воспоминая Н. Д. Михайлова.
Согласно журналу боевых действий 233-го гв. ап, его батареи в этот день подбили и сожгли 22 вражеских танка и 3 орудия. Из-за слабого прикрытия батареи пехотой и массированных налётов авиации противника артподразделения и части понесли существенные потери. Из оперативной сводки штаба артиллерии:
«95-я гв. сд к 20.00 12 июля:
233-й гв. ап — убит к-р полка гв. майор А. П. Ревин [447] , зам. командира дивизиона гв. ст. л-т Лисицын, командир 7-й батареи гв. ст. л-т Флюс.
Ранены: командир 3-го дивизиона гв. капитан Тернавский, командир 1-й батареи гв. л-т Михайлов, командиры взводов управлений: гв. л-т Евграфов, гв. л-т Демшин и гв. л-т Бусоргин.
Ранено 8 чел. мл. командиров и 11 красноармейцев, пропало без вести 11 чел. мл. командиров и 22 красноармейца.
По вооружению и материальной части: разбито 5 пушек Зис-3, панорам — 4, буссолей — 4, стереотруб — 3, раций РБ — 3, телефонных аппаратов — 25, телефонного кабеля — 33 км, карабинов — 30, противогазов — 40 шт. Тягачей — 2 трактора с прицепами, 4 автомашины.
По 103-му гв. оиптад. Убиты: командир взвода гв. лейтенант Попов и 5 чел. рядового состава. Ранены: командир батареи гв. л-т Машин и 7 чел. мл. и рядового состава. По матчасти — разбиты огнём противника 45-мм пушки, повреждены и требуют ремонта 2 „Виллиса“.
По ПА стрелковых полков: убиты командир 45-мм батареи гв. лейтенант Гулевский, 8 чел. мл. командиров и 14 чел. рядового состава.
Ранено: 8 чел. средних командиров, 12 чел. мл. командиров и 24 чел. рядового состава.
Матчасть: разбито и раздавлено танками 45-мм — 12 пушек, 76-мм — 2 пушки, тяга — автомашин — 2 шт., убито — 16 и ранено — 4 лошади» [448] .
447
Александр Петрович Ревин, украинец. По воспоминаниям очевидцев и в донесениях штаба артиллерии 95-й гв. сд командир 233-го гв. ап значится как «гв. майор». В то же время в учётно-послужной карточке, хранящейся в ЦАМО РФ, есть отметка о присвоении 9 октября 1942 г. Ревину А. П. звания «подполковник». Родился в 1910 г., в семье рабочего. В 1933 г. окончил артшколу. 15.03.1941 г. назначен начальником штаба 32-го гап, а 13.10.1941 г. переведён на эту же должность в 806-й (233-го гв.) ап 226-й (95-й гв.) сд, а с 30.05.1943 г. — командир 233-го гв. ап. Участвовал в боях на Юго-Западном и Донском фронтах.
448
ЦАМО РФ, ф. 33 гв. ск, д. 78, л. 10.
Уничтожение прорвавшегося противника проходило с большим трудом. Запланированным ударом артиллерийской группы четырёх дивизий отбросить эсэсовцев на исходные рубежи не удалось. К 19.00 они хоть и понесли некоторые потери, однако не отошли даже на северные скаты выс. 226.6, а продолжали вести огневые бои южнее выс. 236.7 и в 1 км северо-западнее Полежаева, периодически переходя в контратаки.
Как и утром, во второй половине дня по целям южнее х. Веселый, по хутору Ключи и расположенному на левом берегу реки селу Богородицкое продолжали наносить удары дивизионы «катюш». Особенно интенсивно в это время работали 8/66-го гв. мп, 444-й и 445/316-го гв. мп, а также 361/80-го гв. мп. В общей сложности 12 июля их расчёты выпустили по противнику более 1000 снарядов. Причём 8-й дивизион 66-го гв. мп только при обстреле наступающих танков в районе хутора Весёлый израсходовал 391 снаряд [449] . Думаю, эта цифра не требует комментария, читатель может представить, какой огненный смерч бушевал в боевых порядках атакующих, если только один этот дивизион «катюш» послал на головы врага более полутора тонн взрывчатки. Обстреливали в основном наиболее распространёнными осколочными 132-мм снарядами М-13. Кроме того, по населённым пунктам Богородицкое, Ключи вели огонь и более мощными фугасными снарядами М-20.
449
ЦАМО РФ, ф. 203, оп. 920412, д. 21, л. 423–426.
С приближением сумерек командующий 5-й гв. А начал опасаться, что, если надежно не блокировать прорыв, немцы под покровом ночи могут предпринять контратаку в глубь обороны. В то же время сил для создания полноценного второго эшелона не было. Около 19.00 А. С. Жадов начинает предпринимать экстренные меры. Во-первых, он отдаёт приказ генералу А. И. Родимцеву перебросить 1322-й иптап, поддерживавший в ходе наступления 66-ю гв. сд, в район Нижней Ольшанки для прикрытия направления на р. Ольшанка. Во-вторых, командир 53-го отдельного батальона ПТР получает боевое распоряжение, в котором ставилась задача: к рассвету 13 июля выдвинуться всеми ротами из с. Журавка и занять рубеж по северному краю оврага у Верхней Ольшанки. Личный состав должен был иметь на руках один боекомплект. В-третьих, командарм подтвердил задачу 6-й гв. вдц: создать рубежи обороны за позициями 95-й гв. сд. В это время стрелковые части этой дивизии продолжали возводить окопную систему и готовить позиции для артиллерии.