Заставь меня помечтать
Шрифт:
И когда за ними захлопнулась дверца «Мерседеса», и машина перемкнула кордон, вся группа, словно сговорившись, выдохнула в одном громком голосе: «Уф,ф,ф!» Но на этом Зинины волнения не закончились, они как раз только начинались, ведь виза им была открыта всего на две недели.
В Польше останавливались только по надобности: в кафе перекусить, воды попить, в туалет сходить. Ехали прямым назначением в Берлин, где был забронирован отель. Там их ждал полноценный отдых и посещение святых мест по расписанию.
Но, это было записано
Поэтому, в Берлин, к месту их официального посещения они приехали вполне легально. Легально поселились в гостинице, правда, совсем не пятизначной, но вполне приличной. С комнатами на два человека, с душевой и туалетом и с завтраками и ужинами.
Группе повезло, так как появились они как раз к ужину, ещё бы задержались где-нибудь в пути, то легли бы спать голодными. А так, успели всё – и поужинать, и душ принять, и в постель завалиться без задних ног. Дорога вымотала всех.
Зина и не помнила, как уснула. Провалилась без сновидений. Даже к завтраку вставать не хотелось, но нужда заставила. Завтрак ведь входил в стоимость их поездки, а тратить свои кровные евро на еду, когда можно поесть бесплатно, никак не хотелось.
За тот непродолжительный путь от Польши до Германии, Зина столкнулась с системой выкачивания денег, а по-другому и не скажешь. Европа – дорогое удовольствие. За всё нужно было платить. Туалет платный, вода попить, умыться – платная, за столиком в кафе просто так посидеть, отдохнуть нельзя, нужно что-то заказать. Ей казалось, что даже за чих она платила.
И стоило это всё немалых денег. Может, по меркам Европы пять евро – это мелочь, но когда Зина их переводила в гривны, на которые покупала эти самые евро, у неё волосы на голове вставали дыбом.
За хот-дог с чашечкой кофе Зинаида заплатила десять евро – по её расчётам, сто гривен. Этот иностранный пирожок, прости Господи, чуть в горле не застрял. И это было не от скупости, а от той нищеты, из-за которой она вверглась в такую авантюру.
Ведь впереди предстоял путь в Италию, где ни завтраки, ни ужины не предусмотрены, и нужно будет рассчитывать только на свой капитал, а капитал Зинин исчислялся двумястами евро и ни цента больше.
Лимит на валюту никто не предусматривал, можно было везти хоть тысячу, но где ж их взять, эти тысячи. И так поездка вылилась в приличную сумму, хотя и считалась недорогой.
Зине вся её Итальянская махинация обошлась в две тысячи евро. Такую сумму она заняла у Петровича. Тысяча восемьсот за путёвку и двести с собой. Всё. Больше средств у неё не было.
Собственно, сама путёвка стоила недорого, порядка шестисот евро, остальное брали себе посредники, которые и гарантировали место работы. Как потом Зина поняла, это был отлаженный бизнес.
В Италию просто так не поедешь, почему-то для украинцев она была запретной страной, и попасть в неё можно
Но, так устроен мир: кто-то бедствует, а кто-то на этом зарабатывает. И едут украинские заробитчане, как потом выяснилось, не только украинские, а и молдавские, румынские, албанские, куролесят по всей Европе, чтобы окольными путями попасть в Италию, где уже система с нелегалами отлажена.
Она это поняла ещё тогда, в немецком посольстве, где открывала визу. Ведь тот немец не задавался вопросом, откуда у такой верующей голытьбы деньги на поездку в Германию. Оформил документы без всяких препонов. Значит, знал, что делал.
Можно, конечно, отправиться и в другие страны, например, в ту же Германию или Канаду, но туда Зину никто не приглашал, там, в тех странах, у неё не было никаких зацепок. Даже Марта не могла ничего предложить, да, собственно, Зина к ней и не обращалась. Она и так много для неё сделала, зачем ещё загружать подругу такими проблемами.
– Знаешь, - секретничала Зина с Алевтиной, - у меня здесь, в Берлине, старинная подруга живёт.
– Так давай с ней встретимся, - предложила та.
– Ты что! – воскликнула Зина, - Она понятия не имеет, что я в Германии. Я поехала втайне от всех друзей и знакомых. Только дети мои в курсе.
– Ты это серьёзно? Ничего никому не сказала?
– Конечно.
– Почему?
– Понимаешь, я с годами стала суеверна. Не пойми ничего такого, но я заметила, что если скажешь заранее про намеченные планы, они не сбываются. А я хочу, чтобы задуманное сбылось.
Поэтому, будучи в Берлине, Зина не звонила Марте, боялась, что та её просто не отпустит в такую криминальную поездку, а этого Зина допустить не могла. У неё была поставлена цель, которую она должна была выполнить обязательно, во что бы ни стало.
Италия! Боже мой – что за страна! Такой красоты Зинаида никогда не видела, разве что – во сне. И Германия красива собой со своими готическими замками, особенно Бавария, и Болгария славится чудесными курортами, но Италия – это что-то!
Исторические места, невиданная архитектура, всё это перевивалось, перемежалось с лимонными и оливковыми рощами. И памятники, памятники, памятники. Сплошное средневековье какое-то.
А также - мрамор, мрамор и мрамор. Куда ни глянь – везде мрамор. Как она впоследствии его возненавидит, не сам мрамор, конечно, а мраморные полы, в зимнее время ледяные и неприятные.
Но, это будет потом, а сейчас глаза её видели сплошную красоту, которая только и просится на полотно.
У Зины создавалось впечатление, что она нырнула в какую-то средневековую картину, в эти чудесные, сказочные, не сравнимые ни с чем, пейзажи. Что из-за поворота сейчас выедет кавалькада рыцарей на конях или карета с прекрасной дамой.