Заставь богов смеяться
Шрифт:
«Хочет того Морган или нет, но к Миносу мы пойдем вместе», — мрачно решила Эмили.
Глава 10
Как только неторопливые шаги стихли за поворотом, Эмили повернулась к Уолту и нетерпеливо спросила:
— Смит собирается навестить нас сегодня ночью?
— Конечно, — немного удивленно откликнулся тот. — Мы условились, что он заглянет к нам после полуночи, но тогда мы еще ничего не знали о требованиях Ариадны… Возможно, Смит придет даже раньше, слишком мало времени остается до рассвета.
— А что с Ариадной? — вмешалась
Голос Кэролайн звучал настойчиво, а сама она требовательно всматривалась в их лица. Эмили зажгла лампу, и темнота отступила, играя на стенах узором причудливых теней.
Она вытянула руку и отвела лампу немного левее, чтобы осветить и другие закутки их тюремной камеры. Скользнув взглядом мимо уставших и вымотанных нервотрепкой сегодняшнего вечера афинян, Эмили встретилась глазами с Тесеем. Тот стоял немного в стороне от всех, и, судя по нахмуренным бровям, его тоже мучали вопросы, но он не спешил задавать их, видимо, не вполне уверенный, что имеет на это право.
«А ведь я так легко пообещала Ариадне место афинской царицы, даже не позаботившись узнать его мнение на этот счет… — подумалось вдруг Эмили. — Впрочем, разве у меня был выбор? Все это задание — многоходовая игра с кучей интриг и махинаций. Как же я ненавижу подобную грязь…».
— Кэролайн, Уолт введет тебя в курс дела. Я сейчас вернусь, — рассеянно проговорила Эмили и отошла от напарников, прежде чем те успели возразить.
Тесей встрепенулся, когда она, быстро преодолев разделяющее их расстояние, кивком головы показала на небольшое свободное пространство в одном из углов комнаты. Оказавшись в относительном уединении, Эмили вздохнула и, вернувшись на мгновение на середину комнатушки, поставила лампу на пол, чтобы свет от нее падал не только на них двоих, тем самым превращая их в главных героев какого-то фантасмагорического представления, а равномерно распределялся по всей темнице. Куснув губу, Эмили вновь подошла к Тесею и задумчиво скрестила руки на груди:
— Ты говорил, что готов совершить любой подвиг, чтобы спасти свой народ. Не передумал?
— Афина, ты испытываешь меня? — парень с удивлением вскинул на нее глаза, а затем горячо проговорил: — Я готов пожертвовать своей жизнью, если это потребуется.
— Боюсь, что потребуется кое-что другое, — нехотя протянула Эмили и призналась: — Тебе придется жениться на Ариадне. Только в этом случае она согласилась нам помочь.
— Что?! — к чести парня в себя он пришел быстро и смущенно понизил голос. — В смысле, неужели нет другого выхода, Афина?
Эмили бы рассмеялась, будь ситуация менее серьезной, уж очень растерянным и несчастным выглядел паренек. Видимо, главный подвиг своей жизни он представлял немного иначе.
«Впрочем, в его случае женитьба — это и есть самая настоящая жертва, ведь в невесты ему досталась опасная сумасшедшая», — не без угрызений совести подумала она, а вслух произнесла иное:
— Мне жаль, Тесей, но иначе ты и твои люди погибнете. Не в Лабиринте, нет — его вы с нашей помощью пройдете, — и не от клыков Минотавра — чудовище мы одолеем, обещаем. Вас растерзают люди Миноса, когда станет известно, что критский монстр уничтожен. Нам всем необходима помощь, чтобы
Тесей стоял перед ней, опираясь правой ладонью на стену, глаза его уставились в одну точку, словно он там что-то увидел, Эмили заметила, как его левая рука при ее словах сжалась в кулак, и замолчала, не желая больше играть на чувстве долга парнишки.
— Я все понимаю, — неожиданно хрипло проговорил Тесей, — меня не нужно уговаривать, как мальчишку. Женитьба — это просто подарок судьбы при таком раскладе. Я должен поблагодарить тебя, Афина. Ты сделала для меня больше, чем могла бы.
Ей стало неловко. На душе заскребли кошки, и она поспешила прояснить ситуацию, стараясь быть максимально честной:
— Послушай, назвать такой брак подарком судьбы ни у кого язык не повернется. Боюсь, я подложила тебе большую свинью. Ариадна только кажется милой и очаровательной девочкой, если ты присмотришься к ней получше…
Тесей покачал головой и улыбнулся с той самонадеянностью и толикой снисхождения, которые бывают присущи молодым мужчинам, когда речь заходит о красивых девушках.
— Какой бы она ни оказалась на самом деле, я с ней справлюсь.
— Тесей, — предостерегающе начала Эмили, — Ариадну не стоит недооценивать. У нее есть дар… больше похожий на опасное чародейство. Она может одурманить твой разум.
— Ариадна — волшебница? — заинтересованно спросил тот.
— Вроде того… — неопределенно протянула она, не зная, как правильно объяснить значение слова «гипноз». — Просто запомни: будь с ней начеку.
— Не думаю, что Ариадна навредит человеку, которого любит…
— С чего ты взял, что она влюблена в тебя?
— Зачем иначе ей помогать нам?
Эмили ошарашенно открыла и закрыла рот. Она настолько привыкла видеть в Тесее сообразительного, не по годам проницательного парня, что сейчас была готова заподозрить его в изощренном издевательстве. Не мог же он действительно игнорировать ее предупреждение и столь легкомысленно относится к Ариадне только на основании того, что та — миловидная девушка!
«Боже, как же он еще юн! — пронеслось в голове Эмили. — Еще ни разу не сталкивался с женским коварством, которое гораздо опаснее мужской ненависти».
— Тесей, послушай… — терпеливо продолжила она, но замолчала.
По извилистому коридору раздались чьи-то шаги и гулким эхом разнеслись по стенам темницы. Эмили тут же прервала разговор, бросилась к стоящей на полу лампе и торопливо потушила ее.
— Для Смита еще рановато… — тихо заметил Уолт.
— Это точно не он, — отрезала Кэролайн, и Эмили скорее догадалась, чем увидела в темноте, как та гордо выпрямила спину и расправила плечи.
Раздался скрежет ключа, и дверь камеры распахнулась.
— Меланта? — грозно вошедший стражник. — Кто из вас Меланта? — Глаза мужчины перебегали с одного женского лица на другое, подозрительно всматриваясь в каждое. Двое подручных, стоявшие до этого позади него, торопливо обогнули своего начальника и с готовностью вскинули факелы, разгоняя темноту темницы и позволяя разглядеть афинян получше.
— Я Меланта, — Кэролайн со вздохом сделала шаг вперед.
— Вообще-то, — хмыкнула Эмили и встала по левую руку от Кэролайн. — Меланта — это я.