Заступник. Твари третьего круга
Шрифт:
Тьма дрогнула. Антрацитовые переливы померкли. Облако потускнело и стало уменьшаться.
Ник упал на колени, не видя ничего сквозь застилающие глаза слезы, помня одно — держать! Не дать слабины! Закончить дело!
Когда тьма растаяла и перед ним открылся провал в земле — такой знакомый, с уходящими вниз истертыми ступенями, Ник едва не рассмеялся, несмотря на оглушающую слабость. Эрран был прав! Наш мир — такой живой и настоящий — всего лишь звено в бесконечной цепи. Пока еще не загубленный живущими в нем, как те, другие миры…
Сил почти не осталось, а надо еще было как-то закрыть проход раз и навсегда.
Ник стянул остатки силы и принялся возводить преграду. Когда широкий провал накрыла тяжелая бронзовая плита толщиной не меньше метра, он позволил себе немного передохнуть. А заодно и представить, что же будет изображено на его монументе.
Он уходил, не оглядываясь. Беспомощный и слабый, как ребенок, мудрый и уставший от жизни, как старик. Сейчас его легко одолела бы любая тварь, порожденная Темным Городом. Но на многие километры вокруг в бывшем лесу не осталось ничего живого. Только пыль и остовы деревьев. В самом сердце мертвой зоны, на гладкой, блестящей плите, сидела девушка. Худая, угловатая, похожая на замерзающего воробья…
Глава 12
— Я не могу, Эр! Просто не мо-гу! Понимаешь? Бьюсь, как… Короче, я честно пытался — и так, и этак. Не выходит ни хрена! Пробовал устроиться в полицию, да кто меня возьмет с такой биографией? Потом думал наняться в разведывательную экспедицию по Безлюдью. Слышал, что мэр хочет выйти на контакт с другими Узлами?
Эрран кивнул.
— Я думал — разведаю, что да как, и уедем отсюда. Раньше все вокруг боялись Темного, а мне было плевать! И я был сильнее. Мне нечего было терять здесь, Эр! А теперь никак не приспособиться. Сказал Ланке про разведку, так она в меня мертвой хваткой вцепилась, истерику закатила. Не пущу, говорит, ты там погибнешь. Я ее успокаиваю, а сам думаю: «Проклятье! Мы живем на ее деньги. Картины продаем и проедаем». Ты пойми, я же мужик, Эр! Мне перед отцом ее стыдно, он и так на меня волком смотрит. В общем, плюнул на все, пошел в вохру. На работе оружие выдали — охранять, типа. Ты знаешь, сейчас без этого никуда. Так я его взял и подумал: почему другим можно, а мне — нет? Почему не взяться за старое?.. Ты губы-то не криви, ты подумай — какая разница? Не я, так другой, все равно.
Грай стукнул кулаком по столу — высокий стакан упал и покатился, оставляя на скатерти темный след. Эрран подхватил его у самого края, осторожно поставил в центр, подальше от собеседника, и закрутил головой, высматривая официантку.
— Девушка, можно нам счет? — крикнул он, углядев черно-белую фигуру сквозь густые клубы дыма, заполняющие небольшой зал кафе.
— Эй, ты куда собрался?! — возмущенно воскликнул Грай. — Не хочешь слушать? Не интересно?
— Грай, тебе уже хватит…
— Что — не нравится? Ну конечно — ты-то в порядке, да, Эр? Вы же в одной связке — народный герой и ученый. Новоявленный Освободитель и его верный слуга. Как там Арсон — хорошо платит? Над
— Почему же, — Эрран слабо улыбнулся. — Я внимательно тебя слушаю, Грай. Что…
— Я пришел в магазин, Эр, — не слушая его, быстро заговорил Грай. — С пистолетом. Уже почти… А там парнишка за кассой — я его знаю. Он живет через дорогу. С собакой гуляет, большая такая зверюга, лохматая… Он меня увидел и узнал, понимаешь, Эр? Улыбнулся. И я не смог. Раньше все было не так! — вдруг выкрикнул он.
Эрран оглянулся через плечо. Никому не было дела до двух мужчин за столиком в углу. Вокруг пили, ели, разговаривали, звонили по телефонам, флиртовали, ссорились. Странное дело — нигде и никогда он не чувствовал себя таким одиноким, как в толпе. Он вздохнул и повернулся обратно к Граю.
— …знал, что заплачу за все. За каждый удар. За каждую каплю крови. И это было справедливо! А еще, Эр, я представил, как приду домой и отдам ей деньги, а она… Она же спросит… И что я… Как потом нам…
На стол наконец-то легла небольшая кожаная папочка, похожая на обложку для записной книжки. Эрран бросил взгляд на столбик цифр, сунул несколько купюр и потащил к выходу неумолкающего Грая.
Свежий ночной воздух хлынул в легкие. Закружилась голова. Эрран нетерпеливо отмахнулся от кинувшегося наперерез частника: «Нам близко!» — идти было не больше пятнадцати минут.
— …не могу ее защитить. Проклятье! Почему все так? Когда сны перестали приходить к людям, казалось — вот оно, живите свободно, радуйтесь и процветайте! Почему же вместо этого наш мир стал похожим на Темный?
Он остановился и схватил Эррана за лацканы пиджака:
— Знаешь, что она мне вчера сказала? У нас будет ребенок, Эр! Как его растить в таком мире?! Иногда я ненавижу Ника! Какой дурак поверит, что это сделал Фолк?
— Ты серьезно? — странным тоном спросил Эрран.
— Да, Темный меня забери! — выкрикнул Грай. — Проклятый мальчишка…
— Нет, — перебил Эрран. — Про ребенка — это правда?
— Что? А… Да, конечно, — устало ответил Грай.
— Я, пожалуй, зайду к вам в гости, — решительно сказал Эрран.
В ванной шумела вода, как дождь на улице — мерно и сильно. Эрран грел руки о кружку с чаем и смотрел в темноту за окном. Ланка сидела напротив. Молчала. У нее был усталый вид, резкие складки залегли от носа к уголкам губ, щеки ввалились. Отросшие прямые волосы свисали по обеим сторонам бледного лица, заключая его в траурную рамку. Когда в дверях возник очень мокрый, очень бледный и очень трезвый Грай, она обрадованно приподнялась с табуретки:
— Я пойду, ребята. Мне завтра вставать…
— Останься, — попросил Эрран. — Я хотел сказать… Вам обоим.
Она послушно опустилась на деревянное сиденье, и Эрран с тоской подумал, что не имеет никакого права. Это чистой воды авантюра, а она в положении. И что будет, если надежда, которую он собирается подарить этим измученным людям, окажется миражом?
Грай встал у окна, скрестив на груди руки, и Эрран вдруг увидел в нем прежнего Грая — сильного, уверенного в себе, независимого. «Ну же!» — приказал себе Эрран.