Заступник. Твари третьего круга
Шрифт:
Ивар судорожно втянул воздух сквозь сжатые зубы.
— Нет, детка. Не проси сделать то, чего я не могу. Ассини… она ушла так давно. Ты — все, что у меня осталось. Она бы мне этого никогда не простила. Нет! Никогда.
Ланка ободряюще улыбнулась ему сквозь слезы:
— Все будет хорошо, пап. Мы все будем там, так какая разница — чуть раньше или чуть позже? Какая разница для нас, дышащих настоящим воздухом, греющихся под солнцем и живущих реальной жизнью. А для них, тех, кто страдает там — вечно страдает, —
— Доктор Грош, нужно торопиться.
— У него есть шансы?
— Возможно. Он жив только потому, что сам по себе организм здоров и силен. И, кроме того, он привык подолгу находиться в Темном — естественным, так сказать, образом.
— Но ведь бывает, что люди возвращаются даже после трех месяцев. Что такое четыре дня? Как долго это будет продолжаться?
— Не берусь определить… Все очень индивидуально. Но боюсь, без медицинской помощи мы его, скорее всего, потеряем.
— Папа, я тебя люблю. Очень-очень. Но зачем мне жить, если Грай…
Ивар сник. На мгновение Нику показалось, что на его лицо легла тень Темного города. Но это было лишь смирение. Он приблизился к кровати и дрожащими пальцами, не с первой попытки, ухватил скользкую трубку капельницы…
— Стойте!
Ланка бросила на него один-единственный взгляд, как на досадную помеху, и сразу же отвернулась. Ивар вообще не обратил внимания на того, кого чуть раньше готов был благословлять, как спасителя. Ник сглотнул и хрипло повторил:
— Стойте. Не надо. Я вытащу его.
Вот теперь они его заметили! А может, хватит подставляться? Грай сам учил когда-то — никому не позволяй манипулировать собой. Надо выдвигать условия. Требовать, а не просить. Брать причитающееся тебе, как это делает Фолк. Вот у кого вообще никаких проблем.
В глазах Ивара зажегся слабый огонек надежды.
— Ники, что за ребячество. Я тебе не позволю! — встрял Кессель.
— Заткнись, Эрран. Я тебе уже говорил, мне не нужно ничье разрешение.
Ланка приподнялась на локте и недоверчиво спросила:
— Это правда? Ты сможешь?
Пусть бы она отправилась в Темный. Пусть бы ощутила на своей шкуре, что такое вечность в компании слабака. А когда Грай окончательно сгинул бы в лабиринтах Нижнего города, тогда бы Ник вновь спас ее, и уж на этот раз у нее не осталось бы выбора! Но он же пообещал, что ноги ее больше не будет в Темном…
Ник глубоко вздохнул. Она даже не поблагодарила его! Неужели, если он вытащит ее драгоценного Грая, что-то изменится?
— Я хочу остаться один, — потребовал он.
— Ник, ты только зря теряешь время, — запричитал Кессель. — Его время. Я больше не дам тебе ни кубика «коктейля».
— Все выйдите вон!
— Сумасбродный мальчишка, — пробормотал Эрран.
— Идем, папа, — Ланка поднялась
— А ты останься, — приказал Ник.
Ивар зыркнул враждебно.
— Все в порядке, папа. Иди. Сделай так, как он просит.
Они остались втроем. Ланка смотрела с надеждой. Ему захотелось прижать ее к себе, как в Темном. Схватить обеими руками и втолковать, что Грай ей теперь никто. Никто!
Без макияжа, со всклокоченными волосами, Ланка напоминала воробья. Глупую птичку, не успевшую спрятаться от стужи и отморозившую крылья. Теперь она никогда не взлетит. Будет только смешно прыгать по земле, волоча за собой бесполезные отростки. Даже если он потребует, чтобы она осталась с ним в обмен на жизнь Грая.
Она больше ни о чем не просила Ника. Просто ждала, осторожно касаясь тонкими пальцами разбитого лица Грая.
Слабак! Получил по морде. Убил какого-то старика. Не смог защитить свою женщину. Поэтому и потерял ее. Камешек потух, их ничто больше не связывает.
— Кто его так отделал?
— Твой брат.
— Что?
— Эти уроды схватили нас, — она всхлипнула.
— Они с тобой… что-то сделали?
— Нет. Только угрожали. Избили Грая, потом заставили его убить какого-то человека. В обмен на мою жизнь. Ему пришлось, понимаешь? Он бы никогда… Он же знал, что, если такое случится, я попаду в Темный. Грай никогда бы такого не допустил. На нем живого места не осталось, — сказала Ланка и осеклась. Подбородок дернулся и задрожал.
Воздух в комнате сгустился, сделался вязким и душным. Ника бросило в пот.
Он взъерошил волосы и посмотрел на свое отражение. На улице уже стемнело. И то ли свет уличных фонарей преломился странным образом, то ли снег, белыми плевками залепивший раму, исказил отражение… Из незашторенного больничного окна на него, хищно прищурившись, смотрел Фолк. Даже не Фолк, а темная тварь, напоминающая их обоих. Ник вздрогнул и точно проснулся. Да что это? Что Темный сделал с ним там, в лесу? Он ему не поддастся. Никогда! В конце концов, он — Заступник. Город не посмеет диктовать ему свои правила. Он — хозяин Темного.
Ник протянул руку в сторону зависшего над беспомощным человеком облака тьмы…
Нет. Не так! Грай должен встретиться с ним лицом к лицу. Не с отвергнутым мальчишкой в реальном мире, а с могущественным властелином Темного Города. С тех пор как отвратительный сгусток зла сожрал Дугала, сила Ника удвоилась. Точно не хватало последнего кусочка в головоломке. Теперь все встало на свои места. Он знал, что может одним движением воли оборвать цепи сна, удерживающие Грая, но…
Ник потянулся к тьме — не агрессивно, нет, скорее, ласково. И тьма покорно прильнула к его ладоням, признавая хозяина. Ник присел на краешек больничной койки и закрыл глаза.