Заслужить доверие
Шрифт:
Он повернулся и посмотрел на нее:
— Конечно, а как же иначе?
— Как иначе? — переспросила она, удивленно подняв брови. — Я не медиум, Кэл, и мыслей не читаю. А на лице у тебя пока ничего не написано.
— Раньше мне казалось, я знаю, что такое любовь. Пока не появилась ты. Я любил Дженнифер, ты знаешь, но с тобой нечто совсем другое, нечто инстинктивное, как будто все мое существо тянется к тебе. Тянется неумолимо. Я теряю самоконтроль. Это любовь, Марни?
— Почему бы не рискнуть и не выяснить? — предложила Марни и зажала в кулаке очередную горсть
Он схватил ее за локоть.
— Ты чувствуешь то же, что и я? — спросил он требовательно. — Или мне только кажется? Она взглянула на его пальцы.
— Я просто рвусь на части, Кэл, — ответила она. — Все, что я знаю, — ты вносишь в мою жизнь счастье, которого я раньше никогда не испытывала.
Легкий ветерок шевелил ей волосы, теплые солнечные лучи ласкали лицо.
Кэл поднес ее руку к губам и поцеловал один палец за другим.
— Я тоже разрываюсь на части, — прошептал он. — Мой брак с Дженнифер был довольно сложным. Рядом с ней я всегда казался сильным. Многих вещей она просто знать не хотела — она устроила мне чуть ли, не скандал из-за той статьи, которую ты видела, потому, что я не сказал ей, какие опасности могут подстерегать меня в поездке. Но ты другая — ты хочешь, чтобы я оставался самим собой, никакого притворства, я могу делиться с тобой абсолютно всем.
Он отпустил ее руку, будто она вдруг стала раскаленным железом.
— Я не могу спокойно смотреть на тебя, — продолжал он, — когда ты карабкаешься по почти отвесной скале или несешься по реке на байдарке. Так что, выходит, в нашем с тобой случае слабак именно я.
Однако такое признание мог сделать кто угодно, только не слабак.
— Я не брошу альпинизм, ни ради тебя, ни ради кого-то другого, — честно призналась Марни.
— А я никогда от тебя этого и не потребую.
— Я тоже никогда не потребую, чтобы ты перестал уезжать из дома — в Уганду, Гану или Судан. Даже если буду сходить с ума от волнения. Нельзя жить прошлым, Кэл. — Марни взглянула ему прямо в глаза. — Вот сейчас, в эту самую минуту, я сижу рядом с тобой, так в чем препятствие? Я знаю, что ты хочешь меня.
— «Хочу», дорогая Марни, не совсем то, а вернее, совсем не то слово. — Он хитро улыбнулся и, протянув руку, приподнял ее подбородок. — Вопрос на засыпку: хочешь второго ребенка? Моего?
— Что?
— Ты слышала.
У нее перехватило дыхание.
— Да.
— Даже после всей той боли, что ты испытала, родив Кит?
Она покраснела и ответила:
— Я хочу родить твоего ребенка, Кэл.
— Ты такая смелая и красивая, — заметил он, и на лице у него засияла счастливая улыбка. — И ведь не только из-за твоих рыжих волос.
— Каштановых.
Он взял одну прядь и посмотрел на солнце:
— Огненного цвета.
— Как мне будет тебя не хватать, — с тоской выдохнула она.
— Я, наверное, последний дурак, если не бросаю все и не веду тебя к алтарю прямо сейчас, но я должен ехать, Марни. Ты будешь ждать меня?
— Я буду ждать, — ответила она.
— Ты могла бы встретить меня в аэропорту. В среду вечером.
— Звучит, как будто навсегда, —
— Не смотри на меня так, — попросил он. — Не забывай, мы не одни. Наша дочь с нами.
Откровения закончились. Каким-то чутьем она поняла, что Кэл уже сказал все, что должен был сказать.
— Обед, — произнесла она волшебное слово. — Почему бы нам не пообедать?
Они поели на пляже, потом Кит собрала свои вещи, Кэл сложил все в лодку и проводил их к лагерю Марни. Пока Кит расстилала в палатке свой спальный мешок, Кэл отвел Марни в тень деревьев и начал ее целовать.
— Увидимся в аэропорту, — успокоила она его, — я покрашу ногти в алый цвет.
— Как мне не хочется уезжать, — прошептал он и снова стал целовать ее.
— Дай мне знать, во сколько именно ты вернешься.
— Я позвоню Андреа, матери Лизи. Береги себя, ладно? О Кит я не говорю — я знаю, что ты позаботишься о ней.
— Спасибо, что позволил ей остаться.
— С кем, если не с тобой? До встречи, Марни.
Последний поцелуй — и вот он уже быстро, словно преследуемый кем-то, шагает по тропинке. Еще немного — и чаща поглотила звук его шагов. Марни плотно сжала губы, чтобы удержаться и не окликнуть его. Десять дней — недолго, а до завтрашнего дня с ней будет Кит. И в следующие выходные тоже.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
В понедельник вечером Марни отправилась спать в половине десятого, приняв сначала приятную горячую ванну. За всю свою жизнь она не испытала столько счастья, сколько за последние двадцать четыре часа. Еще вчера они с Кит плавали, купались и готовили вместе, делили одну палатку и перед сном еще целый час болтали о том, о сем. А сегодня утром она давала Кит урок альпинизма, с каждым мгновением убеждаясь, что их дружба будет крепнуть от встречи к встрече. После ванны Марни заснула. В одиннадцать тридцать зазвонил телефон. Кэл. Марни мигом вскочила, шагнула на коврик у кровати и взяла трубку.
— Алло?
— Марни? Марни, ты меня слышишь?
Связь была ужасной, и голос почти терялся в треске и визге эфирных волн.
— Да, это я. Где ты?
— Марни, я ничего не слышу! Говори громче!
— Я здесь, Кэл! — крикнула она в трубку.
— Проклятье, что происходит с этим чертовым телефоном? Я звоню, чтобы сказать. — Треск и свист. Иногда отдельные слова прорезались, но за ними пропадали целые предложения, — ...временные трудности. Хотелось бы знать, слышишь ты меня или нет.
— Где ты? — крикнула она, и в какой-то миг ей почудилось, будто сквозь шум и гам эфирных помех до нее донеслись звуки, похожие на выстрелы. Что там происходит?
В трубке опять зашумело, и связь прервалась. Марни несколько мгновений стояла неподвижно, слушая короткие гудки. Она была в ужасе, молясь, чтобы раздался новый звонок. Но телефон молчал, и она вернулась в постель. Почему Кэл позвонил? Что хотел сообщить? Какой опасности он подвергался? Неужели через столько лет она нашла свою любовь и может потерять ее?..